Финляндия в противостоянии Советскому Союзу. Воспоминания военно-морского атташе Франции в Хельсинки и Москве - Мариус Пельтье Страница 14

– на Суоярви и Лоймолу вдоль железнодорожной линии от Петрозаводска и параллельной ей шоссейной дороги;

– на Ягляярви и Толваярви;

– на Куолисмаа и Иломантси;

– в Центральной Карелии, на Кухмо, угрожая тем самым, хотя и в отдаленной перспективе, железной дороге Йоэнсу – Контиомаки.

Фронт, удерживаемый финским 4-м армейским корпусом, был изначально слишком растянут; поэтому из него выделили участок между Толваярви и Иломантси, занятый семью батальонами и четырьмя батареями; командовал им полковник Талвела, очень способный офицер, любящий активные действия и чувствующий, когда для них пришло время; прекрасно знающий условия войны в лесах и умеющий их использовать. 12 декабря он двойным обходным маневром атаковал советские войска, застав их врасплох. Они отступили, и 14-го Талвела одержал решающую победу при Толваярви. Преследуя побежденного противника, он 22-го отбил Яглаярви, в то время как 155-я пехотная дивизия красных была остановлена в Иломантси. За этот подвиг он получил очередное воинское звание.

Победы при Суомуссалми и Толваярви принесли победителям сто орудий, полсотни танков и много винтовок, но достались дорогой ценой: из строя выбыло 30 % личного состава, 25 % людей были убиты и ранены. Но они имели большое психологическое значение в Финляндии и во всем мире, способствуя расширению движения солидарности с нею. В стратегическом плане они на некоторое время стабилизировали фронт к востоку от Кухмо.

4-й армейский корпус не стоял в бездействии у Ладоги. Ударив с южного и восточного участков Сюскюярви, он вышел в тыл советским войскам и 6 января 1940 года достиг Питкяранты. Красные ожесточенно сопротивлялись и долго держались, пытаясь снабжать свои силы по льду замерзшего озера, но почти все их обозы были уничтожены. Финны рассекали их на части и окружали остатки, которые закреплялись в «мотти», или узлах обороны, окруженных вкопанными в землю танками. Не имея подготовки к войне в лесах, русские постоянно терпели поражения.

Борьба на этом участке шла не только на суше, Ладожское озеро тоже стало театром военных действий, на котором сошлись речные силы противников.

По условиям Дерптского договора, финны могли содержать на озере только корабли тоннажем менее 100 тонн, вооруженные орудиями калибра до 47 мм. Они имели там корабль береговой охраны, ледокол, маленькое транспортное судно и четыре катера, базировавшиеся в Лахденпохье; на острове были установлены 380 мин, береговая артиллерия насчитывала 14 батарей легких и средних орудий. Дополнял это пехотный полк.

Противостоящая им советская Ладожская флотилия состояла из десяти вооруженных пароходов, эсминца малого тоннажа, нескольких транспортов и пары десятков малых сторожевых кораблей.

Финны рассчитывали обеспечить безопасность побережья Ладоги минными полями и береговой артиллерией. Под этим прикрытием они могли перебросить свои войска на другой участок фронта. С этой целью они заложили мины в районе Тайпале, Сортавалы и на острове Лункула.

В дальнейшем, после потери Питкяранты, они попытались заминировать воды этого порта, а их подразделения обстреливали позиции противника, чтобы устранить угрозу постановщикам мин. Советская сторона, хоть и с опозданием, но среагировала, и скоро дела замерли, потому что озеро окончательно замерзло.

Затишье, отчасти навязанное зимой и длинными ночами, продлилось несколько недель. Нарушила его единственная атака финнов 29 января под Кухмо. Она привела к окружению частей красных, которые засели в обустроенных ими укреплениях, снабжавшихся по воздуху. Взять их штурмом было невозможно, а Советы не могли их деблокировать. Фронт снова стабилизировался.

Угроза, создавшаяся для финнов в Лапландии и Карелии, была серьезной, но великолепный отпор, данный ими, обеспечил безопасность этих районов. Но главные события разворачивались на Карельском перешейке, который маршал Маннергейм называл ключом к стране.

Как мы помним, перешеек удерживали 2-й и 3-й корпуса, то есть десять дивизий, занимавшие фронт от Финского залива до Ладожского озера, опираясь на Вуокси и группу озер, о которой мы еще поговорим.

2-й корпус (четыре дивизии под командованием генерала Охквиста) занимал позиции между Финским заливом и Вуокси; 3-й корпус (командующий генерал Хейнрикс, бывший стажер нашей Высшей военной школы) восточнее. Дивизии занимали фронт от 10 до 25 километров каждая.

Главная линия обороны отстояла от границы на 20–50 километров, расстояние, которое, в принципе, следовало оборонять в ходе действий, направленных на замедление движения противника к главной оборонительной линии. Но силы, выделенные для этой задачи, были слабы, и их сопротивление не могло быть продолжительным. Поэтому советские войска, наступая плотными порядками и максимально избегая заминированных лесов, смогли с самого начала боевых действий продвинуться достаточно далеко. Впрочем, порядки их были настолько плотными, что часто возникали пробки, но, поскольку они встречали лишь очень слабое сопротивление, они продолжали продвигаться; их танки и здесь производили сильное впечатление на противника, по крайней мере, в первые дни, поскольку спешно закупленные у Швеции 37-мм противотанковые орудия «Бофорс» по два на батальон, сгладили психологический эффект.

И все-таки продвижение было не очень быстрым, хотя 140 000 человек, наступающим при поддержке 1000 танков противостояли всего лишь 13 000 войск прикрытия. Это признавали сами советские авторы, прикрывавшие свое разочарование кучей забавных подробностей, призванных подчеркнуть высокий боевой дух бойцов, достоинства их командиров, само собой разумеется, роль политических комиссаров, чье влияние, как на командиров, так и на рядовых бойцов, особенно выделялось.

Проследим за их рассказами о первых днях.

Пограничная река Састра была форсирована утром 30 ноября; планировалось далее перерезать железную дорогу Белоостров – Териоки, но наступление шло медленно. Целью была Куоккала, у самой границы. Движение вдоль берега залива было легким, и танки взяли Куоккалу, несмотря на потери, понесенные от мин. Советские войска повсюду испытывали трудности, несмотря на слабость финского прикрытия: им мешали мины, недостаточно промерзшие болота и страхи попасть в окружение. Тем не менее их танки сыграли важную роль в наступлении, потому что благодаря им Красная армия могла совершать глубокие прорывы, в которые затем шла пехота. Но после первых успехов они получили неприятный сюрприз в виде тактики сдерживания, применяемой финнами. Те, не оказывая сопротивления, отступали перед танками, прятались в укрытия и открывали огонь, когда появлялась пехота; так что танкам нередко приходилось возвращаться, чтобы оказывать ей помощь.

Морозы стали жестокими; термометр опускался до минус 40, и наступающие, хотя и считали, что привычны к холодам, сильно страдали от них. В их рядах возникла растерянность: во-первых, из-за холодов, во-вторых, из-за сопротивления противника. В их сообщениях очень сдержанно говорилось об окруженных частях, о подбитом танке, экипаж которого пел «Интернационал», о небольших мобильных группах врага, затрудняющих их продвижение, о хорошо замаскированных в снегу и соломе минах 25-сан-тиметрового диаметра, которые они называли английскими и которых очень опасались. Они упоминали о сложностях при преодолении водных преград