Анна Маркова - Преподобный Сергий Радонежский Страница 14

И вот они еще продолжали беседу, как в обитель прибыл князь, церковные историки предполагают, что это был юный князь Радонежский Владимир Андреевич, окруженный многочисленной свитою из бояр и слуг. Шедшие впереди телохранители и слуги князя, схватив крестьянина за плечи, с силой оттолкнули его и от князя и от Сергия. Еще издалека князь поклонился Сергию до земли, и Сергий благословил его; они поцеловались и вдвоем сели, все остальные стояли рядом.

Смущенный крестьянин ходил вокруг и около, стараясь сквозь толпу рассмотреть, который был Сергий; он опять спросил одного из иноков: «Скажи мне, кто тот старец, который сидит справа от князя?» Его собеседник посмотрел на него и сказал: «Ты не здешний? Разве ты не знаешь Преподобного отца Сергия? Это он говорит с князем». Услышав это, крестьянин затрепетал от стыда и страха.

Тогда только понял свое невежество поселянин и, укоряя себя, стал просить некоторых из братий, чтобы они попросили за него прощения у старца, которого он оскорбил своим невежеством. «Вот уж справедливо зовут нас, мужиков, невежами, – говорил он, – как будто я ослеп и не вижу, с кем говорю! С какими же глазами покажусь я теперь святому старцу?»

Преподобный Сергий простил его, сказав: «Не скорби, чадо, один ты справедливо рассудил обо мне, ведь они все ошибаются!» Он благословил крестьянина, утешил его назидательной, душеполезной беседой и отпустил восвояси. С той поры и до самой смерти этот крестьянин имел великую веру в Святую Троицу и в Преподобного Сергия.

Через несколько лет он пришел из своей деревни в монастырь к Преподобному и постригся в монахи, в монастыре он прожил еще несколько лет, исповедуя с покаянием свои грехи и подвизаясь, и потом отошел ко Господу.

Введение общежития

Неоднократно бывая в Константинополе, друг и покровитель Преподобного Сергия, Митрополит святитель Алексий, рассказал о подвижнике Константинопольскому Патриарху Филофею, в чьей юрисдикции находилась тогда Русская Церковь. Желая поддержать подвижника, Патриарх направил к нему посланцев. Придя в обитель и поклонившись Преподобному, они сказали: «Вселенский Патриарх Константинопольский кир Филофей благословляет тебя» – и передали подарки Патриарха: крест, параманд и схиму – и послание. Святой спросил посланцев: «Смотрите, не к другому ли к кому вы посланы? Кто я, грешный и недостойный, чтобы мне получать дары от Святейшего Патриарха?» «Нет, отче, – ответили они, – мы не ошиблись относительно тебя, святой Сергий. Мы посланы именно к тебе». Тогда игумен поклонился им до земли. Он угостил их пустынным обедом и, пригласив отдохнуть в обители, приказал братии успокоить дальних гостей, а сам, не раскрывая послания патриаршего, поспешил в Москву, к святителю Алексию.

Митрополит повелел перевести и прочитать послание, в котором было написано следующее: «Милостью Божией Архиепископ Константинограда Вселенский Патриарх Филофей о Святом Духе сыну и сослужебнику нашего смирения Сергию: благодать, и мир, и наше благословение да будут с вами. Услышав о твоей добродетельной жизни в Боге, мы горячо возблагодарили и прославили Создателя. Одного правила вам недостает – у вас не устроено общежитие. Ты знаешь, Преподобный, что сам Богоотец пророк Давид, все исследовавший своим разумом, выше всего поставил общежитие: что может быть лучше и прекрасней, чем жить братиям вместе (Пс. 132: 1), поэтому и я даю вам благой совет устроить в вашей обители общежитие. Милость Божия и наше благословение да пребывают с вами».

По мнению церковных историков, Преподобный и святитель уже неоднократно обсуждали возможность возрождения на Руси общежительного устава. Но то, о чем ревновали они, нисколько не могло быть приятно для большинства монахов и не могло быть встречено с готовностью и с радостью. А послание и благословение Патриарха было огромным подспорьем в этом начинании. Поэтому отвечая на вопрос Преподобного Сергия: «Ты что повелишь, святой владыко?», – святитель Алексий также дал свое благословение на введение в Троицкой обители общежития.

