Геннадий Ананьев - Котовский Страница 13

Дремавший кучер Назарова не сразу сообразил, что происходит, и этим воспользовались котовцы. Кляп - в рот, руки - за спину. Не прошло и минуты, а связанный кучер уложен за густой живой изгородью. На козлы взобрался Игнатий Пушкарев.

На второй этаж вошли без лишнего шума.

Назаров узнал Котовского сразу, хотя вошедшие были в масках. Узнал по тому, как уверенно тот открыл дверь, решительно подошел к столу и, слегка заикаясь, потребовал:

- Деньги на стол!

Знал Назаров, что в детстве Котовский падал с заводской крыши, после чего был долго прикован к постели и не мог поначалу вовсе говорить. Не прошло бесследно то падение. Хотя речь постепенно и вернулась, но осталось заикание. Оно было особенно заметным, когда Григорий Иванович волновался. И хотя Котовский старался говорить без заикания, пересилить недуг этот удавалось ему не всегда. Вот и сейчас не смог он справиться с речью. Волновался.

Назаров перепуган. Перед ним беглый каторжник, которого ищет полиция. Добра от этой встречи не жди. Но вида не показывает, что узнал Григория Ивановича. Вынимает из кармана кошелек и протягивает его…

- Именем революционного народа!

В голосе металл, едва скрываемая ярость. Назаров уже не может подавить испуга, торопливо открывает сейф.

Его не связали. Ему не заткнули кляпом рот. Просто Котовский предупредил, чтоб раньше чем через полчаса не выходил из кабинета. Назаров ослушаться побоялся.

Вскоре вернулась группа от арендатора винокуренного завода тоже с доброй добычей, и весь отряд Котовского успел отъехать далеко, прежде чем прибыл вызванный в Ганчешты Хаджи-Коли с конным отрядом для облав в Ганчештах.

15 апреля 1914 года «Бессарабская жизнь» с издевкой писала о том, как ганчештский становой пристав, узнав, что в ганчештском лесу скрывается Котовский, в ночь на 14 апреля провел облаву в лесу. В облаве, кроме всего состава стражников, участвовало большое количество собранных из соседних сел и деревень крестьян. Она продолжалась несколько часов, но задержать так никого не удалось.

Пресса говорила о «беглом каторжнике», полиция, разыскивая Котовского, блокировала дороги, под усиленным наблюдением оставались дома сестер, дома всех, с кем был дружен или знаком Григорий Иванович, но все безуспешно. Никакие меры не могли помешать дружине Котовского действовать дерзко. Иной раз даже слишком.

7 мая 1914 года по инициативе благотворительного общества в Кишиневе намечено было провести «День синего цветка» - день пожертвований в пользу сирот. Газеты еще накануне умиленно взывали: «7 мая дети-сиротки ждут вашей помощи!», «Если у вас живо сострадание к ближнему, вы обязаны 7 мая купить синий цветок».

Утром курсистки, гимназисты и студенты вышли на улицы Кишинева с кружками и букетиками синих цветов. Все выглядело пристойно. Прихожане не подавали милостыню, а покупали цветы. Кто победней, платил, естественно, более щедро, богатые скаредничали. А иные и вовсе отказывались покупать цветы.

Об одном из таких скряг случайно узнал Котовский. Одетый франтом, он пришел прямо в благотворительное общество, чтобы пожертвовать большую сумму сиротам. Услышав жалобу на купца первой гильдии, не заплатившего ни копейки за синий цветок, откликнулся немедленно: «Я вам помогу».

В ту минуту он не думал о том, насколько рискован этот его шаг.

Он действительно помог. Поехал к купцу и, назвав свое имя, прикрепил к лацкану купеческого пиджака цветок. Перепуганный купец сунул в кружку пачку крупных купюр.

О том поступке много говорили. Смелостью и благородством Котовского восхищались.

Ходили слухи, будто Котовский способен перевоплощаться настолько, что никто его не может узнать. А он и в самом деле искусно гримировался, умел подражать нищим старцам, галантным щеголям и богатым воротилам. В Кишиневском театре его не сразу узнал директор Кокорозенского сельскохозяйственного училища.

«В антракте, - вспоминал И.Г. Киркоров, - ко мне подошел господин в цилиндре с окладистой черной бородой. «Иосиф Григорьевич, - говорит мне тихо, - я ваш ученик Гриша». Я обомлел. Сколько смелости и изобретательности».

Сам Котовский, однако, хорошо понимал, что и смелость и изобретательность выручают до поры до времени. Дворники и полицейские весьма пристально присматриваются к новым жильцам. И он решает легализоваться. Выправляет паспорт на имя поселянина Рудковского и устраивается на кирпично-черепичный завод. И сразу почувствовал, что сделал верный шаг. Теперь он мог не только более спокойно готовить очередную операцию отряда, но и привлекать к борьбе наиболее революционно настроенных рабочих. С началом первой мировой войны в газетах напечатали изложение приказа главнокомандующего Юго-Западного фронта генерал-адъютанта Иванова о введении в Бессарабии и ряде других губерний военного положения. Это означало усиление полицейского режима с неограниченной властью главнокомандующего, введение военно-полевых судов.

Теперь в случае провала Котовского и его товарищей ждала уже не каторга, а виселица или расстрел.

Неспокойное было то время. Многие, считавшие себя до этого революционерами, дрогнули. Иных захватил шовинистический угар, иные испугались возможной жестокой кары. Котовский же остался верен благородному и опасному делу революционной борьбы. И его бесстрашные боевые друзья не изменили ему.

Вскоре после начала войны кирпично-черепичный завод, работа на котором позволяла Котовскому легально жить, закрылся, и Григорию Ивановичу пришлось вновь искать работу. На этот раз он облюбовал молотилку и устроился поначалу поденщиком, а затем хозяин перевел его как усердного и понимающего толк в технике помощником машиниста.

В свободное время этот старательный и умелый рабочий тщательно готовил очередную операцию.

Особенно много хлопот полиции и жандармерии доставило смелое нападение на бендерское казначейство. Бессарабское начальство вынуждено было запросить из Одессы опытного сыщика Лопатина. Полиция активизирует поиск. Котовский решает затаиться на время, но узнает, что в Бендерах на запасном пути стоит арестантский вагон, в котором ждут отправки в одесскую тюрьму «долгосрочники», «вечники» и даже «смертники». Вагон этот должен быть прицеплен к утреннему поезду Унгены - Одесса.

Всего несколько часов времени для подготовки операции, и тем не менее Котозский проводит ее блестяще.

До прихода поезда остается около часа, и тут к арестантскому вагону подходит железнодорожник, вызывает начальника караула и передает приказ коменданта явиться к нему. Начальник караула поспешил на станцию, а к вагону в это время подходит конвой с новой партией арестованных. Конвой возглавляет офицер. Он требует принять арестованных, но как только открывается дверь вагона, туда врываются котовцы, игравшие роль и конвойных и арестованных.