Федор Раззаков - Роковые женщины советского кино Страница 14

«Мы с Шеллом по-прежнему любим друг друга. Вся эта шумиха в прессе – развод, раздел мифических миллионов, мой грядущий брак со Стасом Наминым – неслыханное хулиганство. Ассистент Шелла Маргит Шукра, на которую ссылается немецкая газета, запустившая «утку» о разводе, всерьез подумывает подать в суд на это издание…

Я испугалась, что Намин действительно развелся с женой, моей подругой, ради того, чтобы жениться на мне. Сразу позвонила Стасу. Он был в Берлине вместе с моим другом, с которым мы знакомы больше 20 лет, – послом Владимиром Паленовым. Они вдвоем хохотали. Оказалось, Стас ничего не знал, что о нем написали в газетах, и, когда ему позвонили с вопросом обо мне, он решил, что над ним подшучивают, и тоже пошутил в ответ. Мы посмеялись: «Не знаем, как нам теперь – втроем или вчетвером – спать придется?» Короче, без меня меня и женили, и развели…»

В сентябре 2003 года газета «Московский комсомолец» опубликовала очередное интервью с Андрейченко. Из него выяснилось, что актриса по-прежнему живет с Шеллом и разводиться с ним не собирается. Ее сын Митя учится в престижной парижской школе гостиничному менеджменту, а Настя – в актерском институте в Америке.

В течение последующих нескольких лет российские СМИ неоднократно будоражили общественность слухами о том, что звездная пара разводится. Поводом к этому служило то, что Наталья периодически уезжала от мужа и детей в Россию и жила здесь безвылазно месяцами (иной раз по восемь месяцев), снимаясь в кино («Очень русский детектив», «Жизнь взаймы» и др.). Живет она в Москве, где у нее есть трехкомнатная квартира с большим балконом, откуда открывается прекрасный вид на Кремль и храм Христа Спасителя (до этого актриса жила в менее комфортабельной квартире в Дегтярном переулке). Однако сама Андрейченко информацию о разводе категорически опровергает. По ее словам:

«Любовь – это свобода, а не обладание. Иногда мы с Максимилианом живем одним домом, когда начинается работа – разъезжаемся… Не знаю, хорошо это или плохо. Каждый должен выбирать подходящую структуру отношений. Многие нас не понимают, сплетничают…»

И все же в 2005 году было объявлено, что звездная пара действительно развелась и живет на два разных дома (рядом с Шеллом тогда появилась венская галеристка Элизабет Михич).

Летом 2009 года Андрейченко и Шелл стали бабушкой и дедушкой: их дочь Анастасия подарила им внучку, которую назвали Леа-Магдалена. Настя – актриса, много снимается в Австрии и Германии, за некоторые фильмы даже призы получала. Как рассказывает Наталья (интервью «Телеантенне»):

«Не знаю, как будет дальше у Насти. Актрисе же надо «актрисить», а тут ребеночек маленький… Не знаю и того, где она в конце концов предпочтет жить. Вот сын Митя недавно стал магистром экономических наук, сейчас ищет работу, в том числе и в России. Он, хотя и живет за границей с пяти лет, душой абсолютно русский человек. Митя говорит, что, если найдет работу тут, с удовольствием будет жить на родине. А дочь вобрала в себя культуру трех стран. С одной стороны, Настя похожа на мою героиню из фильма «Сибириада», такая девушка в теле, с длинной косой. Кстати, мы назвали дочку в ее честь. Но в то же время есть в Насте и немецкое, и американское…»

Что касается творчества, то в новом тысячелетии Андрейченко вернулась в российский кинематограф и записала на свой счет несколько фильмов. Среди них: «Формула счастья» (2000; главная роль – Ника), «Даун Хаус» (2001), «Подари мне лунный свет» (2002; главная роль – Ирина Куприянова), «О’кэй, или Дело в шляпе» (2003; Эльвира Синихина), «Грехи отцов» (Мария Андросова), «Моя большая армянская свадьба» (Ирина) (оба – 2004), «Жизнь взаймы» (главная роль – Людмила Адамова), «На крыше мира» (главная роль – Елена Наумова) (оба – 2008), «Очень русский детектив» (2009; мать-настоятельница).

Незабвенная Анфиса

Тамара Семина родилась в городе Льгове Курской области 25 октября 1938 года. Ее отец – Петр Федорович Бохонов – был командиром танкового взвода, мама – Тамара Васильевна – домохозяйкой. Однако своего отца героиня нашего рассказа почти не помнит: в начале войны он ушел на фронт и вскоре погиб. Вскоре после этого мать собрала двух своих детей и эвакуировалась в Брянск, к матери. Там Тамара пошла в школу. А в 1946 году в ее жизнь вошел отчим – тезка отца Петр Васильевич Семин, который оказался золотым человеком. В память о нем Тамара взяла его фамилию и носит ее до сих пор.

В конце 40 х Семины переехали в Калугу, где Тамара закончила 8 классов. Дальше обучение было платным (оплачивались старшие классы), чего Семины позволить себе не могли – зарабатывали они скромно. Но Тамара очень хотела закончить десятилетку, поскольку только она позволяла надеяться на поступление в институт. Тогда она устроилась в школу рабочей молодежи № 2, где была не только ученицей, но еще библиотекарем и секретарем. Литературу там преподовал будущий знаменитый бард Булат Окуджава.

После окончания ШРМ в 1956 году Семина поступила в Калужский педагогический институт. Однако проучилась там недолго – всего несколько недель. После чего проявила поистине тигриный характер – поступила вопреки мнению большинства окружающих, в том числе и родителей. Вот как об этом вспоминает сама Тамара Семина:

«Меня приняли в пединститут без экзаменов после вечерней школы. И мама радовалась, что я никуда не уеду. И тут! Подружка – совершенно случайно, за компанию – привела в драмкружок, я что-то прочитала вслух. Преподаватель вдруг и говорит: «Девочка, тебе бы учиться на актрису!» Недолго думая, забираю документы из пединститута, занимаю 100 рублей у соседки, пишу записку маме: мол, не ищи. И – в Москву!..

А дальше началось «очевидное-невероятное». В Москве села в первый попавшийся троллейбус и приехала к… ВГИКу (не догадываясь даже о его существовании), потому что заснула в троллейбусе, а это конечная остановка. Но документы уже не принимали – был перебор. Что делать? Иду по коридору и думаю: «Заберусь на Дальний Восток, буду ловить рыбу. Маме потом напишу». А навстречу Ким Аташетович Тавризян – декан актерского факультета. Увидел меня, бредущую по коридору грустную, мятую, лохматую. Узнал, в чем дело, привел обратно в приемную комиссию: «Возьмите у этой несчастной документы, на нее же без слез смотреть невозможно!» И взяли…

Первое время в общежитии без матраса в уголке на полу спала. Во кайф! Соседкиных денег почти не осталось. Я покупала большой батон, разрезала на тонюсенькие ломтики – ломтик на день и много воды. И все время искала объявления – завербоваться, чтобы денег заработать. Ну дура полная! А вступительный экзамен – это песня. Голосок у меня был тоненький-тоненький, писклявый-преписклявый, и говорила я очень быстро, почти скороговоркой. Поэтому басня «Осел и соловей» и одиннадцать строчек прозы так рассмешили комиссию, что меня… приняли».