Алекс Бертран Громов - Нарком Берия. Злодей развития Страница 16

БАУМАН. На хозяйство?

БЕРИЯ. На колхоз, а не на хозяйство. В 1933 г. общий урожай мандаринов в Грузии достиг рекордной цифры, примерно 100 млн штук. Товарищ Сталин поставил перед нами задачу – в 1937 г. дать не менее полумиллиарда штук цитрусовых плодов Стране Советов. Мандарины, лимоны, апельсины, бывшие в прошлом предметом роскоши, доступным буржуазии, теперь должны стать предметом широкого потребления трудящихся Советского Союза. Перед нами стоит почетная задача подать цитрусовые плоды на стол рабочих Советской страны. У нас есть, товарищи, все условия для того, чтобы выполнить задание товарища Сталина, и мы заявляем, что полмиллиарда штук цитрусовых плодов дадим в 1937 г. [Аплодисменты. Голоса: «Вот это правильно!»]

Наряду с этими успехами у нас есть много недочетов, недостатков, и очень больших. Указания, сделанные в докладе товарища Сталина о недостатках нашей работы, целиком относятся и к Закавказью. Доклад товарища Сталина является для нас боевой программой работы. С исключительной ясностью и простотой, с гениальной прозорливостью товарищ Сталин наметил дальнейший путь нашего движения вперед. Доклад товарища Сталина воодушевляет партию, рабочих и колхозников на борьбу за дальнейшие победы социалистического строительства. Закавказская партийная организация, партийные кадры Закавказья сложились и выросли под непосредственным руководством товарища Сталина. Вся история революционного движения Закавказья, все успехи и победы закавказской партийной организации в деле социалистического строительства неразрывно связаны с именем товарища Сталина. [Продолжительные аплодисменты.]

Большевики Закавказья будут драться за то, чтобы превратить Закавказскую федерацию в передовую республику Страны Советов.

Да здравствует ленинский штаб нашей партии – ЦК ВКП(б)!

Да здравствует великий Сталин! [Аплодисменты.]»

Одновременно Берия занимался превращением Грузии во всесоюзную здравницу – на ее территории строились санатории и дома отдыха. Но этого было недостаточно, поскольку климат Черноморского побережья Кавказа вовсе не был таким благоприятным для здоровья человека, как это по умолчанию подразумевается сейчас. Большую часть прибрежной суши собственно сушей можно было называть лишь условно – это были бескрайние малярийные болота, перемежавшиеся отрогами гор, к которым лепились редкие маленькие селения.

«После работы хозяин начинал осматривать строительные объекты, – вспоминал М. Черкезия, водитель Берии. – В Тбилиси их было предостаточно. Одновременно строились десятки многоэтажных жилых зданий, ИМЭЛС (Институт Маркса, Энгельса, Ленина и Сталина), лечебный комбинат, музей комсомола, лимонадный завод, стадион «Динамо», редакция газеты «Коммунист»… С тех пор в Тбилиси такого размаха городского строительства больше не было».

Константин Паустовский так описывал то время и место в повести «Колхида»: «Дождь медленно надвигался с моря. Он лежал над водой, как тяжелый дым. В дыму белыми клочьями метались и визжали чайки.

– Двести сорок дней в году здесь лупит непрерывный дождь, – добавил Габуния.

– Пламенная Колхида! – пробормотал Лапшин. – Один ученый высчитал, что на землю ежегодно выпадает девяносто кубических километров дождя. По-моему, все эти дожди выливаются здесь.

Леса Колхиды стояли по колено в воде. Корни деревьев плохо держались в илистой почве. Несколько рабочих легко валили дерево, обвязав его цепью… Трава в этих лесах не росла. В них было темно, душно и почти не было птиц. Птиц заменяли летучие мыши. Леса стояли непроходимые и мертвые в тумане теплых дождей…»

Значительная часть болот была осушена, прорыты каналы для предотвращения постоянных наводнений. Это не только оздоровило край, но и обеспечило использование новых земель для сельского хозяйства. Массово высаживались эвкалипты, как поглотители влаги из почвы и источники естественных фитонцидов. Благо эти деревья еще и быстро растут. Малярийных комаров уничтожали не только с помощью химических веществ, но и применяли биологические средства – заселяя водоемы южноамериканской рыбкой гамбузией, которая известна тем, что очень активно поедает комариных личинок.

