Александр Владимирский - Великий Ганди. Праведник власти Страница 15

22 августа 1905 года в правительственной газете Трансвааля был опубликован проект так называемого черного закона, согласно которому каждый проживающий в Трансваале индиец — мужчина, женщина или ребенок, начиная с 8-летнего возраста — должен зарегистрироваться в полиции, сообщив сведения о своем социальном статусе, оставить отпечатки пальцев и получить специальное регистрационное удостоверение. Отсутствие такого удостоверения позволяло арестовать и депортировать любого члена индийской общины. Индийцы-мусульмане не могли смириться с тем, что теперь к ним в дом в любой момент сможет войти полиция и этим чудакам придется показывать своих жен и дочерей.

Ганди прокомментировал этот законопроект весьма лаконично: «Лучше умереть, чем согласиться с подобным законом». Потом он утверждал: «События в Йоханнесбурге приняли такой оборот, что из предпринятого мною самоочищения они превратились в прелюдию к сатьяграхе». Это слово придумал один из учеников Ганди. На санскрите сат — «истина» и аграха — «твердость». Ганди также использовал термин «пассивное сопротивление».

Ганди утверждал: «В сатьяграхе — вся надежда Индии. Но что такое сатьяграха? О ней много писали, но точно так же, как нельзя полностью описать солнце даже для тысячеязыкого змея Шешага, солнце сатьяграхи нельзя описать удовлетворительным образом. Мы постоянно видим солнце и все же мало что о нем знаем…»

Ганди учил, что «условием ненасилия является возможность нанести удар. Это сознательное и намеренное сдерживание желания мести… Месть всегда стоит выше пассивного, женоподобного, бессильного подчинения, но месть — это еще и слабость». Ненасилие предполагает наличие у человека духовной силы, которую можно обрести лишь после долгого ученичества.

Ганди выводил доктрину ненасилия из опыта мировых религий. «Ненасилие в активной форме состоит… в доброжелательности по отношению ко всему сущему. Это Любовь в чистом виде. Я прочел об этом в индусском Священном Писании, в Библии и в Коране. Ненасилие — совершенное состояние. Это цель, к которой, само того не зная, стремится все человечество… Власть над собой — единственная необходимая власть. Месть — это удовлетворение, требующее сложных правил. Самообладание — это закон нашего существа. Высочайшее совершенство требует и высочайшего самообладания. Таким образом, страдание становится символом человеческого рода…»

В сатьяграхе важен не результат, а само действие, которое приближает участников кампании к истине и Богу, служит их самосовершенствованию. Ганди настаивал: «Цель бесконечно отдаляется от нас… Удовлетворение заключено в совершенном усилии, а не в достигнутой цели. Абсолютная победа — в абсолютном усилии. Для меня закон Любви — закон моего существа. Каждый раз, когда я терплю поражение, и именно из-за поражения мои усилия становятся лишь более решительными».

Таким образом, каждое новое поражение лишь приближает конечную победу. Учения такого рода находили самый живой отклик не только в Индии, но и в других азиатских странах. Россия по сути тоже была азиатской страной, почему в ней было популярно сходное учение Льва Толстого. Если европейские народы озабочены победой в войне или революции малой кровью, то азиатские народы готовы проливать своей крови гораздо больше, чем неприятельской, и идти от поражения к поражению, но к конечной победе. Поэтому, например, во Второй мировой войне Германия призвала в армию только тех, кого могла обучить, а Советский Союз — всех, кого мог мобилизовать, не заботясь об их обучении и вооружении.

И успех сатьяграхи сначала в Южной Африке, а потом в Индии — это был успех слабого против сильного, Давида против Голиафа. Борясь против колонизаторов с помощью метода ненасилия, индийцы свою слабость превратили в силу. Бороться с британской армией и полицией в Индии с помощью оружия они не могли хотя бы потому, что у них не было оружия. В британской армии (и особенно полиции в Индии) было немало индийцев, служивших под командой британских офицеров. Но это были высокооплачиваемые, по местным меркам, наемники, которые безжалостно расправлялись с участниками ненасильственных акций протеста. Рассчитывать на их участие в национально-освободительном движении не приходилось. Зато акции гражданского неповиновения, заключавшиеся в бойкоте британских товаров, колониальных учреждений и товаров, практически обесценивали британское колониальное господство. Доходы от колоний, будь то Южная Африка или Индия, падали, а расходы на поддержание колониального господства все возрастали. Ведь для подавления массовых ненасильственных акций протеста приходилось использовать все больше полицейских и солдат. Для того чтобы арестовать всех участников сатьяграхи, не хватило бы никаких тюрем. Арест только небольшой части из них не приводил к прекращению движения, а нередко даже способствовал его расширению.

Ганди искренне верил, что «закон Любви правит миром. Жизнь продолжается несмотря на смерть. Мир по-прежнему существует несмотря на непрекращающееся разрушение. Истина торжествует над заблуждением. Любовь превозмогает ненависть».

Принеся обет не убивать и отказаться от всех мирских удовольствий, строго следуя ему, Ганди получил моральное право вести за собой миллионы под флагом доктрины ненасилия, и миллионы пошли за ним.

Если бы закон вступил в силу в Трансваале, он затем был бы распространен и на другие провинции Южной Африки. В связи с этим в сентябре 1906 года в Йоханнесбурге в помещении театра «Империал» прошел митинг индийской общины. Зал был набит до отказа. Ганди предложил резолюцию: принять любое наказание, но не подчиняться черному закону. Мусульманин Хаджи Хабиб поклялся именем Бога, что никогда-никогда не подчинится этому закону. После этого выступил Ганди, заявивший, что клятва перед Богом — это клятва на всю жизнь. Он подчеркнул: «Для меня есть только один возможный путь: лучше умереть, чем покориться закону. Это маловероятно, но даже если все отступятся, оставив меня одного, я знаю, что не нарушу своей клятвы».

Собравшиеся угрожали прибегнуть к оружию, и Ганди стоило немалого труда убедить их не делать этого. Ведь черный закон предусматривал, что любой полицейский мог вторгнуться в жилище индийца и удостовериться в законности его пребывания в Трансваале. Как для мусульман, так и для индусов это было неприемлемо по религиозным причинам, так как заставило бы их показывать «чужакам» своих женщин. Многие индийцы заявляли, что даже ценой своей жизни они без колебания пристрелят на месте любого полицейского чиновника, который посмеет переступить порог женской половины их дома. Поднявшись на трибуну, Ганди предложил принять резолюцию о неподчинении черному закону, если он будет принят. Он сказал, что индийцы сами в состоянии постоять за свои права. Смысл резолюции заключается в том, что каждый, кто клянется не подчиняться черному закону, должен решить для себя, хватит ли у него внутренних сил сдержать клятву, несмотря ни на какие гонения, потерю работы, тюремное заключение, избиения, пытки, голод и даже саму смерть. Борьба может продолжаться долго, возможно, десятилетия. Ганди попросил индийцев заглянуть в свои сердца и понять, справятся ли они с тем, что их может ожидать. А за неповиновение новому закону им грозили конфискация имущества, оскорбления, тюрьма, каторжные работы, наказание кнутом, голодная смерть.