Константин Семёнов - Скорцени. Загадки «человека со шрамами» Страница 13

— Запомните, Скорцени, что всякий раз, когда вы будете в ставке, вы приглашены на "чаепитие в полночь". Я буду счастлив видеть вас чаще.

Скорцени поблагодарил Гитлера, но воздержался от участия в чаепитиях, о чем позже сожалел. Вскоре "человек со шрамами" покинул ставку. Однако история с Муссолини получила неожиданное продолжение. Итальянские участники событий, а именно Солети и Гуэли, решили остаться верными Муссолини, но у одного из них был найден дневник Муссолини (пока Скорцени летел с Муссолини в Германию, кто-то изъял дневник из вещей дуче). Скорцени сообщил об этом руководству и Муссолини. Спустя 8 месяцев дневник окольными путями вернулся к дуче.

С Адольфом Гитлером после награждения

Многие участники рейда на Гран-Сассо были отмечены немецким командованием: произведены в следующий чин — Скорцени в штурмбаннфюреры СС и Радль в гауптштурмфюреры; Рыцарский крест Железного креста получили — Скорцени, Герлах, лейтенант Элимар Мейер-Венер (пилот планера, на котором Скорцени летел на Гран-Сассо), Немецкий крест в золоте получили — Харальд Морс, капитан Герхард Лангут (офицер разведки штаба Штудента), обер-лейтенант Йоханес Хейденрейх и трое пилотов планеров — фельдфебель Хайнер Лорманн, оберфельдфебель Ганс Нилмейер, унтер-офицер Густав Тилман. Внимательный читатель заметит, что львиную долю наград получили представители военно-воздушных сил Германии, — но вот вся слава досталась людям Скорцени. Позже служащие люфтваффе, участвовавшие в освобождении Муссолини, при каждом случае рассказывали, что Скорцени украл их славу Педелю спустя на Гран-Сассо была отправлена съемочная группа из роты пропаганды, имевшая задачу снять пропагандистский фильм об освобождении Муссолини.

В октябре 1943 года своими наградами удостоил освободителей и Бенито Муссолини. Скорцени получил от дуче спортивный автомобиль "Ланциа-флавия-кабриолет", орден 100 мушкетеров и золотые карманные часы с литерой "М", выложенной из рубинов, и гравировкой на корпусе "12.09.1943". Со слов Скорцени, эти часы у него отняли американские военнослужащие после окончания войны. Все участники высадки на Гран-Сассо также получили от Муссолини памятные подарки — часы с золотыми браслетами с выгравированной литерой "М".

Операция "Ульм" и большая ложь о "длинном прыжке"

Осенью 1943 года наступивший перелом в войне заставлял гитлеровцев придумывать все новые и новые операции одна фантастичней другой. Столкнувшись с превосходством Красной армии в количестве танков, немцы задумали вывести из строя танковые заводы СССР, расположенные за Уралом. Определенные наработки в этом направлении велись еще в 1942 году "Цеппелином", теперь же после оглушительного успеха Скорцени при освобождении Муссолини операцию переадресовали ему. Операции было присвоено кодовое наименование "Ульм". Целью операции были промышленные заводы в Магнитогорске. Информация о них была собрана сотрудниками "Цеппелина" путем опроса советских военнопленных, находящихся в особом лагере "Т" ("Техник", позже переименован в лагерь "Л" — люфтваффе). Для участия в операции было отобрано 50 русских добровольцев, уроженцев Урала, имеющих инженерное образование. Руководить операцией должен был белоэмигрант гауптштурмфюрер СС Михаил Александрович Семенов. Унтер-офицеры группы были набраны в русской колонии Белграда. Личный состав, по одной из версий, тоже был укомплектован эмигрантами, но, по воспоминаниям одного из сотрудников "Цеппелина", простыми участниками группы были бывшие военнопленные, что привело к некоторому недопониманию в работе (немецкий офицер назвал эту причину как один из доводов для отмены операции). К переброске группа готовилась в особом лагере "Л" организации "Цеппелин" в Бреслау-Островице. К концу октября 1943 года группа была готова для отправки за линию фронта. Между тем Гиммлер прислал Шелленбергу телеграмму с требованием ускорить проведение операции "Ульм". Шелленберг вызвал "человек со шрамами" и стал его расспрашивать о перспективах проведения этой операции. Скорцени назвал операцию абсурдной и попытался доказать это своему начальнику. Шелленберг понял подчиненного и объяснил, что нельзя расстраивать руководство прямым отказом от участия в операции, а надо создать видимость горячего желания выполнить задание. Тогда и потом Скорцени очень возмущался этим принципом своего начальника. Тем не менее операция "Ульм" была проведена в ограниченном масштабе из-за неспособности люфтваффе обеспечить доставку диверсантов в район Магнитогорска.

Карта с указанием важных промышленных объектов в Челябинске, подготовленная VI управлением РСХА

Одна из самых загадочных историй в жизни Скорцени связана с Ираном, а вернее с Тегеранской конференцией (28 ноября — 1 декабря 1943 года). До сих пор историки так и не пришли к единому мнению, какова же была роль "человека со шрамами" в подготовке покушения на "большую тройку"[19].

В своих воспоминаниях Скорцени рассказывает, что в начале ноября 1943 года он был вызван в ставку Гитлера, где узнал о готовящейся встречи лидеров СССР, США и Великобритании в Тегеране. Резидент абвера в Тегеране сообщил в Берлин подробности. Скорцени посчитал, что для выполнения данной акции ему потребуется в Тегеране 150–200 диверсантов, детальные карты, самолеты и самое главное — топливо. В успех этой операции Скорцени не верил, более того он смог убедить в этом же Гитлера и Шелленберга. Но об этом не знали или не хотели знать в Советском Союзе.

Впервые информация об участии Скорцени в покушении на "большую тройку" была представлена командиром партизанского отряда Д.Н. Медведевым[20]. Вслед за ним эту информацию стали тиражировать историки, журналисты и даже знаменитые сотрудники советских и российских спецслужб[21]. Суть этой информации сводится к следующему: примерно в октябре — начале ноября 1943 года, в городе Ровно, знаменитый советский разведчик Николай Кузнецов (немецкий псевдоним Пауль Зиберт) близко сошелся с представителем РСХА штурмбаннфюрером (у некоторых оберштурмбаннфюрер) СС Ульрихом (у некоторых Пауль) фон Ортелем. Данный персонаж сообщил Кузнецову, что в диверсионной школе в Копенгагене готовят людей для покушения на "большую тройку" в Тегеране, а отвечает за операцию сам Отто Скорцени. Со временем информация обрастала новыми деталями — то диверсанты готовились не в Копенгагене, а на Украине, то Скорцени дважды прилетал в Иран на рекогносцировку. В общем, было над чем поработать и что досочинять. Один из главных биографов Кузнецова Т.К. Гладков утверждает, что имел счастье ознакомиться с закрытыми делами в архивах спецслужб. В личном деле Кузнецова он не нашел упоминаний о том, что Ортель творил Кузнецову о Иране. Информация к Кузнецову поступила от его информатора — Марины Мякоты, которая была и агентом фон Ортеля. Накануне отъезда из Ровно Ортель пообещал привезти девушке персидские ковры в подарок (у других авторов Ортель хотел расплатиться этими коврами с Кузнецовым, в счет погашения долга). На основании этой информации Кузнецов сделал вывод о том, что Ортель готовится отправиться в Иран. Затем Ортель якобы инсценировал свое самоубийство, чтобы незаметно отбыть в Тегеран.