Вадим Фролов - В двух шагах от войны Страница 15

"А этот еще как здесь оказался?" - с удивлением подумал Димка.

- Чо, питерский, это тебе не за маменькин подол держаться, осклабясь, сказал Баланда.

"Зараза!" - ругнулся про себя Димка, но ничего не сказал и снова с остервенением схватил рубанок. Баланда захихикал, но тут же замолчал: над ним стоял Антон.

- Ты лучше, чем хиханьки строить, взял бы да показал, как надо, хмуро сказал он.

- А что? - с вызовом спросил Баланда. - Думаешь, не могу?

- Трепло ты, - сказал Антон спокойно.

- Я - трепло?! - Баланда вскочил с палубы, подошел к Димке и выхватил у него рубанок.

Потом он упер доску в кнехт и начал стругать ее не с того конца, с которого стругал Димка, а с другого. Рубанок быстро бегал взад-вперед, светлая широкая стружка, шурша, скатывалась на палубу. Баланда поработал недолго, но в том месте, где он стругал, доска была ровной и блестящей. Он звонко хлопнул ладонью по ее поверхности и встал с колен.

Димка тоже потрогал доску и посмотрел на Баланду с завистью и уважением.

- То-то! - хвастливо сказал Баланда. - Ты ее, доску-то, против шерсти ковырял, а ее по слоям надо. Салага.

- Ты и топором так умеешь? - спросил Антон.

- Умею, - тем же тоном ответил Баланда, - а чо?

- Айда в трюм. Там стойки надо рубить. Покажешь.

- Показать? Это можно, - снисходительно сказал Баланда и, небрежно загребая ногами, пошел к люку.

- Слушай, а как он-то здесь оказался? - спросил Димка Антона.

- Мало ты еще понимаешь, Соколов, - непонятно ответил Антон и тоже отправился в трюм.

Димка со злостью пнул ногой доску. Постояв немного, он снова взялся за рубанок, и дело, как ни странно, пошло веселее.

На другой день перед началом работы Громов привел на "Зубатку" комиссара.

- Гляди-ите, что делается, - удивленно протянул Морошкин, - это же Людмила!

- И верно, Людмила Сергеевна! - весело крикнул Саня Пустошный.

- Баба в море, - презрительно сказал Баланда, - добра не жди.

- А ты что, всю жизнь в море провел? - насмешливо спросил Антон. Женщины сейчас на траловом флоте на равных с мужиками рыбку ловят, это ты слышал?

- Слышали, - вступил Шкерт, он тоже был здесь. - Так то рыбку, а тут комиссар.

- В гражданскую войну женщины матросскими отрядами командовали, сказал Димка. - "Оптимистическую трагедию" читал?

- Как же! Читал он... - засмеялся Арся.

- Ты, Гиков, язык-то укороти, - угрожающе сказал Баланда.

Арся прищурился.

- Ладно, - сказал Антон, - читал не читал, не в этом дело. А человек она стоящий.

- "Стоящий"... - проворчал Баланда. - А все равно...

- Вот и будет вам в море тра-ге-дия, - добавил Шкерт.

- А ты что, Антон, ее знаешь, что ли? - спросил Славка.

- Так это ж наша учительница, - ответил Антон.

- А-а-а, - сказал Шкерт и засмеялся, - тогда все ясно-понятно. Видел, Васёк. Они тут все свои.

Баланда мрачно хмыкнул, и они со Шкертом сошли с "Зубатки". Ребята молча смотрели им вслед. За учительницу было обидно, и очень хотелось, чтобы она не подкачала, - они-то знали ее хорошо, а ведь большинство совсем не знало.

Кто действительно был рад приходу Людмилы Сергеевны, так это Громов. Он крутился с утра чуть не до ночи, а дела накатывались как снежный ком. Жилье, питание, всякие документы, хлопоты о снаряжении для экспедиции, переговоры с начальством, успокаивающие беседы с матерями и бабками, которые повадились в любое свободное время ходить на факторию проведать своих "чадушек", да еще и за самими этими "чадушками" - глаз да глаз нужен. Словом, бывали у Афанасия Григорьевича минуты, когда он и сам не рад был, что ввязался в это хлопотное дело.

