Алексей Давтян - Занимательные истории из жизни Романовых Страница 16

Анна Иоанновна

царствовала с 1730 г

Во времена Петра II страной фактически управлял Верховный тайный совет во главе с князем В. Л. Долгоруким, учрежденный Екатериной I. После смерти Петра II «верховники» пригласили на трон племянницу Петра I курляндскую герцогиню Анну Иоанновну, рассчитывая, что будущая государыня будет лишь номинально исполнять монаршие функции, а вся власть по-прежнему будет принадлежать Совету. Для подтверждения ее покорности «верховники» заставили Анну Иоанновну подписать соответствующие «Кондиции». Однако их планы оказались нарушены самым неожиданным образом. После коронации Анна Иоан новна проследовала в Грановитую палату Кремля, где должно было состояться пиршество. Когда все расселись по своим местам, государыня вдруг встала со своего трона, подошла к Долгорукому и, взяв его за нос, провела его вокруг столба, поддерживающего своды палаты, подвела к портрету Ивана Грозного и спросила:

– Ну, Василий Лукич, знаешь ли ты, чей это портрет?

– Царя Ивана Васильевича, – отвечал испуганно князь.

– Ну так знай, что я хоть и баба, но такая же буду, как и он. Вы, дураки, собрались водить меня за нос, да прежде я вас провела.

Так Верховный совет лишился своей власти, а сам князь Долгоруков вскоре был сослан на Север вместе со своим семейством, где и умер.

Борель. П. Ф. Анна Иоанновна

Репрессии Анны Иоанновны коснулись и любимца Петра I князя Михаила Алексеевича Голицына, который уехал в Италию и там принял католичество. Анна Иоанновна отправила его родственников в ссылку, а самого князя велела доставить в Петербург, где в наказание за измену вере сделала шутом и женила на своей любимице – калмычке Евдокии Авдотьевне Бужениновой. Для их свадьбы на берегу Невы из чистого льда был построен знаменитый Ледяной дом. Дом был 16 метров в длину и 5 в ширину, его украшали многочисленные ледяные статуи и восемь пушек. Все интерьеры тоже были изо льда. А рядом государыня распорядилась построить еще и ледяную баню, которая топилась соломой. В Петербург были привезены иноземцы, составившие свадебный кортеж в 300 человек, которые двигались на оленях, верблюдах, свиньях, козах и собаках.

Анна Иоанновна, став самодержицей Российской и поменяв скромную резиденцию в Митаве на роскошные апартаменты в Зимнем дворце, не изменила своим привычкам. Она любила проводить досуг, глазея из окна на прохожих, и если замечала непорядок, примерно наказывала провинившихся. Или оказывала милость, когда считала нужным.

Однажды ее величество изволила сидеть у окна, а мимо проходил посадский человек в рваной шляпе. Анна его остановила, выбранила за непрезентабельный вид и дала два рубля на новую шляпу.

В царствование Анны Иоанновны секретарь Преображенского полка Иван Михайлович Булгаков имел неосторожность поссориться с полковником Альбрехтом, чем вызвал сильный гнев герцога Бирона, который Альбрехту покровительствовал. Дело приняло столь серьезный оборот, что Булгакова приговорили к смерти. Был назначен день казни, на Неве, прямо на льду был выстроен эшафот. Но произошло чудо: наступила оттепель – впервые за ту необычайно холодную зиму. Выстроившейся для экзекуции гвардейский полк стоял по колено в воде. И удивительным образом растаяло ледяное сердце императрицы! Она неожиданно помиловала Булгакова, заменив смертную казнь телесным наказанием.

При дворе Анны Иоанновны процветали азартные игры, нередко в один вечер ее придворными проигрывались огромные суммы. Сама императрица карты не любила, и если играла, то с тем, чтобы проиграть. Если же ей все-таки доводилось выиграть, обычно она не брала денег с проигравшего.

Анна Иоанновна терпеть не могла пьяных – она их боялась. Лишь один день в году – 19 января – придворным разрешалось устраивать попойки – «посвящение Бахусу». В этот день каждый придворный был обязан выпить большой бокал вина, стоя на коленях перед государыней.

Анна Иоанновна, благодаря своему любимцу Бирону, увлеклась лошадьми и, несмотря на полноту и уже не юный возраст, выучилась неплохо ездить верхом. Вблизи царского дворца архитектором Растрелли был построен манеж, называемый «конской школой». На ее содержание из казны ежегодно выделялась гигантская по тем временам сумма – 100 000 рублей. Сама императрица распорядилась устроить себе в манеже кабинет, где в перерыве между верховыми упражнениями могла заниматься делами.

Анна Иоанновна была отменным стрелком. В ее внутренних покоях всегда стояли наготове заряженные ружья, чтобы государыня могла стрелять из окон по птицам. При дворе была организована призовая стрельба, а в галерее устроен тир, где государыня стреляла из винтовки.

Анна Иоанновна очень любила шутов и приживалок. В их обязанности входило болтать без умолку, а основное требование для зачисления в штат «артистов» звучало так: «что были лет сорока и говорливы». В свои фрейлины государыня выбирала пре имущественно девиц с хорошими голосами. Они должны были петь в соседней с покоями Анны Иоанновны комнате. Однажды две фрейлины, сестры Салтыковы, пожаловались государыне, что они уже устали и больше не могут петь. Анна Иоановна страшно разгневалась и отправила их в наказание на неделю стирать белье.

Суриков В. И. Императрица Анна Иоанновна в петергофском Тампле стреляет оленей (фрагмент)

Иногда Анна Иоанновна вызывала к себе гвардейцев с их женами и заставляла плясать русские танцы и водить хороводы. Нередко в таких увеселениях приходилось участвовать вельможам и даже членам царской фамилии.

Однажды Анна Иоанновна, узнав, что профессор элоквенции В. К. Тредьяковский написал стихотворение игривого содержания, потребовала его к себе для чтения этого произведения. Тредьяковский в одном из своих писем рассказывает об этом так: «Имел счастие читать государыне императрице, у камина, стоя на коленях перед Ее Императорским Величеством; и по окончании онаго чтения удостоился получить из собственных ея Императорского Величества рук всемилостевейшую оплеушину».

Анна Иоанновна очень любила статс-даму Авдотью Ивановну Чернышеву за то, что та умела рассказывать интересные истории и анекдоты. При этом ей запрещалось сидеть в присутствии императрицы. Однажды, когда рассказчице стало дурно от долгого стояния на ногах, Анна Иоанновна смилостивилась над ней:

– Ты можешь опереться на стол, а служанка заслонит тебя, чтобы я не видела твоей позы, – разрешила императрица.