Нина Берберова - Курсив мой Страница 141

Декабрь

Европейские художники удивительно высокомерны. Они не снисходят до отчаяния. Они самоуверенны: англичанин - потому что есть великая империя; немец - потому что есть Гитлер; француз - потому что буржуазный склад его мысли идеально совпадает с буржуазным укладом его государства. У нас мучились сознанием, что есть безграмотные, есть вшивые. И до сих пор жива отрыжка этих графско-княжеских мучений.

Декабрь

Я люблю трудную жизнь. Пришло, несомненно, в юности из Ницше. Засело. На всю жизнь. Это значит, что я люблю задачи, которые нужно разрешать, и препятствия, которые нужно брать, и всю вообще "спортивную" сложность судьбы человеческой.

Декабрь

"Добытое рассуждением всегда остается с нами. Продуманная идея нас никогда не покидает, каково бы ни было душевное настроение, между тем как идея только почувствованная - неустойчива и изменчива: зависит от силы, с какой бьется наше сердце. А сверх того, сердца не даются по выбору: какое в себе нашел, с тем и приходится мириться. Разум же свой мы сами постоянно создаем".

(П.Чаадаев. Филос. письмо III)

Декабрь

"Честь дороже жизни".

Никогда не понимала, что это значит. Как может быть что-нибудь дороже жизни? Если нет жизни, то ничего нет. Все равно, как если бы дырка была дороже бублика. Если нет жизни, то нет и чести. Heт бублика - нет и дырки. Сравнивать жизнь с чем-нибудь - все равно, что множить яблоки на груши.

И вдруг у Шопенгауэра нашла мысль о том, что честь - условная вещь, существующая только во мнении посторонних людей о нас (и в разные времена разная), но не в нас самих: "Честь есть мнение других о нашем достоинстве (объективно). Честь есть наш страх перед этим мнением (субъективно)".

1941

Февраль

Когда настают такие времена - голодные и холодные, - то спички понемногу перестают зажигаться. Это я заметила еще в 1920 году. Первый признак большой беды.

Февраль

Куда девались все глиняные горшки, которые сейчас так нужны? Их больше нет. Старуха-соседка, помнящая нашествие немцев в 1870 году, подарила мне горшок. Я ставлю в нем хлебы. Уверяет меня, что горшок - дедовский. А дед ее в Россию ходил, в 1812 году, с Наполеоном. Может быть, горшок - русский? Н.В.М. рассмотрел его и заявил, что горшок, несомненно, Владимирский (значит - его земляк!).

Февраль

Леонид Андреев за несколько недель до смерти (1918 год) слушал у себя в Финляндии налеты вражеских самолетов и мечтал об отъезде в Америку. Мне начинает казаться, что перерыва не было - между его ночами и моими.

Март

Недавно читала на литературном вечере, на улице Лурмель, в помещении столовой матери Марии, "Воскрешение Моцарта". Было человек сто, полный зал. Многие плакали. Были: Зайцев, Вейдле, Присманова, Ладинский...

Март

Итак, самые важные вещи на свете суть: каша в горшке, хлеб в печи, шерсть и сало.

Апрель

Всю жизнь любила победителей больше побежденных и сильных более слабых. Теперь не люблю ни тех, ни других.

Апрель

Меня больше волнует, что Бабель сидит в тюрьме, чем что потоплен крейсер со всем экипажем.

Апрель

Год тому назад мы стояли перед событиями: падение Голландии и Бельгии, падение Парижа, вступление Италии в войну. Сейчас мы опять стоим перед громадными событиями, может быть, еще большими, которые, вероятно, начнутся в мае. А пока что каждый вечер над нами летят десятки самолетов - в Англию. И Лондон зажжен со всех сторон.

