Андрей Болотов - Письма о красотах натуры Страница 14

Полежав тут несколько минут и полюбовавшись как сими, так и множеством других травянистых произрастений, растущих с ними в соседстве, а особливо с имеющими врачебные силы, на которые взирал я, а как на своих особенных знакомцов, и поговорив мысленно с ними, встал я и продолжал путь мой. Тихое, но приятное журчание, слышанное из-за маленького лесочка, привлекало меня в ту сторону. Были то небольшие каскадцы и водопады, получившие существование свое только в минувшем году и произведенные мною для украшения одного в особливости приятного места. Несколько их тут было, и все они изливали с небольшим и приятным шумком чистейшую воду с маленьких каменистых кручей и взаимным журчанием своим производили разные и приятные тоны. Было это еще в первый раз, что я видел их, возобновивших в сей год свое действие. Я любовался ими и любовался тем более, что были они произведением рук моих и мыслей. Маленькие водоемы, подхватывающие в себя их чистые струи, увеселяли вкупе зрение мое гладкими поверхностями своими. Все деревцы, стоявшие на берегах, и все разноцветные камни каменистых кручей изображались превратно в них, как в чистом зеркале. Видение сие, толико для меня всегда приятное и так же зрение мое в первый раз в сей год увеселяющее, было мне в особливости приятно. Но не успел я несколько минут повеселиться оным, как многие стоящие тут поблизости деревья и кусты, попавшиеся мне на глаза, влекли меня, как неволею, к себе и побуждали иттить к ним и обозреть оные. Были то все новые и в минувшей только год для украшения сего места мною посаженные. Мне тем более видеть их хотелось, что посажены они были не в обыкновенное время, а почти против натуры посреди самого лета, и тогда, как имели они на себе полной уже лист, и некоторые из них даже цветами своими великолепствовали. И ах! любезный друг! какое удовольствие имел я, увидев, что и они все были живы, все готовились развертываться и своим листом одеваться. Видение сие подтвердило мне еще раз возможность садить деревья посреди лета. Первому мне случилось за несколько лет до сего испытать сие, первому открыть сие выгодное дело, и первому веселиться возжделенным успехом сего полезного опыта. При осматривании всех деревцов удовольствие мое было так велико, что мне мнилось, что каждое деревцо и каждой кустик крикал меня особенно к себе, дабы показать мне, что и он жив, что принялся и что и им я в нынешнее лето веселиться буду, а все совокупно власно как благодарили; меня за то, что я исторг их из скучных и мрачных лесов и переселил на сие место. Каждое, казалось мне, веселилось и радовалось тому, что будет оно тут рость на виду и в хорошем месте и что будет нетщетно великолепствовать красотами своими, но увеселять ими зрение разумных тварей.

Сими и подобными тому мыслями и зрелищами повеселившись, продолжал я далее свой путь и ходил более двух часов и до тех пор по всему обширному здешнему саду, покуда ноги мои мне служить могли, и тогда не прежде возвратился уже я в свой любезной кабинет. Упоенный столь многими невинными утехами и удовольствиями, что и трех писем мало б было для описания тебе всех оных и всего того, что я видел, что ощущал и чем веселился. Итак, окончив сим мое письмо и уверив вас вновь о своей дружбе, остаюсь и проч.

ПИСЬМО 5

Любезный друг! Ах! Какое прекрасное опять у нас сегодня утро! Морозы, настращавшие нас на сих днях, опять скрылись, и стужа со своими холодными ветрами, толико нас обеспокоившая и мешавшая веселиться красотами натуры, удалилась. Ночь опять была теплая, прекрасная и приятная, а утро, последовавшее за нею, наполнено было толикими прелестями и было так тепло, так тихо, так хорошо, что как я ни занят был делами, но не мог утерпеть, чтоб не сбегать хоть на несколько минут в здешний ближний и маленький свой сад и повеселиться хоть вскользь теперешними утренними красотами и приятностями натуры. И ах, любезный друг! сколь приятны были для меня сии немногие минуты.

