Семен Унковский - Записки моряка. 1803–1819 гг. Страница 14

Английские корабли совершенно были готовы к новому действию, кроме «Виндзор-Кастеля» — 98-пушечного, у которого повреждена была фок-мачта. Нам, фрегату «Сириусу» и кораблю «Виндзор-Кастлю» велено было отправиться в Англию с пленными кораблями. 30 июня прибыли в Плимут благополучно, пленные корабли отдали к порту, а сами начали переправлять такелаж, переменили бизань мачту и фока-рею.

Августа 24-го вышли из Гамозу Плимутской гавани и остановились в Коденсбау. Спустя 2 дня снялись с якоря и отправились в крейсерство Бискайского залива. В продолжение двух месяцев взяли и истребили до 16-ти купеческих неприятельских судов. 28 октября взяли военный французский брик «L'Action», 16-пушечный, который шел в Америку, но еще не успел выйти из Рошефорта, как был взят. Мы отправились с оным в Плимут, где отдали к порту и, высадя пленных, коих было 120 человек, опять отправились на прежнее крейсерство.

2 ноября пришли на вид Билбоа, увидели судно, вышедшее из Пассажев. Догнав оное, увидели, что оно было испанское и скоро сделались обладателями оного. По взятии оного оказалось, что капер «Паулина», вышедший из Пассажа и шел в Сан-Гавану, имея груз — писчую бумагу и сталь. Я послан был с 15 человеками матросов для отвода оного в Англию.

5 ноября, в 4 часа пополудни, оставил мыс Мачигаки на зюд-зюд-вест в 9 или 10 милях, поставил все возможные паруса, имея свой курс на норд-норд-ост. В полночь был в 40 милях от мыса Мичигак; ветр был брамсельный. Я приказал первой вахте идти вниз, а вторая вахта оставалась наверху, под смотрением матроса Davis [Дэвиса], сам же я пошел в каюту и лег спать. На судне у меня было трое пленных испанцев. В каюте висел зажженый фонарь. Не успел я еще сомкнуть глаз, как услышал стук в каюте, и, когда открыл глаза, то фонарь был погашен. Через минуту услышал шороху тесаков. Ни мало не медля, вскочил на верх и первые меня встретили 2 пленных испанца, от робости были неподвижны. Я скоро заметил коварные замыслы их, кликнул вахтенных матросов, но они все пьяны и, как мертвые, лежали на палубе. Первая вахта скоро услышала шум и вскочила на верх. Я приказал взять фонарь. Посадив 2 испанцев под караул, спустился в каюту, где нашел третьего испанца, притворившегося спящим возле тесаков, которого я скоро разбудил, дав ему несколько ударов фухтелями. По допросу скоро намерение их обнаружилось, что они хотели, напоив всех вахтенных матросов, а прочих всех перевязать и овладеть судном, но милосердный бог спас невинных и удержал руку коварных.

Немедленно я привязал всех пленных к пушкам и продолжали свой путь. 8-го числа прибыл в Плимут, ошвартовались в Стонхаус-Пулле возле двух прежде приведенных нашего же фрегата призов. Вскоре приехал смотритель карантина и наложили карантин. Потом приехал капитан Ли, смотритель над пленными. Я отнесся о пленных и о всем случившемся со мною.

Через 10 дней капитан Флеминг приехал ко мне, объявив, что фрегат в Фалмуте, приказал мне и тут же бывшему мичману Сандому сдать призовые суда агенту, а самим с командами переправиться на нанятый нарочно для нас рыбацкий бот. Мы немедленно перебрались и 19 ноября прибыли на фрегат в Фалмуте. Отсюда пришло повеление отправиться в Торбай, где находился весь флот Британского канала. 24-го пришли в Торбай. Капитан получил повеление оставить фрегат и ехать в Портсмут, как член комиссии военного суда, производимого тогда над вице-адмиралом сир Робертом Колдером за то, что не напал на неприятельский флот после сражения 29 [22-го] июля[27]. 1-й лейтенант г-н Паско оставил фрегат по болезни, а потому 2-й лейтенант Гандфильд принял командование оным и немедленно отправился в прежнее крейсерство.

24 декабря, будучи у берегов Рошефорта, в 10-м часу, ветр свежий, марсельский от ост-норд-оста увидели чужое судно на зюд-вест, тотчас спустились и скоро узнали, что чужое судно был французский фрегат. В 2 часа пополудни подошли на расстояние ружейного выстрела и при поднятии флагов открыли огонь. Сражение скоро сделалось на пистолетный выстрел, а потом и сошлись вместе «борт о борт» — абордажи были готовы с обеих сторон, но опять разошлись. Вскоре появился английский фрегат «Луар», — капитан Метланд — и флаг уже французского фрегата не существовал. По взятии оного узнали, что это был фр[анцузский] фрегат «La Libra», 44-пушечный из Гарлема, что в Голландии. Капитан оного вручил шпагу нашему лейтенанту Гандфильду.

25-го отправились с новоприобретенным фрегатом в Англию. На пути еще взяли 2 голландских брика, из которых я одного привел в Портсмут, а другой с фрегатом пришел в Плимут. 30 декабря из Портсмута я отправлен был на фрегат на брике «Станге».

12 января 1806 года прибыл на фрегат, который [имел] поврежденный в сражении рангсуат и такелаж. Капитан Honorable Charles Paget[28] назначен командовать фрегатом. Января 27-го снялись с якоря и отправились в крейсерство к м[ысу] Финистеру, где и имели свое плавание. 25 февраля были у берегов Мюразского залива, взяли испанское судно «Providence» брик, на котором оправился в Англию с 6 человеками матросов. Ветр был тихий от оста. 26-го ветр сделался брамсельный от норд-оста, я имел курс к норд-весту; ветр свежел ежедневно, что наконец я принужден был иметь только один нижние паруса и зарифленый грот-марсель. 7 марта пришел в широту 49°15′ N, долготу 10°12′ W, ветр тот же. Видел несколько судов в горизонте, многие терпели, по-видимому, бедствие от крепкого ветра. 11 марта ветр переменился к норд-вест-зюд-вест, мне благополучный (я имел курс к осту). В 6 часов пополуночи приказал осмотреть вокруг горизонта, между тем переменил изорванные после крепкого ветра паруса; посланный мною для осмотра матрос объявил мне, что видно судно за кормою и держит одинаковый курс с нами. Чужое судно вскоре видно было с палубы. По рассмотрении оного в трубу узнал, что это был одномачтовый военный катер. Я поставил все паруса. В 11 часов катер подошел на расстояние пушечного выстрела. Выпалив из пушки, поднял французский флаг, я поднял английский. Он, подойдя и сделав залп из ружей, и приказал мне лечь в дрейф, а сам, пройдя меня на ветре, и лег в дрейф под ветром у меня, спустя грот и ялик. Тогда я увидел, что я находился от него довольно на ветре, тотчас наполнил все паруса и привел бейдевинд, полагая уйти, но ничто не помогло, он скоро вторично сделался обладателем. Я, видя себя неизбежно в руках неприятеля, привел свое судно в опасное положение и тогда спустил флаг. Когда французы приехали на мое судно, тотчас отобрали весь мой и матроский экипаж. Я остался в том платье, как был наверху. Меня и матросов перевели на катер. Но когда узнали, что судно мое повреждено, то тотчас капитан, осердясь, приказал привязать мне три ядра на шею и хотел бросить в воду, но был удержан одним из его помощников. Судно мое скоро потонуло, а людей они угнали спать.