Сергей Кремлев - 7 побед Берии. Во славу СССР! Страница 14

Разгромлен бандитизм.»

Но кто, бессменно работая в Грузии и Закавказье, обеспечил это в первую голову? Что ж, на этот счёт приказ выражался вполне определённо:

«Коллегия ОГПУ с особым удовлетворением отмечает, что вся эта огромная напряжённая работа в основном проделана своими национальными кадрами, выращенными, воспитанными и закаленными в огне боевой работы, под бессменным руководством тов. Берия — сумевшего с исключительным чутьем, всегда отчетливо ориентироваться и, в сложнейшей обстановке, политически правильно разрешая поставленные задачи. в то же время личным примером заражать сотрудников и, передавая им свой организационный и оперативный навыки, воспитывать их в безоговорочной преданности Коммунистической партии и её Центральному Комитету.

Председатель ОГПУ В. Менжинский»

Конечно, это было признание. Чёткое, зафиксированное в строках официального документа, признание первой крупной победы Берии, признание его чекистом Закавказья № 1.

Ни один из крупных чекистов, работавших в Закавказье, — и репрессированных позднее, и продолжавших работать после 1938 года, ни потенциалом Берии не обладал, ни «по факту» не сделал так много, как Берия, во всех сферах чекистской работы.

При этом Берия, работая не в Центре, а в регионе, смог подготовить у себя на Кавказе кадры такого уровня, что после назначения наркомом внутренних дел СССР смог без колебаний взять с собой не один десяток человек не просто для собственного удобства, но потому, что они вполне соответствовали требованиям центрального аппарата.

Вместе с Берией они блестяще провели реформу НКВД, но об этом будет сказано в своё время и в своём месте. А в начале 30-х годов чекистская деятельность Берии скоро должна была закончиться.

И вышло это так.

ЛЕТОМ 1931 года Сталин ушёл в отпуск. Фактически это означало просто щадящий режим работы в комфортных климатических условиях — не более того. Но теперь он был ближе к грузинским проблемам, ими он, кроме прочего, и занялся вплотную.

И сразу же обнаружил самый настоящий политический хлев, авгиевы конюшни. Выше я цитировал письмо Сталина Кагановичу от 17 августа 1931 года, где Сталин возмущался «политикой» грузинских «политиков», лишающих Грузию хлеба, и требовал обязать Микояна «усилить подвоз хлеба в Западную Грузию». Но всё упиралось в отсутствие необходимых для хранения зерна складов, которые должны были быть построены, но построены не были.

19 августа Сталин направил Кагановичу ещё одну большую шифровку. Заканчивалась она следующим:

«Четвертое. Предлагаю все дело строительства новых складов зерна для чаеводов, табаководов на западе Грузии поставить под контроль РКИ (Наркомат Рабоче-крестьянской инспекции. — С.К.), послать людей на места, привлечь к работе Закчека (Закавказское ГПУ. — С.К.), в частности Берия, и добиться того, чтобы все новые склады были выстроены и сданы в эксплуатацию не позднее начала ноября».

20 августа Политбюро рассмотрело телеграмму Сталина и поручило председателю Закавказского ГПУ Л.П. Берии «организовать максимальную помощь делу строительства новых складов с тем, чтобы все новые склады были выстроены и сданы в эксплуатацию не позднее 5 ноября».

Работа началась, но грузинские «политики» во главе с тогдашним 1-м секретарём Закавказского крайкома Лаврентием Картвелишвили (1890–1938), членом партии с 1910 года, встревожились и потянулись к Сталину — коль уж Сталин приехал, то пусть он нас и рассудит.

Сталин и рассудил. 26 августа 1931 года он написал Кагановичу:

«Здравствуйте, т. Каганович!

Пишу о Закавказских делах. На днях побывали у меня члены Заккрайкома, секретари ЦК Грузии, некоторые работники Азербайджана (в том числе Полонский). Склока у них невероятная, и она у них, видимо, не скоро кончится.

Я их помирил кое-как, и дело пока что уладилось, но не надолго.

Лгут и хитрят почти все, начиная с Картвелишвили. Не лгут Берия, Полонский (1-й секретарь ЦК КП(б) Азербайджана. — С.К.), Орахелашвили (тогда — Председатель СНК ЗСФСР. — С.К.). Но зато Полонский допускает ряд бестактностей, ошибок. Самое неприятное впечатление производит Мамулия (секретарь ЦК Грузии). Комическое впечатление производит предСНК Грузии Сухишвили — безнадежный балбес.

Если не вмешаться в дело, эти люди могут по глупости загубить дело. Они уже испортили дело с крестьянством в Грузии, в Азербайджане. Без серьёзного вмешательства ЦК ВКП Картвелишвили и вообще Заккрайком бессильны улучшить дело, если считать, что они захотят улучшить дело.

Как быть?»

Вопрос «Как быть?» был, впрочем, риторическим, то есть — ответа не требующим, потому что далее Сталин сам же на него и отвечал:

«Надо:

1) Назначить. на конец сентября (к моему приезду) доклад в Оргбюро Заккрайкома, Грузцека и АзЦК о положении дел;

2) Прочистить их хорошенько на заседании Оргбюро и снять ряд лиц типа Мамулия;

3) Назначить третьего секретаря Заккрайкома (предлагаю Меерзона, дав ему соответствующий наказ.)

4) И т. д. в этом роде.

Без таких мер дело в Закавказье будет гнить.

И. Сталин.

26/VIII-31»

Берия тогда уже находился в поле зрения Сталина, и Сталин его уже ценил — иначе не поручил бы чекисту Берии строить хлебные склады. Но, как видим, ещё летом 1931 года Сталин не видел необходимости в переводе Берии на партийную работу.

В сентябре 1931 года основное изменение в Закавказье выразилось в замене Мамулии на посту 1-го секретаря ЦК КП(б) Грузии) Лаврентием Картвелишвили, который остался пока и 1-м секретарём Заккрайкома.

Но в октябре Сталин вернулся в Москву и занялся кавказскими делами уже там. 19 октября состоялось заседание Оргбюро с заслушиванием «кавказцев», а 31 октября Политбюро приняло ряд кадровых решений по Закавказью.

Первым секретарём Закавказского крайкома стал председатель Совнаркома Закавказья М.П. Орахелашвили (он уже был им в 1926–1929 годах), третьим секретарём — В.И. Полонский.

А вот вторым секретарём был назначен Председатель ГПУ Закавказья Л.П. Берия. Он же стал по совместительству и первым секретарём ЦК КП(б) Грузии.

НЕ БУДЕМ гадать — почему Сталин, за два неполных месяца до этого не рассматривавший Берию даже как вариант — как заведующего организационно-инструкторским отделом ЦК ВКП(б) Меерзона, например, в октябре вдруг остановился на Берии?

Да ещё и с таким резким повышением!

Надо полагать, основания для такого выбора у Сталина имелись, и веские. Над ситуацией на Кавказе он раздумывал много, после отправки письма от 26 августа пробыл там ещё более месяца. То есть время для уточнений и корректировки своего мнения у Сталина было.