Апрель

В Нахичевани, на рождестве 1919 года (или в январе 1920 года), у нас стоял во дворе броневой дивизион и мы каждый вечер поднимались на чердак и смотрели оттуда, как за городом, в степи, красные шли развернутой атакой на Батайск, падали и теряли коней и людей. Из Батайска белые стреляли по ним. Потом красные возвращались (к нам во двор), нескольких не хватало. А теперь каждый вечер сотни самолетов летят над нами на Англию, громить города и мирное население. И я не могу уснуть. И все думаю: это кончится только с моей жизнью.

Май

Чужая любовь ко мне, мною не разделяемая, делает меня злой: мне кажется, что кто-то накладывает на меня руку, и мне хочется ударить эту руку. Мгновение ненависти. Сдерживаюсь. Эта чужая непрошеная ласка может вызват ь во мне ужасную злобу.

Считаю это с моей стороны мерзостью. Отделаться же от этого не могу.

Июнь

Мосье Дюплан (80 лет, изобрел искусственный шелк, миллионер) рассказал о себе: он остался в своем замке, все его слуги разбежались (июнь 1940 года). Дюплан жил неделю совершенно один, читал вечерами Толстого, то место в "Войне и мире", где старый Болконский ждал французов. И вот однажды он видит: по аллее (еще дедовской) идут немцы, небольшой отряд. Он встал на пороге, руки в карманах, а в ноги положил только что им зарезанного барана. "Пожалуйте. Будем ужинать".

Июнь. 22-е. Воскресенье

Утреннее радио. Немцы вошли в Россию.

Июнь

Атилла сказал: Я - топор мира.

Июнь

Г. и его жена живут рядом (дочь путается с немецкими солдатами). За нашим забором, на их земле, растет молодое дерево - мирабель. Оно целиком наклонено над нашей землей, и теперь его плоды (фунтов сто на взгляд) падают к нам - спелые и сладкие. К ним не падает ничего. Я встретила его жену и сказала ей, чтобы она пришла, когда хочет, и собрала бы плоды. Мы собираем ежедневно, и так как варенье варить невозможно из-за отсутствия сахара, то я делаю компоты на зиму. Но жена Г. не пришла, а утром, когда я встала и вышла в сад, я увидела, что Г. срубил это чудное деревцо и оно, со всеми своими фруктами, лежит у него, за нашим забором, на земле, растерзанное и мертвое. "Назло", - сказала Мари-Луиза. Они не обобрали плоды, и это тоже было сделано "назло". Так и лежало это дерево, пока птицы не съели всю мирабель и ветки не высохли. Мы каждый день подолгу стояли и смотрели на ссохшиеся листья, на сломанный тонкий и сильный ствол и, сколько ни думали, ничего не могли придумать, кроме того, что этот человек, Г., одержим какой-то дикой звериной злобой ко мне и к Н.В.М.

Июнь. 24-го

В день 22 июня в Париже немцами были арестованы русские эмигранты, около ста пятидесяти человек. Главным образом "видные", но есть и "невидные". Они арестованы "как русские": "правые" и "левые"; среди них Фондаминский, адвокат Филоненко, Зеелер и др. Прис. поверенный Н. рыдал и говорил, что никогда ничего не имел против немцев и что:

- Майн фатер из ин Берлин беграбен.

Июнь. 25-го

Выглядит так, что арестовали главным образом масонов - членов Гранд Лож (правых) и членов Гранд Ориан (левых).

Июнь

28 июня в 8 часов утра я пришла на кладбище к могиле Ходасевича. Земля уже была раскопана и яма закрыта досками. Шесть рабочих пришли с веревками, подняли доски и стали тянуть гроб. Гроб (дубовый) за три года потемнел, был легок. По углам было немного плесени. Служащий бюро сказал мне: тут сухая почва, да и покойник, видно, не разложился, а ссохся, как мумия, так как, верно, был худ. Гроб повезли на тележке к новому, постоянному месту. Опять веревки, яма, доски. Опустили легко и тихо. Стали засыпать.