Игорь Оболенский - Русский след Коко Шанель Страница 15

Зная глубину чувств композитора к Вере, вряд ли возможно поверить в любовный роман между ним и Габриэль Шанель, о котором, тем не менее, написаны книги и снят даже художественный фильм, закрывавший в 2009 году Каннский кинофестиваль.

По крайней мере, самый авторитетный биограф и конфидент Шанель Эдмонд Шарль-Ру рассказала мне во время одной из наших встреч, что о любовных отношениях Стравинского и Шанель она сама узнала только из фильма.

Шанель и Стравинский действительно были знакомы. Мало того, семья русского композитора — сам Игорь Федорович, его жена и их дети — несколько месяцев жила на вилле Шанель. Но все-таки путать искреннюю дружбу со страстной влюбленностью не стоит.

В книге-исследовании о Шанель, написанной Эдмонд Шарль-Ру, есть интересная фотография. На ней во время ужина, данного Мисей Серт в честь премьеры балета «Корсар», за одним столом сидит счастливая пара Стравинских и их подруга Шанель.

Спустя годы у каждого окажется свой путь по жизни. Стравинский успеет побывать в Советском Союзе и дать концерты в Москве и Ленинграде. Контактов с Габриэль Шанель уже не поддерживалось. Но память о былой дружбе сохранялась. Хотя бы в виде русской иконы — подарка Стравинского, до последнего дня стоявшей в спальне Шанель.

Жорж Питоев

Очередная работа Габриэль Шанель в театре состоялась в 1926 году. Она делала костюмы для спектакля «Орфей» по пьесе Жана Кокто. Постановкой занимался известный в Европе актер и режиссер Жорж Питоев, перебравшийся за границу из Тифлиса в 1914 году.

Семья Питоевых была довольно знаменита. При непосредственном участии предков Жоржа (в Грузии его имя звучало, конечно же, как Георгий) в Тифлисе было основано Артистическое общество и возведено одно из самых красивых зданий, в котором сегодня располагается театр имени Руставели.

Друг Жоржа писатель Анатолий Мариенгоф вспоминал:

«Бабушка Жоржа первой — в карете — приехала из Эривани в Париж. Роскошная армянка была самой интеллигентной дамой в своем отечестве. Ее называли во Франции мадам де Питоев-нуар. Значит, она даже для французов была слишком черна.

По ее примеру и Жорж после смерти Веры Федоровны Комиссаржевской (он был ее возлюбленным) отправляется в Париж. Это было за несколько лет до нашей революции. Неожиданно Франция стала его третьей родиной. Но и вторая — Россия, Россия Толстого и Чехова, — навечно осталась в его душе.

Питоев мечтал, чтобы Франция полюбила, хорошо узнав, Россию чеховскую и толстовскую.

— Это ваша миссия, Жорж?

— Да! Моя миссия, — отвечал он серьезно, хотя и не любил, как человек со вкусом, высоких слов.

В Париж Питоев приехал с молодой женой. Довольно скоро Людмила, так ее звали, стала не только первой актрисой его театра, но и одной из первейших актрис во Франции».

Собственно, для Людмилы Питоевой и делала костюмы Коко Шанель.

Людмила Питоева, урожденная Сманова, тоже приехала во Францию из Тифлиса. В столице Грузии ее отец, Яков Сманов, был известным чиновником. Свадьба выпускницы тифлисского института Святой Нино Людмилы Смановой и Георгия Питоева состоялась в Париже в июле 1915 года.

Супруги вместе вели театральное дело. Питоев был весьма плодовитым режиссером. Только за семь лет жизни в Швейцарии он сумел поставить 74 пьесы 46 авторов.

В 1918 году Жорж и Людмила в Лозанне поставили «Сказку о солдате» на музыку Игоря Стравинского. В книге «Хроника моей жизни» Стравинский писал: «По счастью, Георгий и Людмила Питоевы, находившиеся в Женеве, существенно нам помогли: он взял на себя танцевальные сцены Черта. Она же — исполнение роли Принцессы…

После многочисленных репетиций различного характера — актерских, музыкальных, танцевальных (танцы Принцессы я ставил вместе с Л. Питоевой) — мы дожили наконец до дня премьеры, которую ждали с большим нетерпением и которая состоялась в Лозаннском театре 28 сентября 1918 года».

Жорж Баланчин

Вскоре Шанель предстояло познакомиться с еще одним Жоржем. Он покорил Париж в 1929 году, поставив балет «Блудный сын» на музыку Сергея Прокофьева. Оформлением балета занимался художник Александр Шарвашидзе.

Настоящими именем и фамилией произведшего фурор постановкой «Блудного сына» хореографа были — Георгий Баланчивадзе.

Он родился в Петербурге в 1904 году в семье композитора Мелитона Баланчивадзе. Кроме него, у родителей было еще двое детей — сын Андрей и дочь Тамара.

Заниматься балетом Георгий начал именно благодаря сестре Тамаре. Она должна была поступать в театральное училище. А братья — Георгий и Андрей — пошли вместе с ней просто так, за компанию.

Пока сестра сдавала экзамены, мальчики сидели в коридоре. Там-то их и заприметил знакомый отца, который предложил Георгию тоже пройти испытания. И, как это часто бывает в классических сюжетах, Тамаре отказали, а Георгий был принят. «Меня засунули в училище», — вспоминал Баланчин годы спустя в разговоре с писателем Соломоном Волковым.

Как потом рассказывал Андрей Баланчивадзе, ни один предсказатель не мог бы выдумать, что Жорж будет связан с балетом, так как мальчик его терпеть не мог.

Будущее Георгия все видели в кадетском корпусе, к поступлению в который его готовил дядя. А потому учеба в императорском училище стала для него поначалу полной неожиданностью, а затем и мучением. Первым делом мальчика остригли, а затем принялись за его манеры.

Баланчивадзе сравнивал училище с адом. И через неделю сбежал. Но тетка, у которой он думал укрыться, сообщила обо всем родителям мальчика. Георгию пришлось смириться и вернуться в училище.

По выходным он приходил домой, в родительскую пятикомнатную квартиру. Вместе с братом Андреем, который учился в реальном училище, они играли в четыре руки на рояле. А летом ездили в Финляндию, где у Мелитона была дача. Дети даже немного говорили по-фински.

В императорском училище, которое после революции именовалось уже просто Петроградским хореографическим училищем, Георгий учился до 1921 года, а затем поступил в Мариинский театр.

О его успехе в балете «Щелкунчик» Андрею Баланчивадзе годы спустя с восторгом рассказывал Дмитрий Шостакович. Выдающийся композитор вспоминал, как толпа поклонников ожидала Георгия у служебного входа. А когда он вышел, подняла его на руки. По словам Шостаковича, он сам едва успел дотронуться до ноги будущего великого хореографа.

В 1923 году в Петроград приехал Мелитон Баланчивадзе, занимавший в советской Грузии пост начальника музыкального отдела народного комиссариата просвещения. Эта встреча сына с отцом оказалась последней.