Андрей Романов - История Аквариума. Книга флейтиста Страница 15

Вот в какой-то момент «Аквариум» и решил исследовать поведение системы в природных, близких к естественным, условиях, отправившись в лице Бори, моем и ещё двух независимых экспертов в направлении Таллинна.

Глава 5 «When I Was Last летом in the Tallinn»

Туда дорога прошла хорошо – был поезд, вагон, место, белье, разговор и ничего определенного впереди. Цель поездки была в факте достижения города и «зависания „ на «хиповой горке“.

«Хиповой горкой» было место напротив здания с вывеской «Таллинфильм», прямо у стены Вышгорода (если так ещё говорят по-эстонски). В том месте была небольшая зеленая лужайка, между «Каролинкой», где всегда делали чудный «глинтвейн» и ратушной площадью. Думаю по такому «адресу» сейчас ничего не найдешь, время должно было все изменить.

Так вот именно на неё мы и ехали, предполагая новые знакомства, новые места, новые ощущения. И не ошиблись. Только добрались до желаемого места – появился «пипл». «Пипл» подошел. Селю. Заговорил.

Чтоб представить себе «системного» человека, не надо сильно напряать фантазию. Этот тип людей, уверен, чем-то схож с их предшественниками – «ходоками».

Есть абстрактные скитальцы, а есть «системные» люди, имеющие какую-то цель своего передвижения.

Вот ходоки – рвались в Смольный к «дедушке Ленину», были люди и до них, что к Царю шли. А это были люди, что и в семидесятые куда-то рвались и шли…

Да что там говорить, и я только что встретил на Афоне, что в Греции, и на большом «трезубце», ходока, который, умница, туда из Владивостока пришёл. Причем, не просто пришёл. Он туда без паспорта и денег пришёл…

Были среди них и девочки и мальчики и даже дяди с тетями. Каждый при своём имени.

Вот, например, Сеня «Скорпион»37 – человек во всех отношениях обаятельнейший. Посмотришь на него – ну личность! Хаирище – во! Джинсища – во! Усищи – во! Ну и всякое такое прочее – во! Слова говорит быстро и чуть невнятно, глаза не бегают – носятся! Восторг!

С таким и не страшно, сам кого хочешь напугает – я не в том смысле, что некрасивый, нет! Все «системные» люди внутренне, а порой и внешне – красавцы, просто такой образ жизни накладывает на их облик какую-то тень, то ли как из преисподней, то ли как из царства морского… Смесь дорожной пыли, загара и морской капусты.

Общались легко и естественно. Девчонки отбегали ненадолго, стреляли у прохожих немного денег, и приносили себе и остальным поесть и покурить. Вечером обязательно кто-нибудь приходил и говорил где сегодня какой-нибудь концерт и вся «хиповая горка» снималась и шла за этим человеком, хоть на край Эстонии. А благо и не далеко идти было.

Так нас один раз занесло на какую-то последнюю станцию местной электрички, и мы целый вечер слушали странное трио «Орнамент». Странного особенно ничего не было, просто у нас в городе ничего подобного не играли – смесь «Cream» и эстонских народных мелодий.

В то утро, после концерта, я впервые увидел Олега Даля. Он возвращался с какой-то другой вечеринки, которая судя по всему ни для него, ни для его сопровождающих ещё не кончилась. По-моему он тогда здорово ругался по-эстонски – это было моим открытием… Один раз нас занесло на самую окраину Таллина ночевать…

Да, к вопросу о ночевке – здесь все так же непосредственно было поставлено в те времена. Приходил кто-то из местных ребят и спрашивал: «Есть где слипать?» «Нет» – отвечали ему. «Ну, пошли…» – звучало в таллинских сумерках. И доходило до уникального…

Один раз мы забрались в чью-то комнату метров пятнадцати, вдесятером – впятнадцатером. Причем заходить пришлось через окно, и не шуметь, потому что остальная часть квартиры была полна соседей. Но и это не помешало тогда шепотом петь. На флейте я из соображений безопасности я в ту ночь не играл.

Позже Борис написал загадочную песню, точнее загадочными были слова к ней. Корневой вариант «системного» эсперанто. На этом языке тогда говорили все московские центровики, но теперь они об этом и не помнят. «When I was last летом in the Таллин Maybe it was Ленинград and что-то ещё… Там was a flat there, whithout any условий, Whith no planty of room и без всякой двери at all, So мы вошли через window»…

Далее идет перечисление присутствовавших, среди которых упоминаются «Родион» и «Скорпион» – личности уникальные и всеми любимые. Об втором мы уже говорили, а первый интересен ещё и тем, что на данный момент испытывает на себе вегетарианский рацион овощей, произрастающих в окрестностях Сан-Франциско, благотворно на него влияющий, и совершивший такое перемещение после неудачных экспериментов с российской морковкой, когда «Родион» незаслуженно покраснел, оттого, что подсел на исключительно морковный рацион… Покраснел полностью! Без него и так кумача хватало…

…На одной Таллинской окраине стоял большой сеновал, куда нас местная девушка-эстонка и привела. Долго не разбираясь, чей это сеновал и где мы находимся, мы залезли на второй этаж и мирно отдали свои помыслы во власть здорового сна.

Утро пришло вместе с громкими голосами внизу. Сидящая напротив меня эстонка прижимала указательный палец правой руки к губам, давая понять, чтоб я молчал. Я огляделся и увидел, что все наши проснулись и так же молчат. Она подождала какое-то время, слушая о чем говорят внизу, и, наконец, подала знак, что можно тихо спускаться.

Мы стали спускаться, желая остаться незамеченными, разговоры шли внутри сарая, но в последний момент нам все же не повезло и наше присутствие было раскрыто. Что тут началось.

Вывалились несколько здоровых баб, хотя это слово никак не подходит к эстонской внешности, и стали, подскуливая, орать в нашу сторону. Мужчин среди них уже не было. Только после этого наша провожатая успокоилась.

Из её последующего рассказа все стало ясно. Ещё вчера, когда она ночевала в этом сеновале – он никого не интересовал, но сегодня его ценность возрасла неимоверно. Умер хозяин и родня прямо с утра приперлась делить приданое ещё до похорон. Нам повезло, заметила она, что ушли мужчины, потому что они собирались драться из-за чего-то, и тогда могло бы достаться и нам.

Но то что в конце концов сказали эти эстонские бабы-женщины привело её в полный восторг, а меня поставило в странное положение и я до сих пор не знаю, как теперь относиться ко многим кинорежиссёрам, сценаристам, литераторам и вообще…

Оказывается, по их мнению, если на сене, которое предназначено для животных, заниматься тем, что в бытовом аспекте называется любовью, а заметьте, нас там было много и ничего другого эстонкам в голову и не пришло, то скотина его после этого такого сена не ест!

Это открытие перевернуло мир, как когда-то яблоко, рухнувшее на голову одному парню много лет назад! Иначе что тогда стоит звучащая почти в каждом кинофильме фраза: «Вы двое – идите ночевать в дом, а вы двое – на сеновал…» ???