Джон Рокфеллер - Банкир в XX веке. Мемуары Страница 14

Этот бунт Бэбс не приносил счастья ни одной из сторон. Отец был огорчен ее поведением, и его травмировала враждебность дочери. Для Бэбс же жизнь становилась все более и более трудной. Один из эпизодов, случившихся с ней вскоре, после того, как ей исполнилось двадцать лет, оказал на нее сильное влияние. Ей был выписан штраф за превышение скорости, когда она ехала в своем кабриолете «Статц», и она была в ужасе от того, что скажет отец, когда узнает об этом. Ее жених Дэйв Милтон был адвокатом и постарался «уладить» вопрос о штрафе через знакомого судью. Об этом пронюхала пресса, и рассказ об этой истории на протяжении нескольких дней появлялся на первой странице таблоидных изданий. Родители были огорчены, однако сестра была огорчена еще больше. В конце концов, видя, насколько серьезно она расстроена, отец понял ее состояние и не стал реагировать на это происшествие, чего она больше всего боялась. Однако начиная с этого дня публичная известность приводила ее в ужас. Она ушла в себя и перестала быть веселой, любящей развлечения непременной участницей вечеринок, какой была раньше.

Бэбс была интеллектуальной, способной и красивой девушкой. Однако после описанного выше события у нее в жизни никогда ничего не складывалось. Она любила путешествовать, однако самые пустяковые неудобства или задержки выводили ее из себя; она огорчалась, если температура воды в ванне была не той, какой она хотела. Она выходила из себя, если еду подавали не точно вовремя, или если она не захватила нужную одежду по погоде или на вечерний прием. В результате она не могла думать ни о чем другом и считала, что все ее поездки неудачны. Создавалось впечатление, что ее бунт обратился внутрь, где борьба будет продолжаться, никогда не находя разрешения.

Когда мне исполнилось десять лет, а Бэбс - двадцать два года, она вышла замуж за Дэйва Милтона. Его семья дружила с нашей семьей как в Сил-Харборе, так и в Покантико. Вначале она считала, что брак поможет ей выйти из-под влияния отца. Хотя она и участвовала в наших крупных семейных встречах и поддерживала контакт с мамой, тем не менее она жила совершенно отдельной жизнью.

Джон, конечно, был обладателем имени. Он был Джоном Д. Рокфеллером третьим, старшим сыном и наследником. Из всех детей Джон в личном плане больше всех напоминал отца: он был трудолюбивым и совестливым, и у него было сильно выражено чувство долга. Однако стандарты, установленные отцом, были настолько высокими и требовательными, что Джон никогда не мог надеяться на его окончательное или полное одобрение. Каждое достижение или успех воспринимались как что-то само собой разумеющееся -именно так Рокфеллер должен себя вести, - и кроме того, необходимо помнить, чтобы от успеха не закружилась голова и ты не думал, что ты лучше всех. Поскольку совершенство было нормой, все, что реально делал Джон, представляло собой неудачи. Хотя, вероятно, это и не выражалось на словах, реакция отца всегда заставляла его чувствовать, что он должен достичь большего.

Неудивительно, что у Джона был «нервный характер». Он был исключительно робок и неловок в общении, настолько застенчивый, что мог переживать в течение нескольких дней из-за того, что он сказал, или из-за своих мыслей. Подобно отцу, в нем было нечто от ипохондрика, всегда озабоченного своим здоровьем и отягощенного на протяжении своего детства рядом аллергических состояний и заболеваний, хотя ни одно из них не было серьезным. Вероятно, из-за того, что Джон в такой степени напоминал отца, ему было суждено наряду с Бэбс пережить с отцом самый серьезный конфликт, хотя это и не выходило наружу в течение ряда лет.

Подходы Джона и Эбби в их отношениях с отцом были диаметрально противоположными. Эбби бунтовала и пыталась максимально отличаться от отца во всех отношениях; Джон, особенно в молодые годы, пытался угодить отцу, делать все то, о чем его просили, быть максимально хорошим, исполнительным и уступчивым, каким и хотел его видеть отец. Но как-то получалось, что все это было столь же бессмысленным. Будучи в Принстоне, Джон попросил отца разрешить ему взять автомобиль и воспользоваться им на протяжении выпускной недели. Отец выполнил желание сына, однако выразил глубокое неодобрение. Характерно, что отец использовал простую и почти обычную просьбу сына воспользоваться семейным автомобилем, чтобы преподать ему моральный урок. Он сказал, что в его студенческие годы у него не было даже лошади, поскольку он не хотел отличаться от других мальчиков, и подчеркнул важную «демократическую» роль, которую сыграет Джон, «обойдясь без автомобиля, в то время как у других будут машины». Джон написал в ответ, что, по его ощущению, существует предел тем жертвам, которые Рокфеллеры должны приносить для того, чтобы чувствовать, что их обязанностью является поддержание демократического духа. Это было максимальным приближением к сарказму, которое когда-либо позволил себе Джон, и, по существу, он закончил свое письмо извинением.

Но для Джона также не был легким тот факт, что на пятки ему наступал Нельсон. Нельсон был первым представителем моего поколения, успешно подвергшим испытанию границы возможного в связи с отцовскими методами воспитания.

Контраст между Джоном и Нельсоном был разительным. Если Джон был болезненно робким и помнил только о себе, Нельсон был коммуникабельным, легким в общении и любил быть в центре внимания. Обязанности и обязательства, которые лежали на Джоне тяжелым грузом, были легкими для Нельсона. Создавалось впечатление, что Нельсон посмотрел на Бэбс и Джона и решил, что он не будет делать их ошибок в своих отношениях с отцом: не будет ни напрасного мятежа, ни рабского следования образу Рокфеллера. Если он и будет нарушать правила, как Бэбс, то это не специально, для того чтобы разозлить отца, а лишь ради шутки, при этом важно остаться безнаказанным, или это будет делаться для достижения важной цели. Если, подобно Джону, он решал порадовать отца, это делалось ради четкой и рассчитанной цели - получения того, чего ему хотелось, и часто ему удавалось добиться успеха.

Нельсон получил имя в честь отца матери - сенатора Нельсона Олдрича. Однако, хотя Нельсон восхищался обоими своими дедами, он считал важным то, что родился в день рождения деда Рокфеллера. Пользуясь этим совпадением, подводил к выводу, что является истинным знаменосцем семьи Рокфеллеров. Тем не менее, его собственная карьера ближе следовала карьере его деда Олдрича, бывшего профессиональным политиком. В любом случае Нельсон в семье был в политическом плане проницательным и даже коварным. Он был прирожденным лидером, и от него исходило ощущение уверенности. Бремя долга, как это определял отец, не отягощало его, и он получал наслаждение, являясь членом известной семьи. В семье он также был проказником: исподтишка стрелял резинками в остальных во время нашей утренней молитвы и отнюдь не огорчался, если отец делал ему замечание.