Александр Бубнов - В Ставке Верховного Главнокомандующего Страница 13

О коренном изменении плана войны, из которого вытекает план перевозок для сосредоточения, не могло бы, конечно, быть и речи, но и помимо этого в рыцарски благородной душе великого князя не могла бы даже зародиться мысль о том, чтобы уклониться от взятых на себя Россией обязательств.

Великий князь не мог не знать о предназначении 9-й армии, сосредоточившейся в районе Варшавы, тем более что мы все, прикосновенные к оперативной работе в штабе, это знали.

Поэтому очень странным кажется нам утверждение генерала Головина в его труде: «Дни перелома Галицийской битвы» о том, будто бы великий князь этого не знал и будто бы Ставка «маскировала» (!) ему — по собственному выражению генерала Головина — это назначение, давая этой армии значение лишь стратегического резерва.

Если бы это было действительно так, надо было бы думать, что великий князь лишь номинально исполнял свою высокую обязанность, и что Штаб, а в частности генерал Ю.Н. Данилов — «втирал ему, грубо говоря, очки».

Мы, бывшие сотрудники великого князя, можем категорически утверждать, что это ни в коем случае не могло иметь места.

И не только потому, что великий князь непосредственно и фактически руководил военными действиями и лично входил во все подробности оперативной работы, — чему сам генерал Головин приводит в своем труде показательный пример и о чем будет сказано ниже, — но и потому, что, зная его характер, никто бы никогда не осмелился что-либо от него скрывать или что-либо ему «маскировать».

Но и помимо этого генерал-квартирмейстер Ю.Н. Данилов столь глубоко почитал великого князя и между ними были столь доверчивые отношения, что благородному Ю.Н. Данилову никогда ничего подобного не могло бы даже прийти в голову.

Лишним доказательством того, что великий князь знал о назначении войск, сосредотачивавшихся в районе Варшавы, является приведенный самим же генералом Головиным факт повеления Государя великому князю ускорить начало наступления в операционном направлении на Берлин, каковое явилось следствием данного Государем французскому послу Палеологу обещания в ответ на настоятельные просьбы французского правительства оказать более энергичное давление на Германию.

Весьма вероятно, что великий князь отрицательно относился к возможности успешного развития наступательных действий в этом операционном направлении, но, не наступи критический момент на нашем Галицийском фронте, потребовавший его решительного вмешательства, — вряд ли бы он уклонился от более энергичного давления на Германию, в согласии с данным Россией и подтвержденным Государем обещанием.

По получении в Ставке известия о катастрофе армии генерала Самсонова, великий князь, сознавая опасность создавшегося положения, тем более что на правом фланге Галицийской битвы мы к тому времени не могли еще добиться решительного успеха, отдает приказ перебросить к этому фронту два корпуса из состава войск, группировавшихся в районе Варшавы.

Этим актом верховного командования, предпринятым великим князем по личному почину, невзирая на повеление Государя и давление на него представителей Франции, был в двухдневный срок достигнут решительный успех в ходе Галицийской битвы и миновала опасность, созданная поражением армии генерала Самсонова.

Это ясно показывает, как великий князь решительно руководил военными действиями, не поддаваясь ничьему влиянию и давлению и принимая в критические минуты по собственному почину меры, вызываемые требованиями обстановки и имеющие целью облегчить, невзирая ни на что, успех нашему оружию.

Впрочем, к этому моменту наступление наше на Восточную Пруссию и жертва армии Самсонова оказали уже желанное влияние на французский фронт, ибо Мольтке-младший, не выдержав характера и не добившись на этом фронте успеха, перебросил в Восточную Пруссию два корпуса, сняв их к тому же с самого опасного для французов своего правого, обходящего фланга.

Таким образом, отказ от развития наступательных действий в определенном направлении на Берлин, после переброски части войск из района Варшавы в Галицию, не мог иметь отрицательного влияния на обещание наше Франции оказать ей поддержку давлением на Германию, ибо это обещание было в достаточной мере выполнено нашим давлением на Восточную Пруссию, стоившим нам столь тяжелых жертв.

Глава VII. Катастрофа армии генерала Самсонова

Вскоре после первоначальных успехов армии генерала Ренненкампфа в Восточной Пруссии разразилась страшная катастрофа армии генерала Самсонова.

Эта катастрофа чрезвычайно тяжко отразилась на настроении великого князя и его Штаба, и никакие наши последующие успехи в Галиции не могли сгладить наложенный ею тяжелый отпечаток на ожидания и предположения верховного командования.

Дабы, елико возможно, ослабить губительное влияние этой катастрофы на дух армии и народа, Ставкой были приняты меры, чтобы скрыть ее размеры и условия, при которых она произошла.

Но само верховное командование ясно отдало себе отчет о тех тревожных выводах из этой катастрофы, как яркой молнией осветившей крупные недостатки в подготовке нашей армии к войне.

Изучение причин этой катастрофы привело Штаб Верховного Главнокомандующего к ряду печальных заключений.

Прежде всего выяснилась полная несостоятельность и неподготовленность большинства военных начальников к оперативному руководству крупных войсковых соединений.

Главнокомандующий Северо-Западным фронтом генерал Жилинский не отдавал себе ясного отчета в стратегической обстановке в Восточной Пруссии и не принял соответствующих мер для объединения действий армий генерала Самсонова и Ренненкампфа.

Этим, как уже было выше сказано, генерал Ренненкампф объяснял свое бездействие во время наступления армии генерала Самсонова, бездействие, которое общественное мнение назвало преступным и усмотрело в нем даже признаки измены, ибо главным образом благодаря этому бездействию немцам удалось нанести столь тяжелое поражение армии Самсонова.

Известная доля вины в этом бездействии, падавшая на генерала Жилинского, не освобождала, однако, генерала Ренненкампфа от ответственности за непроявление инициативы, пассивность, неумение оценить обстановку и недостаточное стремление к установлению оперативной связи с армией генерала Самсонова, в результате чего Гинденбург, оставив перед целой его армией одну лишь кавалерийскую завесу, беспрепятственно сосредоточил все свои силы против армии генерала Самсонова.