Анри Сансон - Записки палача, или Политические и исторические тайны Франции, книга 1 Страница 13

Казнь посредством колесования существует с самой глубокой древности, если не принимать во внимание, что она состоит в переламывании частей тела. Не поместила ли мифология пытку подобного рода в свой ад? Поэты никогда не говорили об этом месте кары, не упоминали о колесе, которое «постоянно вертит Иксион». Если правда, что казнь колесованием была в употреблении уже у древних народов, то она была восстановлена в Германии и сделалась эквивалентом того, что можно назвать «быть заживо разломанным». До прихода на престол Франсуа I во Франции она употреблялась мало. Грегоар Турский I рассказал о ее свершении, некоторых клали на колею дорог и, вбив в землю колья, переезжали через преступников тяжело гружеными повозками и таким образом переламывали кости этих несчастных, а останки отдавали на съедение птицам и псам. Но в этом еще не состояла истинная казнь колесованием, по крайней мере, она была не такой, какой впоследствии должна была сделаться. Сюжер в «Жизнеописании Людовика Толстого» приводит пример, в котором эта казнь начинает принимать тот вид, под каким она столь часто повторялась во Франции, начиная с XVI столетия. Это ужасное наказание состояло в том, что осужденного клали с раздвинутыми ногами и вытянутыми руками на два бруска дерева, вытесанного и сложенного в виде креста Святого Андрея таким образом, что каждая часть его тела помещалась над пустым пространством. Палач переламывал ему с помощью железного шеста руки, предплечья, бедра, ноги и грудь. Затем его прикрепляли к небольшому каретному колесу, поддерживаемому столбом. Переломленные руки и ноги помещали за спину, а лицо казненного обращали к небу, чтобы он принял смерть в этом положении. Я должен прибавить, что часто вследствие retentum судьи приказывали умертвить осужденного, прежде чем переломить ему кости.

Если верить Талеману де Рео, автору довольно подозрительному, то в XVII веке любители казней жаловались на то, что их лишали таким образом части зрелища. Как бы то ни было, но этот вид казни был одним из самых распространенных во Франции, и ужасно говорить о том, что много невинных жертв были замучены с таким варварством, которое едва ли можно встретить у самых диких и необразованных народов. Колесование было уничтожено во Франции лишь во времена революции, когда в 1790 году был издан указ, что гильотина будет с этих пор единственным орудием смертной казни.

В 1181 году Филипп II Август издал указ о том, что все, кто произносит позорные ругательства, должны были уплатить штраф, если они принадлежали к дворянству, и быть утоплены, если они происходили из простого народа. Карл VI распространил это наказание на всех, кто был уличен в мятежных и возмутительных замыслах. Этих несчастных помещали в мешок, который завязывали веревкой и бросали в воду. Луи де Боа-Бурдон, отличившийся в различных случаях и обстоятельствах, в том числе и в д’Азенкурской битве, однажды по дороге в замок Винсен, куда он шел для свидания с королевой Изабеллой Баварской, встретил короля, возвращавшегося оттуда, которому он поклонился, но не остановился и не встал на колено. Узнав его, Карл VI приказал Танегю и Дюшателю, парижскому превоту, взять его под стражу и отвести в темницу. В ту же ночь он был допрошен, затем заключен в мешок и брошен в Сену. На мешке были написаны следующие слова: «Дайте дорогу королевскому правосудию». Людовик XI также присудил некоторых к этому наказанию; но этот вид казни был немногочисленный во Франции и исчез несколько лет спустя после смерти этого монарха.

Другой вид казни, может быть, ужаснее предыдущей, состоял в том, что с живого осужденного сдирали кожу. Я должен, к несчастью, сознаться, что во Франции он употреблялся довольно часто. Маргарита, Жанна и Бланш — супруги сыновей Филиппа Прекрасного — были обвинены в прелюбодеянии. Жена Людовика Гютена, Маргарита Шарль-Бланш, уличенная в совершении прелюбодеяния с Филиппом и Готье д’Ольнай были заключены в замок Галльяр д’Аделис, а с их обожателей живьем содрана кожа. В 1366 году камергер графа де Руси был предан этой казни за то, что изменнически впустил англичан в Леон. В те времена, когда междоусобные распри арманьяков и бургиньонов покрывали Францию кровью и развалинами, констебль д’Арманьяк был выдан своим врагам каменщиком, у которого укрывался. Неприятели содрали с него кожу и вырезали на его трупе крест Святого Андрея для того, чтобы он после своей смерти был бургиньоном.

Эта жестокая и чудовищная казнь получила свое начало в Персии. Кто не слышал о наказании, к которому Камбиз приговорил одного из судей, позволившего подкупить себя? Он велел растянуть снятую с него кожу на скамьях его сослуживцев.

Китайцы, у которых также в большом употреблении были жестокие казни, сдирали кожу с тела преступника, постепенно снимая маленькие полосы до тех пор, пока он не сознается в своем преступлении.

Рассмотрев наказания, наиболее употребляемые для предания смерти преступников, мы приближаемся к тем, которые во Франции лишь появившись, сразу же предавались забвению: так я расскажу о лапидации или избиении камнями.

Эта казнь, состоявшая в том, что человека убивали ударами камней, была в большом употреблении у евреев. Когда кто-либо был приговорен к смерти, его вели за город, перед ним шел пристав с пикой в руке, на которой развевалось знамя, чтобы привлечь внимание всех, кто бы мог сказать что-либо в его защиту. Если никто не являлся, то его избивали камнями. Избиение производилось двояким образом: в виновного бросали камни или же поднимали на высоту; один из проводников сталкивал его, а другой скатывал на него большой камень. Спешу прибавить, что лапидация, весьма употребительная у римлян, упомянута лишь один раз в летописях нашей истории.

В 570 году Зигберт I, взяв Париж, приказал своей армии избить камнями некоторых мятежных военачальников.

Один галло-римлянин по имени Партений, министр короля Теодеберта I, пытался обложить налогами французов. После смерти Теодеберта они стали его преследовать, вытащили из Тревской церкви, где он укрывался, привязали к колонне и избили камнями.

Однако такие случаи были немногочисленны, поэтому можно сказать, что это наказание во Франции было лишь исключением.

То же можно сказать о сажании на кол, которое употреблялось в нашем отечестве лишь в эпоху Фредегонды. Она присудила к нему одну молодую, очень красивую и знатную по происхождению девушку. Сажание на кол было в большом употреблении у восточных народов, где оно существует и по настоящее время.

Вот в чем состоит эта жестокая и варварская казнь: положив осужденного на живот, один человек садится на него, чтобы не дать ему пошевельнуться, другой держит его за шею, ему вставляют в задний проход кол, который затем вбивают посредством колотушки; затем вколачивают кол в землю. Тяжесть тела заставляет его войти глубже и наконец он выходит под мышкой или между ребер.