Унтер-офицер Штукатуров - Дневник Штукатурова Страница 13

Перед вечером поднялась страшная канонада, прямо стонала земля от выстрелов тяжелых орудий. С вечера приказали одеть снаряжение и быть готовыми, но вскоре разрешили лечь в землянки. Орудия и ночью грохотали.

13 сентября.

Подняли в час ночи и весь полк повели на левый фланг нашего расположения. Оказалось, что солдаты одного из пограничных полков, посланные на помощь стоявшему в окопах полку, увидев окопы, приняли их за немецкие и с криком «ура» пошли на них в «штыки». Две роты стоявшего в окопах полка, пришли в замешательство и, не зная в чем дело, выбежали из окопов, а немцы этим воспользовались и заняли их{49}. Нам приказано были их выбить из окопов, но не удалось, так как нас слишком долго водили и приготовляли; начало рассветать. Видна какая-то растерянность и неуверенность. Наша рота была назначена в резерв, а потому ее беспрерывно перегоняли с места на место по лесу. Ранило батальонного командира в спину поперек пулей. Нас отвели вперед в кустики и приказали окопаться. Выкопав окопчик, немного уснул. Подвезли пищу. От плохой воды захворал.

Влево от нас опять беспрерывно гремят тяжелые орудия. Вечером сказали, что ночью нас, наверное, сменят. Углубили окопы.

14 сентября.

Часа в три ночи нас сменили и отвели в деревущку, разместили в сараях. Вскипятили чай. Сегодня ночью сломал лопатку.

Утром была обедня. Знакомые звуки песнопения «Кресту Твоему поклоняемся Владыко», сладко забирались в душу и хотелось слушать без конца. Пошел дождь.

Вечером нас повели на поддержку одному полку, но в темноте долго водили, а потом разместили в сараях, но так тесно, что сесть было негде. Аммуницию не снимали.

В 12 часов ночи нас вывели из сарая и повели к штабу полка, но в темноте и по грязи трудно было найти дорогу. Наконец, привели в деревушку, из которой вышли три дня тому назад. Здесь разместили в сараях, и я в темноте лег на хворост около тына и уснул. Утром вскипятили чай и я с'ел порцию. Часов в 9 перешли в окопы и разместились в своих землянках. [171]

День был солнечный. Чистили одежду от грязи и насекомых. Сегодня представленные к наградам ходили к батальонной командиру Представленными оказались взводные, отделенные и мало стрелков. Несколько человек получили письма.

Ночь провели в землянках. Пошел было дождь, но утром день разгулялся, и нас повели на занятия. Противник начал обстреливать артиллерией и занятия были приостановлены. Присутствовал на них новый батальонный командир, подполковник с Георгиевским крестом. С учения возвращались поодиночке, что бы не обстреляла артиллерия. Пообедав, починил сумку. Меня назначили дежурным.

Вечером пошли в наступление. Хотя ротный командир и сказал что идут в наступление все корпуса, но, повидимому, оно носило частичный характер. Спустившись под горку, мы залегли на поляне, ожидая дальнейших приказании. Открылась сильная ружейная и артиллерийская стрельба. Наши полки пошли в наступление и, кажется, удачно. Нашему полку подвезли обед и я немного достал водички. Однако скоро нас воротили обратно в окопы, где мне пришлось дежурить до 1 часу ночи. По всему фронту трещали пулеметы и шло в тыл много раненых.

17 сентября.

Уснул немного. Утром сходил за водой и вскипятил чай. Сильно торопился, опасаясь, что роту возьмут на позицию. После чая уснул немного снова. Перед вечером приказали приготовиться сменить полк, стоявший в окопах. Вечером пошли сменять, противник пустил несколько снарядов, но никого не задел. Окопы, которые мы заняли, были недокончены, а потому нам было приказано удлинять и уширять их. Вскоре прекратили работу, так как нас перевели на другую позицию одного из Сибирских полков, долго шли лесом. Когда пришли на опушку леса, уже начинало светать.

Здесь остановились на привал и немного отдохнули, при чем я даже успел заснуть. Нас подняли, повели опять вправо лесом и стали размещать по одиночке в окопах. Позиция на первый взгляд показалась очень странной, но потом осмотрелись, и нашли, что она недурна{50}. Начали углублять и соединять одиночные окопы. Несколько раз сварили чай. Проходил батальонный командир. Сегодня принесли много писем и я был вполне уверен, что и мне есть письмо, но ошибся: многим было, мне не было. Вечером был послан в секрет; в лесу стоять было темно, но противник нас не беспокоил.

19 сентября.

Часа в два ночи нас сменили в секрете и мы побрели в окопы, но остальную часть ночи спать не удалось. Перед обедом нам сказали, что нашей роте придется перемениться местом с другой ротой нашего полка. Уходить было неприятно, так как здесь свободно. Получили по одной смене теплого белья. После обеда перешли на новое место. Наш взвод придали к 8-й роте и заставили рыть ход сообщения и землянку для полуротного командира. До вечера копали, а потом дали ужин и перевели в окоп, где приказали разравнивать, углублять и маскировать позицию. Завтра Воскресение Христово, вспоминается минувшее время, маленькая церковь, огни свеч и как бывало стоял в храме Божьем. [176]

Всю эту ночь проработали окопы. Утром съел порцию и уснул. Пробуждение было не из приятных, по окопам ходил батальонный командир и их осматривал. Он остался недоволен нашей работой. Ночью приказал рыть новые, а эти после обеда исправить. Итак труды наши пропали даром. Получили некоторые стрелки письма, а мне нет и нет. Досадно, но ничего не поделаешь.

После обеда противник обстрелял наши окопы, при этом один снаряд упал в козырек нашего окопа: одного ранил и двух контузил. Вечером пошли рыть новые окопы. Трудно было работать маленькими лопатками, но пришлось сделать урочную работу.

21 сентября.

Всю ночь поработали, а утром вскипятили чай, я попил, с'ел порцию и уснул. Дали обед. Вечером пошли делать козырьки и проработали всю ночь. Ночью мне сказали, что мне есть письмо, сему я несказано обрадовался.

Утром вскипятил чай, а потом перешли в новые окопы, где я уснул. Жена, от которой я получил письмо, пишет, что наступила у них осень с холодом и дождями. Немцы уже близко и вся деревня собирается уходить. Все это очень печально. Ночью пришлось рыть ход сообщения и углублять окопы, но вскоре сказали, что нас сменит полк другой дивизии. Мы работу прекратили и уснули. Когда нас сменили, идти было очень темно. На опушке леса нас положили и мы дождались рассвета. Сегодня получил жалование 90 коп., на табак 86 коп. и 1 р. 50 к. за медаль.

23 сентября.

Утром нас отвели назад в лес, где нас об'езжал командир корпуса, который сказал, что скоро мы пойдем вперед, и советовал настойчивей идти в атаку, чтобы меньше нести потерь. Весь этот день пробыли в лесу. Вечером полк ушел на позицию, а наша рота осталась в лесу на месте. Ночью озябли ноги, немного погрел их около огня.