Мартирос Сарьян - Андрей Дмитриевич Сарабьянов Страница 13

Портрет Таманяна, человека близкого и дорогого Сарьяну, написан с исключительным внешним сходством, с глубоким чувством склада души человека. Художник не пожелал ничего смягчить во внешнем облике своего друга — показаны асимметричность глаз, некрасивые черты болезненного, с печатью усталости лица. Но сквозь эти черты внешнего облика А. Таманяна проступает благородный образ умного, обаятельного и значительного человека.

Портрет Т. Тораманяна написан незадолго до его смерти. Лапидарными приёмами, так смущавшими многих, передана своеобразная внешность выдающегося исследователя древней армянской архитектуры — большая «львиная» голова, лицо со следами тяжёлой болезни, ощущается его грузная, приземистая фигура. Так же как и в портрете Таманяна, ничего не смягчено в облике учёного. Сарьян подметил в Тораманяне незатухающий интерес к жизни, к науке, несмотря на его тяжёлое физическое состояние. Серьёзен и в то же время насмешлив взгляд его больших глаз.

Иногда художник, будучи увлечён какой-либо, хотя и очень существенной чертой характера или внешности портретируемого, ограничивает своё внимание преимущественно на ней, доводя характеристику до той грани, переступив которую можно впасть в шарж, но Сарьян умеет вовремя остановиться. Наиболее показателен в этом отношении портрет пианиста К. Игумнова (1934). В нём художник шёл путём заострения внешних черт, подчёркивая несколько необычно удлинённую форму головы и острый, точно птичий клюв, нос; характеристика образа отчасти смягчается лёгкой насмешкой и грустью во взгляде маленьких прищуренных глаз.

Следует отметить, что таких портретов в творчестве Сарьяна сравнительно немного. Во второй половине 30-х годов Сарьяном было написано мало портретов, наиболее интересные среди них — портрет жены художника Лусик Сарьян (1935) и портрет народного артиста СССР Р. Симонова (1939). Портрет жены необычен по своему композиционному построению. Художник в одной композиции дал три изображения — два с лицом в фас, но в разных поворотах фигуры, а третье — профильное, отражённое в зеркале. Это один из наиболее красивых и живописных портретов художника, но он не принадлежит к числу углублённых по характеристике.

Аштарак. / Ashtarak.1933 г

В портрете Р. Симонова художник подчёркивает смуглое, типично армянское лицо, оттеняемое живописной пёстрой тканью. Особенность портрета в том, что характеристика портретируемого дана здесь преимущественно через позу, что редко для портретов Сарьяна. Симонов изображён сидящим, положив ногу на ногу и откинувшись на спинку кресла. Но в этой кажущейся на первый взгляд непринуждённой позе есть очень искусно скрываемая нарочитость, присущая часто артистам, продолжающим и в жизни чувствовать себя, как на сцене. Наблюдательный художник уловил эту «театральность» и очень тонко подчеркнул её.

Особенно обилен портретами 1940 год. Среди них есть несколько первоклассных. К ним относится портрет дирижёра К. Сараджева. В этом небольшом портрете художником дана ясная характеристика живого и несколько наивного человека. Из других портретов этого года на первое место следует поставить портрет Аветика Исаакяна. Это — один из наиболее психологических портретов Сарьяна. Будучи близок с выдающимся поэтом, постоянно общаясь с ним, наблюдая его в течение многих лет, художник создал образ человека больших мыслей, умудрённого жизнью, много видевшего и знающего, таким, каким представляют его широкие массы армянского народа. Поэт изображён в очень характерной для него позе, он как бы прислушивается к словам своего собеседника, и ждёшь, что вот-вот прозвучит его мерная спокойная речь. На стене комнаты поэта висит зангезурский пейзаж Сарьяна; за окнами — типичный пейзаж Армении (воспроизводится вид, запечатлённый на другом зангезурском этюде художника).

В том же 1940 году Сарьян пишет портрет писателя Наири Заряна. Взволнованно выражение лица поэта, быть может, читающего свои стихи, в его несколько наклонённой вперёд фигуре есть уверенность, напористость. Перед нами человек совершенно иного душевного склада.

Портрет архитектора Тороса Тораманяна. / Portrait of architect Toros Toramanian. 1934 г

В 1940 году Сарьяном написаны ещё три портрета — народной артистки А. Даниелян, художника П. Терлемезяна и народной артистки Г. Улановой.

Все три портрета в своём композиционном решении типичны для художника, это небольшие поясные портреты в фас. В каждом из них особо подчёркнута одна черта характера, показавшаяся художнику наиболее типичной. Так, в портрете выдающейся армянской певицы Даниелян подчёркнута та несколько искусственная улыбка, которая присуща часто людям её профессии. В облике художника Терлемезяна, человека долгие годы ведшего скитальческую жизнь за рубежом и лишь теперь получившего возможность жить и работать на родине, чувствуется горечь и даже раздражительность, накопившиеся в его душе. В портрете замечательной балерины Улановой художник отметил большое обаяние, женственность.

Незадолго до начала Великой Отечественной войны Сарьян исполнил ещё один портрет жены (1941). Портрет написан в интерьере, Л. Сарьян изображена лежащей на диване, с рукой, протянутой к вазе с фруктами. Лицо дано в профиль. Книжный шкаф, букеты цветов, портрет на стене. Такие «обстановочные» портреты встречались и у Серова, а из художников советского времени они особенно излюблены Нестеровым. Но у Сарьяна изображение интерьера приобретает не подчинённое портретному образу значение, а равноценное ему. Образ Л. Сарьян становится не единственным и главным, а одним из компонентов композиции.

Портрет пианиста Константина Игумнова. / Portrait of the pianist Konstantin Igumnov. 1934 г

Заставка к сказке «Врач Лохман». / The Intro to the fairy tale «the Doctor Lohman».1936

Обложка к книге Г. Маари «Детство и юность». / The cover to the book G. Mahari «Childhood and youth».1930 г

Иллюстрация к поэме Е. Чаренца «Страна Наири». / Illustration to the poem by E. Charents «land of Nairi».1933 г

В жанре натюрморта Сарьян в 30-е годы не работает так систематично, как в пейзаже и портрете. Обычно художник пишет не более одного-двух натюрмортов в год, иногда в течение нескольких лет подряд не пишет ни одного. Но общий уровень исполненных им в эти годы натюрмортов очень высок. Им свойственны общая живописная культура, безупречный вкус. Они исполнены звучными красками. Разнообразные по содержанию натюрморты принадлежат к числу наиболее удачных. К ним относится полотно «Осенние цветы и фрукты» (1939): натюрморт, на котором изображены букеты цветов и фруктов, красивый и живой, словно благоухает ароматами садов и полей.

В 30-х годах Сарьян исполняет несколько тематически композиционных картин. Но ни одна из этих работ художника не стоит на том высоком художественном уровне, который отличает его пейзажи, портреты и натюрморты. Композиции этих картин — самое