- Ну, товарищ комиссар, Людмила Сергеевна, я уж на тебя работенки навалю, уж не обессудь, - сразу же заявил Громов.

- Давайте, Афанасий Григорьевич, не стесняйтесь, - весело сказала учительница. - Сделаем так: вы сейчас занимайтесь только хозяйством, а я с ребятишками буду.

- Ну, вы с меня полдела сняли, - обрадовался Громов.

Над комингсами* люка группа ребят заканчивала небольшую надстройку, что-то вроде двускатной крыши. На нее надо было уложить застекленные рамы, и тогда в трюме будет светло.

- Кто умеет вставлять стекла? - спросила Людмила Сергеевна.

За спинами ребят раздался знакомый голос:

- Я ум-мею.

Мальчишки, удивленные, обернулись: перед ними стоял Боря-маленький.

- Борька?!

- Ты как здесь?

- С нами едешь?

- П-пока не знаю, - уклончиво ответил Боря, - п-пока помогать буду... Можно, Людмила Сергеевна?

- Конечно, - ответила Людмила Сергеевна, улыбаясь.

И в это время из трюма раздался остервенелый вопль Баланды:

- А катись-ка ты со своими советами...

- Ты чего?! - заорал Антон, наклонившись над люком. - Сдурел?

- А чего!.. - крикнул Баланда, задрав голову. - Ежели этот скелет торчать тут будет, я его еще и не туда пошлю. И тебя вместе с ним.

Людмила Сергеевна решительно спустилась в трюм. Антон и Арся спустились следом.

- В чем дело, Баландин? - строго спросила она.

- Да этот вон, - Васька мотнул головой в сторону Карбаса, - крутой, говорит, трап ведем. Лезть ему, вишь, вниз неудобно будет, костыли свои сломает...

- А может, он дело говорит, - сказал Антон.

- Саня, - крикнула Людмила Сергеевна наверх, - или кто-нибудь там еще, позовите Семеныча.

Боцман спустился в трюм. Осмотрел почти уже готовый трап, проверил крепление, подумал и сказал:

- Крутовато, конечно, но переделывать не будем. Больше места в кубрике будет. - И он поднялся на палубу.

- Видал, - сказал Баланда и толкнул Карбаса в грудь. - Кишка соленая... - И он опять выругался.

Арся сильно двинул его локтем в бок, а Людмила Сергеевна медленно подняла руку и вдруг влепила Ваське звонкую пощечину. Баланда дернулся, и толстогубый рот его почему-то растянулся в глупой ухмылке. Ребята растерялись.

- А что, так всегда теперь будет? - ехидно спросил Шкерт.

- Да, - сердито сказала Людмила Сергеевна, - за мат буду давать пощечины. Не как комиссар, а как женщина. - И она вдруг сморщилась и с досадой покачала головой.

Мальчишки ошеломленно переглянулись. А Васька вроде и не удивился и не обиделся.

- Все одно я прав оказался, - пробурчал он.

- Ну и объяснил бы по-человечески, - сказала Людмила Сергеевна.

- А он по-человечески не умеет, - насмешливо сказал Арся, - у него воспитания такая...

- Схлопочешь... - хмуро сказал Баланда.

- Сейчас или завтра? - осведомился Арся.

Баланда промолчал.

После обеда ребята лежали на берегу. Рядом с Димкой блаженно валялся Шняка. Он повадился ходить по пятам за Громовым, а когда тот уходил по начальству, оставался с Димкой.

- А чо, - лениво сказал Баланда, - на "американку" спорю: кто под той баржой проплывет и назад вернетси? - И он показал на стоящую на якоре метрах в пятистах от берега баржу.