Рахат Алиев - Крёстный тесть Страница 13

На основании положения ст. 19 Закона об экстрадиции и оказании правовой помощи, которое указывает на Конвенцию по защите прав человека и основных свобод, содержащихся в Конституции Австрии, экстрадицию Рахата Мухтаровича АЛИЕВА, Вадима Михайловича КОШЛЯКА и Виктора Анатольевича САПОЖНИКОВА в Республику Казахстан признать таким образом недопустимой.

Судья Магистр Фредерик Артнер Земельный суд по уголовному делопроизводству Вены 1082 Вена, Ландесгерихтсштрассе 11 Отд. 282, 7.8.2007

СЕКРЕТНО. Текст аудиофайла переговоров по мобильному телефону, перехваченного СИС КНБ Казахстана 14.03.2007 в 23:50 часов, время Астаны.

Это отрывок из записи телефонного переговора шефа казахского КГБ Амана Шабдарбаева и руководителя администрации президента Адильбека Джаксыбекова, который ясно доказывает, что дело о пропаже сотрудников моего банка было полностью инспирировано казахскими спецслужбами.

Из реплики Шабдарбаева ясно, что он знает, где находится сбежавший с деньгами банка Тимралиев, и что нужно подумать … О чем? Очевидно, что с Тимралиевым дальше делать. Джаксыбеков обещал подумать и посоветоваться с Президентом.

Эти записи (аудиофайлы) передал мне директор специальной информационной службы КНБ (радиотехническая разведка) Жомарт Мажренов. Благодаря принципиальности и профессионализму этого генерала было раскрыто не одно преступление, но это в последующих главах.

Д: — Адике — Джаксыбеков Адильбек — руководитель администрации президента

Ш: — Алеке — Шабдарбаев Амангельды — Председатель КНБ

Д: Алло, Алеке, добрый вечер. Чего ты хотел?

Ш: Посмотрел?

Д: Да, да. Там смотри этот, кстати, Тимралиев этот. Но я буду думать, только не знаю, как это сделать. Вообще в целом все равно же столько людей об этом говорят.

Ш: А вот вчера мы перехватили один сайт. Его сейчас закрыли, наверное. Так там ужасно пишут.

Д: Ладно, давай завтра переговорим.

Глава 5

Если б я был Нурсултан, я б имел трех жен

Когда московские политологи в очередной раз с умным видом принимались размышлять на тему, как в Казахстане всем заправляет президентская семья, знающие люди из ближайшего окружения неизменно спрашивали «какая именно?». Если быть более точным, вопрос должен звучать: «какая из трех».

Новый Премьер — Министр Казахской ССР Нурсултан Назарбаев с супругой Сарой, дочерью Алией и друзьями. Алматинские горы, 1984 г.

Первую семью президента знают все, оттого она и являлась вечным объектом мифотворчества политологов. Некоторое время и я был членом этой ячейки общества и поэтому хорошо знаю, как все обстояло на самом деле.

Наше влияние на «Верховного жреца» и, через него, на всю государственную политику было, мягко говоря, преувеличено даже в лучшие годы. Да, мы собирались по воскресеньям за общим столом. Но это не были те застолья, которые может себе представить нормальная семья, где царит тепло домашнего очага, где всех окружает родительская забота и семейная любовь.

Эти собрания имели другую цель: глава семьи зорко наблюдал со своего хозяйского трона, не вырос ли кто из детей настолько, чтобы представлять угрозу его безграничной власти? Все ли на самом деле его уважают и боятся так, как должно? Не появилось ли у кого на уме якобинских идей? Как вы понимаете, уюта и семейного тепла на таких воскресных посиделках было мало.

Каждый прекрасно понимал, ради чего он здесь находится. Можно было поймать хорошую минутку и под доброе настроение Тестя решить свои личные вопросы или предложить выгодный бизнес. Чтобы не вызвать подозрений, нельзя было быть слишком активным или слишком задумчивым. Нельзя было просить слишком много, но совсем не просить — еще хуже: решит, что родственник стал слишком самостоятельным. Мы старательно исполняли каждый свои роли, смеялись шуткам, демонстрировали аппетит и с облегчением расходились по соседним домам, ведь все мы жили на одной большой охраняемой территории.

Надо сказать, что исключительно благодаря доброте и вниманию Сары Алпысовны–первой супруге президента — удавалось как–то скрасить почти все общие семейные посиделки.

Формально мы действительно были самыми близкими президенту людьми, и это ставило нас в опасное положение. Потому что лидер нашей нации имеет одну фобию: больше всего он боится дворцовых переворотов. Народный гнев и действия оппозиции его уже давно не пугают. По его мнению все, кто находятся за пределами его дворца — не более чем овцы, которых охраняют бдительные пастухи из КНБ, полиции и прокуратуры. Кто хочет, пусть себе негодует, только не забывает при этом про участь бывших политических оппонентов президента Заманбека Нуркадилова и Алтынбека Сарсенбаева.

Но как бороться с внутренним врагом, если тот вдруг заведется в дворцовых стенах? Не пригрелась ли змея на груди, и не повторит ли кто трюк, который сам президент проделал со своим благодетелем — казахским Коммунистическим лидером Кунаевым?

Единственное спасение от такой напасти — маниакальная бдительность. Вот глава семьи и бдил за нами. Слушал наши переговоры, читал переписку, следил за перемещениями. Если бы он потратил это время и эти усилия на управление страной, возможно, дела в нашем государстве шли бы получше, и гражданам жилось бы сытнее. Но такое происходит с любым единоличным правителем: страх потерять свой трон начинает превалировать над здравым смыслом.

В первые годы своего правления такой владыка еще помнит о своих руководящих обязанностях, еще радеет о благе граждан, еще старается удержать народную популярность. В начале 90‑х таким был и Нурсултан Назарбаев — тогда он еще не оторвался от реалий этого мира, умел говорить со своими согражданами на понятном им языке, а не отчитывал их за не выключенный в ванной свет и не рассказывал с экрана про многовекторную внешную и многонациональную внутреннюю политку.

Но любой верховный властитель Олимпа с годами начинает страдать от кислородного голодания. В том и есть мудрость ограничения сроков правления, существующего в любом демократическом государстве, а также гарантия того, что демократии и свободе не придет быстрый конец.

Казалось бы, правитель с десятилетним опытом лучше, чем новичок, который еще ничего не знает о законах власти. В реальной жизни все наоборот — претендент тем и хорош, что он еще не врос в кресло. Потому что на такой высоте стаж засчитывается не в плюс, как на любой профессиональной работе, а в минус. Человек начинает верить в собственную богом избранность, пускает корни коррупции, привыкает летать на президентском борту № 1 и есть черную белужью икру мисками за счет налогоплательщиков. Ни одно даже районное решение не проходит без согласования с «ноль первым». И коэффициент коррупции в стране возрастает по мере того, как бегут годы царствования одного человека.