Мишель Хоанг - Чингисхан Страница 14

Кочевник неотделим от своего коня; для него это синоним подвижности, быстроты и свободы. Эта подлинная страсть к лошадям встречается во многих монгольских легендах и песнях. Так, уже в наши дни, бард Паяй поет:

У него — как у волка уши,

А глаза — как утренняя звезда.

Грива его — из драгоценных камней чудотворных,

Ноздри его — как сияющий перламутр,

Мчится он, обгоняя ветер холодный.

Берегись, кто б ты ни был, — на скаку он растопчет.

Полон сил этот конь,

Он вожак всех коней благородных, да!

Привыкнув к большим просторам, к земле, открытой всем ветрам, монгольские пастухи изобрели оригинальную форму жилья, приспособленного к их образу жизни: юрту. На первый взгляд элементарная, непрочная, даже примитивная с точки зрения оседлых народов, юрта кочевника представляет собой тем не менее единственный тип жилища, позволяющий вести внестойловое содержание скота, при котором все время нужны новые пастбища.

Традиционная юрта монголов — как и калмыков, бурят, казахов и других тюрко-монгольских народов, существует и сегодня даже у более или менее оседлых групп, как, например, в Монголии. Эта юрта, так называемая gher, совсем не изменилась с того времени, когда ее описал фламандец Виллем де Рубрук:

«Дом, в котором они спят, устанавливается на круглом основании из переплетенных прутьев; остов дома сделан из прутьев, которые сходятся наверху, образуя круглое отверстие, откуда выведена труба, напоминающая каминную; они покрывают его белым войлоком, часто натертым известью или белой глиной и костной мукой, чтобы белизна была ярче. Иногда также они используют черный войлок. Войлок, окружающий верхнее отверстие, украшен красивыми разнообразными рисунками. Перед дверью они также вешают кусок узорчатого войлока, украшенного искусным орнаментом. Они нашивают на кошму куски войлока, разноцветные узоры, изображающие виноградные листья, деревья, птиц и животных. Они делают эти дома такими просторными, что иногда их ширина достигает тридцати футов».

Кочевники делают свои юрты из материала, который находят под рукой: из войлока и дерева. Овцы, у которых «ничто не теряется» (мясо, молоко, шкура, кости), — основной поставщик войлока благодаря сезонной стрижке. Без ткачества и прядения войлок получают наложением шерсти животного на основу, предварительно смоченную и натертую жиром. Затем эта масса прессуется и в зависимости от способа обработки получается войлок, имеющий большую или меньшую эластичность и прочность.

Юрта состоит из двух элементов: войлочного покрытия и арматуры. Основная часть арматуры — сетчатая решетка из легкого дерева (khana), чаще всего из можжевельника или ивы. Очищенные от коры веточки расщепляются вдоль так, чтобы из них получились тонкие, слегка изогнутые рейки. Затем их связывают крест-накрест на равном расстоянии так, чтобы получилась решетка с одинаковыми ячейками, похожими на ячейки рыболовной сети. Эта решетка, которая легко складывается, является наружной «стеной» юрты, по высоте доходящей до плеча. Между двумя решетками вставляется рама — для двери, которую летом заменяют занавеской из войлока, или даже из ткани. По окружности «стены» кочевники устанавливают на равном расстоянии длинные шесты, изогнутые в верхней части и сходящиеся у купола подобно спицам зонтика; концы их пропускают в плотно надетое кольцо из тяжелого дерева, которое своим весом давит на все сооружение, придавая ему устойчивость.

Поверх этой арматуры монголы укрепляют широкие куски войлока, в форме трапеций или прямоугольников (кошма). В зависимости от суровости климата они накладывают четыре, пять, даже восемь слоев войлока, обвязанных веревками. Затем, как отмечает Рубрук, войлок белят и смазывают жиром, чтобы сделать непромокаемым.

Монгольская юрта благодаря своей массивной цилиндрической форме способна выстоять в любую непогоду. Войлочная часть выдерживает обычно пять лет, арматура — пятнадцать. Два человека могут легко собрать ее менее, чем за час. Вес всего ансамбля около 200 кг, один только войлок весит 150 кг. Преимущество этого жилища в том, что его можно перевезти на повозке, запряженной всего двумя животными (быки, яки, верблюды). В случае поспешного отъезда монголы поднимают неразобранную юрту и ставят ее на повозку. Средневековые путешественники отмечали перевозку парадных юрт, установленных на повозках, запряженных десятью или двадцатью тягловыми животными. Время от времени юрты перевозят в собранном виде, чтобы избежать скопления пепла или отбросов.

При установке юрты тщательно учитывают направление доминирующих ветров и указания шаманов, которые определяют кардинальные благоприятные или неблагоприятные точки. Чаще всего юрту устанавливают так, чтобы она открывалась на юг «навстречу солнцу и друзьям». Запрещается прикасаться к наличнику двери и веревкам: считаются табу; Рубрук описывает гнев монголов, когда священник брат Бартелеми нечаянно нарушил этот запрет.

Внутри жилье, устроенное в соответствии с незыблемыми правилами, разделено на четыре части: часть юрты, расположенная в глубине, напротив входа, предназначается хозяину дома, его жене и детям; справа от нее тоже против входа, находится почетное место; в зависимости от пола посетители делят две оставшиеся стороны передней части: восточная часть — женская, западная — мужская. Воображаемая линия, практически непреодолимая, разделяет, таким образом, женщин и мужчин. Слуги, бедные родственники — держатся у входа, недалеко от мелкого скота, который зимой часто находит там приют. В глубине юрты — нечто вроде общего ложа. Центр юрты, конечно, очаг. Здесь женщины готовят. Над огнем, в центре купола, отверстие для выхода дыма позволяет проветривать жилище.

Предметы домашнего обихода располагаются в традиционном порядке: по окружности юрты — мешки, кожаные бурдюки с запасами еды, сундуки с одеждой, инструменты. Что касается молочных продуктов, их всегда помещают в самой прохладной части юрты. Принято также отделять предметы «мужские» (седла, оружие) от «женских». Если хозяин дома богат, интерьер украшен коврами, подушками, вышивками из кошмы, чаще всего с узорами, представляющими животных; у него есть, кроме того, «служебные юрты», часто довольно многочисленные, где хранится имущество и живут слуги.

Наконец, в юрте есть угол, позади почетного места, где стоят идолы: «Над хозяином, — отмечает Рубрук, — всегда есть изображение в виде куклы или статуэтки из войлока, которую они называют «брат хозяина», и другая такая же над головой хозяйки — «брат хозяйки»; они прикреплены к стене: выше между ними, есть еще одна, маленькая и худенькая, — хранительница дома».