Павел Яковенко - Первомайский Страница 15

И когда Радуев ухитрился прорваться из окружения и уйти в Чечню, то наряду с закономерным расстройством, Поддубный испытал и некоторое облегчение: "Всё закончилось".

Солдаты побежали в поле собирать парашюты от осветительных мин. Контрактники быстро последовали их примеру. А Ахмед ездил даже в Первомайский. Если бы Витя знал заранее, он обязательно попросил бы поискать шанцевый инструмент. Лопаты, крути не крути, исчезли, а отвечать кто за них будет? Новенькая, месяц назад сделанная, учебно-материальная база батареи под воздействием катаклизмов похода была безнадёжно испорчена. От перспектив по её восстановлению у несчастного лейтенанта волосы становились дыбом.

Бойцы загрузили полный "Урал" пустыми гильзами. И вот тут появились слухи, что никуда они не вернутся, раз уж удалось бригаду ввести в бой, а отправятся к Новогрозненскому, догонять Радуева. От таких речей у Вити дыхание перехватывало. Он уже ни о чём другом не мог думать, как только о своих коленях и тёплой квартире. И вот 19 января батарея свернулась и куда-то отправилась. А вот куда?

Ехали не долго - до батареи 1-го дивизиона, где Витя с большим удовольствием встретил Славика. Тот был полон впечатлений:

- Витя! Ну ты как, жив? Я тут бился, как "зелёный берет"! Жариков замучил меня ночными дежурствами. Я сплю в "Шишиге" - как обычно. А ему не спится. Он меня не нашёл на позиции, и ведь не поленился, пролез по всей технике, выволок меня и приказал водителю замкнуть двери и мне не открывать! Я всю ночь бегал как бобик! Замёрз как собака. Сел на ящик, приснул, зад себе отморозил! Я потом на Жарикова в суд подам! Он у меня попрыгает, в суде-то!

Славкин монолог прервал сам, не раз недобрым словом упомянутый, Жариков:

-- Эй, Клюшкин, ко мне!

Слава, уже на полусогнутых, шепнул Вите на ухо:

-- Прости, друг. Ко мне тут Чилентано зашёл... - и ускакал на своих ходулях к комдиву.

Тот ткнул Клюшкина носом в ПУО и тот начал виновато бормотать что-то...- от Вити не слышно было.

Неожиданно к Поддубному подошёл Серёга Бочкарёв, Славкин сослуживец. Парень он был простой, из деревенских, но держался всегда уверенно, никакими комплексами не страдал; вписался в армейскую жизнь как тут всегда и был. Серёга распространял ауру надёжности, и Поддубному приятно было его здесь увидеть.

-- Ты же в расположении остался? - удивился Витя, - Какими судьбами!?

-- Да в части скука смертная, - Серёга как всегда улыбался, - колонна шла со снарядами, я в кабину залез, да и приехал. Здесь-то у вас наверняка повеселее.

-- Да, - согласился Витя, - повеселее.

И подумал: "Если бы не колени".

И всё же как Серёга бросил часть, где он наверняка в наряды расписан!? Вот этого Поддубный не понимал ни в какую. Скорее всего, по Витиному мнению, Серёга не всё ему сказал, да и с какой стати?

Через час заветное Витино желание исполнилось: обе батареи отправились в расположение. Тут-то Поддубный и разгадал Серёгину загадку: "Так вот в чём дело! Бочкарёв знал, что мы сегодня же вернёмся; наверняка он старшим приехал на одной из машин. Не мог сразу сказать, приколист недоделанный!".

И всё же лейтенант долго боялся сглазить: вот сейчас повернут обратно, скажут, вы куда? Но когда батарея выехала из полей на шоссе, Витя, наконец, поверил в своё счастье. "Помоюсь, согреюсь, подлечусь", - сладко думал Витя, - "а там и в Новогрозненский можно". Лейтенант не боялся отправки в Чечню. Но не ехать же больным, в самом деле? Поддубный устроился поудобнее; путь предстоял неблизкий, в кабине было тепло и не тесно, мотор приятно урчал, даже колени вдруг притихли, и Витя быстро заснул. Ему ничего не снилось. Абсолютно.

Первомайский