Не успел я выттить в сей маленький свой садик, как множество предметов напрерыв друг перед другом привлекали к себе мое зрение, все час от часу оживотворялось более, и все деревья и все кустарники, ровно как и вы, переживали друг друга и спешили надевать на себя прекрасную вешнюю одежду. Многие из них, а особливо черемухи и рябинки уже гораздо зеленелись. Первые имели уже не только множество листков, но произвели уже на ветвях своих и новые побеги. И сии были уже в вершок и более длиною, и длина их увеличивалась с каждым часом. Самые продолговатые цветочные кисти не только уже вылезли из своих мест, но, получив всю величину свою, готовы уже совсем к расцветанию, и скоро-скоро будут утешать зрение наше своей белизною, а обоняние — своим ароматическим запахом. Последние также уже развернулись, и на всех ветвях их висели нежные их лапчатые листочки, а между ими видимы были и те коронки, которые, повеселив нас в вешнее время своей белизною и запахом, украсят потом деревья сии толь многими своими красными ягодками, придадут им толь многое великолепие.

Что ж касается до березок, то ах! как прекрасны они теперь становятся. Парочка молоденьких и за несколько дней только до сего пересаженных, попавшихся мне на глаза, в состоянии были меня остановить, и власно как неволею заставить полюбоваться милыми своими прекрасными маленькими листочками. Все веточки их были ими изредка унизаны, и все они, будучи как некаким лаком прикрыты, блестели от солнца. Стоящие неподалеку от них большие яблони были хоть еще голы, но принуждали меня также подойтить к себе и повеселиться своими развернувшимися плодоносными почками. Все будущие цветочки означались теперь пучками презеленых листков своих, и хотя не имели еще своего великолепия, однако увеселяли уже надеждою будущих многочисленных плодов, последующих за ними.

Между тем, как сии мало-помалу приуготовлялись к цвету, целые ряды смородины цвели уже теперь вразвал и час от часу более украшали сады своей зеленью, листочки на ней были хотя редки, но нарочито уже велики, но недостаток количества их награждали цветочные их кисточки. Превеликое множество было оных, и все веточки ими унизаны. Натуре хотя не угодно было кустарник сей украсить красивыми цветками, но зато будущий рубиновый плод их будет увеселять не только зрение, но вкупе и вкус наш. Я спешил посмотреть, не претерпели ли чего зеленые цветки деревцов сих от бывших морозов, и с удовольствием увидел, что они от жестокости их избавились и уцелели.

Превеликий гром от нескольких десятков разноголосых пташечек отвлек меня, наконец, от сих кустарников и обратил к себе все внимание мое. Превеликое уже множество и разных родов летало их по всему садику и перепархивало с одних мест на другие, а в известном тебе маленьком увеселительном лесочке, в сем саду находящемся, стоял даже стон от множества разных и премилых голосков, раздающихся по всему оному. Какое чиликанье, какое щепетанье, какое трещанье нежных и разных голосков и какие распеванья у них тут происходили. Казалось, что находилось их там несколько сот вместе и что каждая пташечка другую пением и голоском своим превзойтить старалась. Уши мои не знали, которую из них лучше слушать и которых пением наперед увеселяться. Все они были прекрасны, все прелестны, и все столько удовольствия мне производили, сколько никогда, я думаю, не ощущал иной и величайший охотник до них, несмотря на все множество их, навешанных в покоях у него в клетках. Известное то дело, что сим не производят нежные сии невольники и сотой доли того удовольствия, какое причиняют они любителю натуры в теперешнее летнее время. Причиною тому то, что тем пение сие уже не в диковинку, ибо они его во весь год кругом и всякий день слышат, и оное их не трогает, а сии утешаются им изредка, и притом живущими на свободе.