Анатолий Черняев - Дневник помощника Президента СССР. 1991 год Страница 16

Горбачев приложил к записке квиток с поручением Шеварднадзе, Язову и Зайкову за два дня решить все вопросы и дать «развязку» в Вене. Потом он мне позвонил: «Я подписал это твое… Подключил Шеварднадзе, который обрадовался». Но, как я узнал потом, записку, где я открытым текстом громлю генералов — чуть ли не матерно, он послал также и Язову.

Горбачев долго листал на столе и зачитывал мне, комментируя выдержки из писем и телеграмм по поводу присуждения ему Нобелевской премии. Такого, например, типа: «Господин (!) Генеральный секретарь ЦК КПСС, поздравляю с премией империалистов за то, что Вы завалили СССР, продали Восточную Европу, разгромили Красную Армию, отдали все ресурсы Соединенным Штатам, а средства массовой информации — сионистам». Или: «Господин Нобелевский лауреат, поздравляем Вас за то, что Вы пустили свою страну по миру, что добились премии от мирового империализма и сионизма, за предательство Ленина и Октября, за уничтожение марксизма-ленинизма». И таких писем и телеграмм десятки.

Я задал Горбачеву вопрос: а зачем Крючков все это собирает и кладет вам на стол? Зачем регулярно подсчитывают и несут вам опросы по областям и трудовым коллективам с 90-процентным отрицательным отзывом на Нобелевскую премию? Он мне в ответ: «Ты полагаешь, что я об этом не подумал?» И продолжал листать. Я ему говорю: «Михаил Сергеевич, охота вам тратить нервы и время на это барахло? Пора бы уже „воспарить“ в своем президентском положении над этой дремучестью». Отмалчивается.

31 октября

Четыре дня в Мадриде и Барселоне. Горбачев «на отдыхе» от домашней атмосферы, как выразился народный депутат Крайко во время «дружеской» встречи М. С. с сопровождающими его в Мадриде. Опять он лидер самый-самый из всех современных. Опять искренне визжащие на улице толпы, опять высочайший уровень приема и неподдельное почтение к нему со стороны короля, премьера Гонсалеса, а потом Миттерана. Опять дурманящие философские рассуждения о новой эпохе, о судьбах мира, о совместной ответственности. Опять заявление на самом высочайшем уровне, что перестройка — это не только наше, т. е. не только советское, дело: если она рухнет, будет плохо всем. Ну и т. д.

А уехал он из Испании под грохот взрыва на Новой Земле и многочисленные протесты СМИ Норвегии, Швеции, Финляндии, Исландии, Дании и т. д., а также российского парламента и Верховного Совета СССР. И тем не менее сегодня читаю подписанный им 30 октября Указ о производстве взрывов в Семипалатинске до 1993 года, а начиная с 1991 года и до неопределенного срока — на Новой Земле. Это в тот момент, когда Верховный Совет Казахстана принял закон, запрещающий раз и навсегда взрывы на его территории, когда Архангельский Совет принял такое же постановление в отношении Новой Земли, когда Верховный Совет РСФСР вот-вот примет аналогичный закон, а Верховный Совет СССР собирается сегодня принять постановление о нарушении Правительством СССР порядка проведения ядерных испытаний (в том смысле, что делается это без разрешения Верховного Совета).

Где живет товарищ Горбачев? Или он уже затуркан настолько, что подмахивает что ни попадя, представляемое ему Болдиным?

Тельчик (помощник Коля) обрывает телефон: мы, мол, ставим канцлера просто в неприличное положение, особенно после визита Горбачева во Францию и Испанию (дело в том, что Горбачев до сих пор не хочет назвать дату встречи с Колем). Наверное, «боится своего народа»? Лукьянов ему подкидывает: заграничные поездки воспринимаются парламентариями неоднозначно.

По Персидскому заливу. Как Примаков и Миттеран ни крутят, М. С. держится резонно: от американцев нельзя отслаиваться, как бы ни хотелось обойтись без войны. Тогда все полетит. Некоторые обороты речи у Горбачева на пресс-конференции вызвали в Мадриде и Париже суматоху: мол, не исключает ли он совсем военный путь? Я-то знаю, что не исключает. И когда сегодня Арбатов спросил, как ему реагировать на запросы знакомых ему послов Кувейта, Египта, Саудовской Аравии, я сказал ему: «Давай понять, что мы никогда не пожертвуем альянсом с Соединенными Штатами в этом деле».

5 ноября 1990 года

Был на Президентском совете. Абалкин докладывал о мерах по стабилизации.

Вызвала скандал воскресная статья в «Комсомольской правде» Шаталина, Петракова и К¤ с резким осуждением экономической политики президента и разгромными выпадами против Рыжкова.

Горбачев вслед за Лукьяновым, Маслюковым и Рыжковым крыл авторов и обещал их «прогнать». Весь этот Президентский совет производит жалкое впечатление. Рыжков грозил пришествием диктатуры, Лукьянов шантажировал демократами, Шеварднадзе говорил о том, что надо изучить вопрос о порядке передачи власти.

9 ноября

Газеты неистовствуют, издеваясь над Октябрем и Горбачевым. Умная статья в «Комсомолке» Владлена Логинова об Октябрьской революции. Но это все как об стенку горох.

Видимо, как и тогда, опять у нас будет все «до основания, а затем»! Но я ничего не боюсь. Может быть, сказывается возраст, может быть, характер, может быть, опыт и старое «военное» мое свойство: хладнокровие и замкнутость перед самой большой опасностью.

15 ноября

В воскресенье Горбачев должен ехать в Италию. Тоже «большой договор» плюс премия «Фьюджи» (в деньгах больше Нобелевской).

А может, мы накануне краха? Опять встреча его с Ельциным взвинтила ситуацию до кризиса. Они договорились не предавать огласке, о чем говорили, а Ельцин на другой же день вышел к российскому парламенту и агрессивно, ультимативно, в хамской манере поведал, что и как было. Горбачев же держал все при себе. Попытки Игнатенко уговорить его выступить по телевидению и «проинформировать общественность и парламент СССР» кончились ничем: Горбачев, видимо, мыслит еще категориями Политбюро и обкома — если я так считаю, значит, так и должно быть. А теперь вот взъярился и опять кричал среди своих, что больше не намерен терпеть, что окончательно «объявляет войну».

Тем временем Верховный Совет, проигнорировав утвержденную им самим повестку дня, потребовал, чтобы президент немедленно выступил с докладом о положении в стране и об итогах его встречи с Ельциным. И Горбачев послушно согласился с этим вызовом на ковер, вместо того чтобы дать понять, кто он такой, и вежливо попросить парламент заняться своим делом. А пока же депутаты вопят перед телекамерами «о защите интересов народа» и требуют, чтобы «царь» все этому народу «дал».

Весь день Горбачев диктовал свой завтрашний доклад «О положении в стране» (такие тексты в Соединенных Штатах готовятся за полгода!). Однако, несмотря на мои протесты, сбегал встретиться с лидерами бывших компартий бывших соцстран (у них тут в Москве конференция). Вчера встречался с профсоюзниками из ФКП, а сегодня вот с Оккетто (генсек Итальянской компартии) беседовал несколько часов. Подозреваю — чтобы показать иностранцам, что все у него идет своим чередом.