Александр Васькин - Москва про Романовых. К 400-летию царской династии Романовых Страница 14

Местом дислокации нового гвардейского полка выбрали опять же Измайлово, где и проходили военные смотры нового формирования. Анна Иоанновна с 1736 года являлась также и полковником Измайловского полка, а ее герцог Бирон (куда же без него!) – подполковником.

Пришедшая в 1741 году к власти Елизавета (дочь Петра I) не проявляла к Измайлову таких пылких чувств, как ее двоюродная сестра Анна Иоанновна. Оно и понятно – если для Анны Иоанновны царствование началось в Москве, то переворот, вознесший Елизавету Петровну на трон, случился в Петербурге. А ведь в исторической литературе встречается и такое мнение: Елизавета родилась в Измайлово. Но это лишь версия: знай дочь Петра, что она здесь появилась на свет, быть может, и отношение ее к Измайлову было бы более трепетным.

Но все же Елизавета наезжала в Измайловские леса не только поохотиться. Здесь же она встречалась со своим фаворитом графом Алексеем Григорьевичем Разумовским, прозванным «ночным императором», что жил в роскошном деревянном дворце в Перово (архитектор дворца – сам Растрелли). Для удобства сообщения между Измайловом и Перовом прорубили дорогу через тот самый заповедный лес, о необходимости защиты которого от самовольной вырубки заботился еще Петр I. Заезжала Елизавета Петровна и в деревянный охотничий замок, спрятанный в измайловских кущах.

При Екатерине II началось оскудение Измайлова, что было вполне естественно – ведь с этой местностью Софию Фредерику Августу Ангальт-Цербстскую ничего не связывало, да и родилась будущая императрица даже не в России. Столичный Петербург ей был куда ближе, чем древняя Москва, которую она недолюбливала.

Село Измайлово. Гравюра И. Зубова. 1720 г.

Дедушка русского флота (Франц Тимерман объясняет юному Петру Алексеевичу устройство ботика, найденного в одном из амбаров села Измайлово. Май 1688 г.). Худ. Г.Г. Мясоедов. 1871 г.

Постепенно пересохли пруды, в которых когда-то в избытке плескалась рыба, заросли райские сады Алексея Михайловича. Обветшание и запустение пришло и в храмы. По удивительному стечению обстоятельств, именно в год начала правления этой императрицы, по жилам которой не текло ни капли романовской крови, опустела церковь Иоасафа царевича Индийского, здесь прекратились службы, а через протекающую крышу сочилась дождевая и талая вода. Отсутствие пристального царского присмотра привело к тому, что в 1780 году после удара молнии, разрушившего иконостас, не было принято решения о ремонте храма. А ставший к тому времени ветхим царский дворец по указу Екатерины разобрали в 1765 году. Та же участь постигла и каменный мост. Упадок – таким словом характеризуем мы следующий этап жизни Измайлова.

Черное дело сотворили и наполеоновские солдаты, осквернившие своим присутствием опустевшую романовскую вотчину в 1812 году. Последствия оккупации и вовсе обескровили Измайлово, состояние которого в последующие десятилетия можно назвать запустением.

Унылую картину этого времени нарисовал летописец Москвы Иван Кондратьев: «Огромный брусяной дворец с теремами сломан, материалы распроданы, пахотная земля роздана крестьянам с наложением на них денежного оброка, рогатый скот от падежа весь перевелся, и все хозяйственные строения оставлены в запустении. Но псовая охота все еще поддерживалась, и в зверинце водились разные звери до 1812 года».

И вновь атмосферу давней эпохи воссоздает для нас картина художника, на этот раз К.Ф. Бодри, написавшего в 1830-х годах мрачный пейзаж Измайлово. Мы видим здесь остатки былого величия, своеобразные маленькие острова прошлого, чудом сохранившиеся, – Покровский собор с покосившимися крестами да одинокую, заросшую Мостовую башню. При тщательном рассмотрении этого полотна не оставляет мысль, что сиротливо стоящее вдалеке дерево художник уподобил опустевшему и забытому царями Измайлову. И все это на фоне сгущающихся, сизых туч, не предвещающих ничего хорошего.

К концу 1830-х годов на Измайловском острове стояло всего шесть домов, принадлежавших бывшим придворным истопникам, полотерам, рабочим и их семьям.

И вновь крутой поворот в жизни Измайлова вызвал приезд сюда очередного монарха из династии Романовых. В 1837 году здешние места посетил Николай I. Год тот был особый: четверть века со дня окончания Отечественной войны 1812 года. Царь выбрал опустевший Измайловский остров для размещения на нем богадельни для ветеранов прошедших сражений. Выбор этот кажется на редкость символичным, также как и создание Алексеем Михайловичем на здешних землях своей резиденции, характеризовавшее преемственность власти. Появление в Измайлово богадельни для призрения увечных солдат было очень уместным – ведь здесь когда-то Петр I нашел тот самый ботик «Святой Николай», ставший, если можно так выразиться, первой ласточкой флота российского. С Измайлово накрепко была связана память о достославных победах русского оружия, так где же еще, как не здесь, строить богадельню для воинов?

В этом году исполняется 275 лет с тех пор, как Николай I утвердил проект богадельни: «Государь Император Высочайше повелеть соизволил: остров, на котором существует в с. Измайлове, Московской Губернии, бывшие Дворцовые строения, кои по Высочайше утвержденному 26 ноября 1838 года проекту об устройстве в том Селе Военной Богадельни, предназначены под помещение квартир и хозяйственных заведений сей Богадельни, передать в военное ведомство. Имею честь покорнейше просить, приказать означенный остров передать в ведение Строительного комитета I округа корпуса инженеров Военных поселений. Военный Министр Граф Чернышев», – писал в 1892 году И.М. Снегирев[37].

Создать проект богадельни государь поручил зодчему Константину Тону, наиболее точно воплотившему в своих произведениях идеологическую триаду николаевского царствования – «православие, самодержавие, народность». А потому уже существовавший на Измайловском острове Покровский храм пришелся очень кстати, став, по задумке Тона, центральной частью будущей богадельни. Хотя не все остались довольны его проектом, упрекнув в слишком вольном обращении с древним зданием храма. Дело в том, что Тон задумал разобрать его северное и южное крыльцо, чтобы соединить храм со вновь спроектированными корпусами богадельни, стилизованными под XVII век, время Алексея Михайловича. Зато такой проект обрадовал главного заказчика – Николая I: старые и больные ветераны могли ходить на церковную службу, не покидая богадельни. А Покровский собор, таким образом, становился ее домовой церковью.