Алексей Диброва - Артековский закал Страница 15

Пионеры зашумели, посыпались вопросы:

— А где будет проходить игра?

— А девушки будут участвовать в игре?

— А какое будет оружие?

Дорохин поднял руку:

— После разработки и утверждения положения об игре вы получите ответы на все ваши вопросы. Сейчас я не берусь на них ответить.

Началась подготовка.

Пионеры первого отряда жили в двух палатах. После обеда председатель совета отряда Слава Ободынский собрал нас на берегу Дона.

— Ребята, поедем на противоположный берег, чтобы нас не подслушал противник!

Командир ОСВОДа Гена Лихонин беспрекословно отомкнул лодки, все быстро разместились по 2–3 человека и через десять минут были на левом берегу. Сначала совещались вполголоса, потом забыли о конспирации и громко обсуждали различные варианты игры.

— Штаб разместим на острове.

— А если будут обороняться в степи?

— А что делать с оружием?

— Главное — хорошо организовать разведку!

Слава поднялся на возвышенное место:

— Ребята, так дело не пойдет, и ни о чем мы не договоримся. Все прислушались, к чему он ведёт.

— Давайте по очереди. Что ты, Алёша, скажешь? — обратился он ко мне.

— Мои предложения таковы: мы будем действовать с четвертым отрядом, необходимо разделить наши силы на две части, одна группа будет обороняться на острове, где будет наш штаб, а вторая вести наступательный бой на позиции противника.

— А где же будет противник?

— А если они поочередно разобьют наши отряды?

Слава поднял руку:

— Вопросы потом, продолжай, Алёша!

— Нужно выделить разведку, связных. Для охраны нашего штаба надо будет организовать какую-то водную охрану, для этой цели мы можем использовать наши лодки. А связным необходимо выучить семафорную азбуку — передавать буквы флажками. И, кроме всего этого, нужно изготовить макеты оружия — винтовки, пулеметы, пушки, гранаты. Совету лагеря предложим игру проводить в границах долины Дона, не рассредоточиваться в степь, это облегчит работу и руководителей игры, и наши действия.

Я вспомнил и рассказал ребятам, как в прошлом году ученики нашей школы проводили военизированную игру вместе со взрослыми. «Армия» нашего села наступала на «армию» соседнего села. С обеих сторон были конные и пешие, пулеметы и артиллерия. Я шел в правом боковом дозоре, отправляясь иногда с донесением в штаб. Павел Афанасьевич, наш директор школы, был в роли командарма, лихо скакал на резвом коне. С донесением я обращался к нему.

— Что там у тебя?

— Мы заметили засаду правее от дороги.

— Чью засаду?

— Засаду врага, — уточнил я.

— Не врага, а противника — поправил он меня.

«Какая разница?» — подумал я.

Он поднялся в седле, посмотрел в бинокль:

— Так, противник обнаружил себя. Передай дозорному: отойти влево, в бой не вступать, продолжать вести наблюдение!

— Есть, товарищ командир!

Павел Афанасьевич Бойко два года назад демобилизовался из армии, через год его назначили директором школы, он прекрасно играл на скрипке, организовал замечательный оркестр, был всесторонне развит, в школе его все любили, и его уроки географии были самыми любимыми.

Бойко подал команду, изменил направление движения главных сил, повернув левее, обходя заслон врага. Он оставил небольшой отряд бойцов и те, рассредоточившись, имитировали главные силы. А главные силы, тем временем, разделившись пополам, обходили село, под которым разместились главные силы противника. После «стрельбы» из всех видов «оружия» наш командир повел свои части в атаку, ударил в тыл противника, откуда нас не ожидали. Противник спешно развертывал свои части навстречу наступающим, но с левого флага ударила наша конница, и бой был выигран.

— Вот что значит военная хитрость и умелый маневр в бою, — закончил я свой рассказ.

— Вот откуда у тебя навыки проведения военной игры, — понял Слава Ободынский — будешь начальником штаба!

Разработанный нами план игры Совет лагеря утвердил, были обсуждены некоторые детали, намечены сроки проведения игры.

На песчаном острове посреди Дона, среди зеленых кустов оборудовались блиндажи для штаба, мне пришлось руководить саперными работами. К обеду все укрепления были готовы. Ребята, придерживаясь правил маскировки, на лодках быстро пересекли пролив возле острова, потом осторожно плыли у берега к лагерю.

Я предложил Мише Фаторному, который был моим помощником:

— Мы поплывем возле левого берега, а напротив лагеря пересечем реку, чтобы не плыть всем вме сте. Идет? — Давай сначала после работы искупаемся, смотри, какой ты замарашка, — ответил Миша.

Мы быстро закончили маскировку своих укреплений, входы к ним тщательно прикрыли ветками, травой, так что даже вблизи их трудно было заметить.

— Ну, вот и все! В воду!

Мы хорошо помылись, вода струилась со спины грязная, как в ручье после дождя, выстирали даже трусики, разостлали их просушиться в лодке.

— Поехали потихоньку!

Миша повел лодку в левому берегу, как условились, я двигался за ним перебирая в памяти сделанное нашей группой.

— Гадюка! — вдруг закричал Миша.

Я изо всех сил поспешил к нему поближе. Между лодками, петляя зигзагами по воде, плыл уж с характерными желтыми пятнами на голове.

— Бей её! — крикнул товарищ.

— Так это ведь — уж, зачем ты кричишь, — старался его урезонить.

— Все равно бей, — это ведь змей!

Мишин охотничий азарт, как бы индуктивно, передался и мне, я вынул из уключины весло и с размаху ударил по приподнятой голове рептилии.

— Попал?

— Как будто попал.

Но в тот же миг уж вынырнул возле Миши, и тот ударил своим веслом. Уж снова исчез, нырял он, как заправский пловец.

Мы увлеклись охотой за ныряющим, дразнящим нас, ужом, забыв о том, что мы совсем голые, на полный рост стояли в лодках, высматривая хитрого пресмыкающегося, течение понемногу сносило наши лодки мимо острова в пролив, против нашего раннего уговора. Вредный уж продолжал дразнить нас, выныривая то с одной, то с другой стороны лодок, а мы с Мишей, как Дон-Кихот шпагой, размахивали и били по воде веслами. Но, как и прежде, наши удары не достигали цели. Вдруг, весло в руках Миши при ударе хрустнуло, широкая его часть свесилась вниз, будто вымпел в штилевую погоду. Мы на миг замерли, разглядывая молча обломки бывшего весла. Ужа на поверхности не было, лодки были почти возле самого берега, уносимые течением, а мы все стояли в раздумье — жаль было весла. Вдруг, совсем для нас неожиданно раздался звонкий раскатистый девичий смех, потом даже кто-то свистнул и начал аплодировать нам, как гладиаторам на арене. Это артековские девушки работали на помидорах, оказывается, они стали нечаянными свидетелями нашего «сражения» и теперь поздравляли с победой над Змеей Горынычем.