Так и появилась та благословенная, богатая Грузия, образ которой памятен тем, кто застал еще Советский Союз…

Была проведена модернизация угольной промышленности Грузии и Чиатурских марганцевых рудников. В Закавказье был построен ряд предприятий пищевой, легкой, строительной промышленности, машиностроительные заводы, осуществлена реконструкция и расширение Бакинских нефтепромыслов. За нефтяной промышленностью Берия надзирал с особым знанием дела, благодаря своему техническому образованию. По его инициативе началась добыча нефти на шельфе Каспийского моря, причем эта идея была воспринята не сразу. Находились даже желающие обвинить Лаврентия Павловича во вредительстве и намеренной пустой трате народных денег на немыслимое дело – установку в море буровых вышек…

В декабре 1939 года вышло постановление политбюро ЦК ВКП(б), гласившее: «Удовлетворить ходатайство железнодорожников Тбилисского ж. д. узла о присвоении Закавказской жел. дороге имени тов. Берия Л. П.».

Как прекрасно наше небо,Край счастливый расцветает,Лучезарною звездоюДруг наш Берия сияет.

От каспийских волн до ПонтаДал он знанья свет горящий.Он трудящихся любимец,Для врагов же – меч разящий.

Всех народов закавказскихОн – учитель, друг любимый,Дал им счастье, дал им радостьДружбы братской, нерушимой.

Ереван, Баку, ТбилисиОн связал любовью чистой.Ярко светит над страноюГений Сталина лучистый.

(Константин Поцхверашвили, пер. на рус. А. Канчели)

Берия показал себя не только как крепкий хозяйственник, но и верный сталинец, что было отмечено вождем, наконец-то явственно почтившим Лаврентия Павловича своим доверием. Так тридцатичетырехлетний Берия 10 марта 1933 года получил доступ к высшим государственным и партийным секретам. В этот день секретариат ЦК ВКП(б) включил товарища Берию в список рассылки материалов, направляемых членам ЦК. В эту рассылку включались протоколы заседаний политбюро, оргбюро, секретариата ЦК. А через несколько месяцев, на XVII съезде ВКП(б), Берия стал членом ЦК ВКП(б). Вскоре после этого, отдавая должное чекистскому опыту Лаврентия Павловича, по решению политбюро ЦК ВКП(б) Берия стал членом комиссии (председатель – Л. М. Каганович), которая занималась разработкой проекта Положения об НКВД СССР и Особом совещании НКВД СССР.

В декабре 1934 года Берия был приглашен и присутствовал на приеме у вождя, данном в честь его 55-летия. Через три месяца был избран членом ЦИК СССР и его президиума, а через несколько дней, на свое тридцатишестилетие (совпадение?), Берия был награжден орденом Ленина.

Но и сам Берия постоянно, даже в мелочах, проявлял лояльность по отношению к Сталину – будь то первому лицу в государстве, будь то «простому человеку». Поэтому чуткий Лаврентий Павлович организовал замечательный музей вождя народов на его родине в Гори и всячески окружал заботой мать дорогого Иосифа Виссарионовича, проживавшую в Грузии.

Л. Марку при работе над книгой «Сталин. Личная жизнь» использовала не только архивные документы, но и общалась с внучками и внуком, племянницей (Кирой Аллилуевой), бывшим зятем (Григорием Морозовым) Сталина, поделившимися своими воспоминаниями и передавшими рассказы родственников. В тексте говорится о самых важнейших событиях в жизни Сталина, Российской империи и СССР, в мельчайших деталях отслеживается связь между историей страны и личной биографией вождя. «Еще одним грузом семейной ответственности, давившим на Сталина, была его мать, которая жила, полузабытая, в далекой Грузии. Сталин поручил Берии и его жене Нино, еще находившимся в Закавказье, внимательно следить за тем, чтобы эта одинокая пожилая женщина ни в чем не нуждалась и чтобы к ней приходили самые лучшие врачи. К ней регулярно наведывались местные руководители и высокопоставленные чиновники из Москвы: визит к матери Сталина стал своего рода обязательным местным ритуалом…» Сталин писал ей письма, но, несмотря на то что он приказал о ней заботиться, пожилая одинокая женщина была лишена именно родственной заботы. Ее здоровье постоянно ухудшалось, она выходила на улицу, только чтобы посетить церковь…

В июне 1935 года навестить ее приехали два внука и внучка. Но остановились Яков, Василий и Светлана Сталины на квартире у Берии. «Пробыв в Тбилиси целую неделю, они повидались со своей бабушкой лишь один раз. Общаться с ней им было трудно: Кеке ни слова не говорила по-русски. Ее маленькая темная комната, окно которой выходило во внутренний дворик, очень резко контрастировала с просторными помещениями старинных правительственных дворцов. Обстановка в этой комнате была нищенской. Дети Сталина – а особенно Светлана – были поражены ее непритязательным образом жизни, старомодностью окружающей ее обстановки…»