Здесь следует сказать о различиях общежительного и особножительного уставов. Согласно общежительному уставу у братии все общее: еда, одежда, имущество; из этого общего каждый получает на свои потребности, при этом кто и сколько внес в обитель при поступлении, значения не имеет. Также не имеют особого значения таланты и трудоспособность того или иного инока. Поскольку в идеале общежительного устава все, включая и настоятеля, должны участвовать в общих работах. Некоторые исключения делаются обычно для певцов и иконописцев, но часто и они в той или иной степени участвуют в общих послушаниях. В общежительных монастырях особенно сильна власть настоятеля: в его руках находится все монастырское имущество, и от его воли зависит распределение послушаний. При такой централизации монастырь мог выжить в трудное время даже при отсутствии богатых жертвователей.

При особножительном уставе братия собирается вместе только на богослужение. Во всем остальном же каждый имеет то, что принес из мира, либо то, что он может заработать или выпросить: это касается и еды, и одежды, прочего имущества, и помещения (обычно в особножительных монастырях каждый строил себе келью, сообразуясь со своими материальными возможностями). Естественно никаких общих послушаний в особножительных монастырях практически не существовало, за редким исключением, как, к примеру – построение храма, или келейного корпуса. В отличие от общежительных обителей, особножительные монастыри более демократичны: власть игумена в них чисто номинальная и держится исключительно на личном духовном авторитете. Поэтому, при отсутствии богатых жертвователей, особножительным обителям труднее выживать в тяжелые времена.

По возвращении из Москвы Преподобный рассказал братии о благословении Патриарха и Митрополита. Братия большей частью согласилась на введение в обители общежительного устава. Правда, и между ними нашлись недовольные, но они не стали возражать, потому что невозможно же было идти против воли Патриарха и Митрополита, их было немного, и некоторые из них вскоре оставили обитель.

Введение в монастыре общежития требовало постройки в нем новых зданий: трапезы, поварни, пекарни и учреждения между монахами разных хозяйственных и вообще общественных должностей.

Самый почтенный из братии, пользовавшийся всеобщим уважением, был поставлен келарем. Келарь в наших древних монастырях исполнял должности казначея, эконома и благочинного, он был в монастыре вторым лицом после настоятеля, а в то время, когда монастырь имел вотчины, келарь заведовал оными – и всем хозяйством, и судебными делами. Наиболее опытный в духовной жизни, отличавшийся смиренномудрием и кротостью старец был назначен духовником для всей братии. Для соблюдения порядка и благочиния в церкви во время богослужения был избран экклесиарх. На его обязанности лежало наблюдение за точным выполнением церковного устава, он испрашивал у игумена благословения начинать благовест к Богослужению и вообще проходил послушание нынешнего уставщика и отчасти ризничного. У экклесиарха под рукою был параэкклесиарх, или пономарь, который назывался также кандиловжигателем. На его обязанности лежало, как видно из самого названия, соблюдать в церкви безукоризненную чистоту; он зажигал и гасил лампады и свечи, приготовлял кадило, заведовал звоном по указанию экклесиарха и подобное. В подчинении тому же экклесиарху был и канонарх, которому поручено было ведать клиросное послушание и хранить богослужебные книги. Остальная братия также была распределена по послушаниям: кто-то трудился на кухне и в пекарне, кто-то ухаживал за больными, кто-то возделывал огороды и т. д. Одним из важных келейных послушаний, судя по оставшимся в Лаврской библиотеке и ризнице памятникам, было «списание книжное» и переплет рукописей в кожу.

Устроив в обители общежитие, Преподобный повелел братии твердо следовать заповедям святых отцов: не иметь никакой собственности и не называть ничего своим, но все считать общим; и прочие премудрые и чудные установления он, как благоразумный отец, преподал братии. Можно сказать, что с введением в монастыре общежития со всей строгостью была устроена в нем и монашеская жизнь. В Троицкой обители введен был Иерусалимский устав (обители преподобного Саввы Освященного), так как в это время в ней было уже достаточное число священников, которые могли без нужды совершать богослужение хотя бы ежедневно с большею торжественностью – по Иерусалимскому уставу.

За исполнением правил общежития строго наблюдал сам Преподобный Сергий. От начальствующих он требовал быть кроткими и милостивыми к подчиненным, а братии заповедовал быть в беспрекословном послушании у начальствующих. В свободное время братия должны были находиться в своих кельях, а чтобы руки их не были праздны, должны были заниматься рукоделием, или, как говорят иноки, «поделием», потому что настоящее «дело» инока – спасение своей души.