Борис Духон - Братья Старостины Страница 16

Но целью этой книги не являются дискуссии о старшинстве и первородстве. Как-то в разговоре с одним из авторов книги Никита Симонян метко заметил: «1922 год может быть отнесен к году зачатия, а дата зачатия никогда не бывает датой рождения». Интереснее другое. Николай Старостин в беседе с Леонидом Трахтенбергом попытался объяснить, почему больше всего людей в нашей стране болеют именно за «Спартак»: «На мой взгляд, решающую роль сыграло то обстоятельство, что динамовский и армейский клубы родились в 1923 году, а спартаковский — на 12 лет позже. В семье же — и футбольная, вероятно, не исключение — особые симпатии обычно питают к младшему ребенку, окружая его постоянной заботой и вниманием». Кстати, Николай Петрович точно так же отзывался и о своей младшей сестре Вере.

Таким образом, был сделан четкий акцент: для Старостина принципиально было то, что начиналось с 1935 года. К тому же речь шла уже о целом добровольно-спортивном обществе, а не о команде по отдельному виду спорта.

Вот как описывал этот период он сам: «Тогда в стране было одно Всесоюзное спортивное общество — „Динамо“, созданное в 1923 году и добившееся крупных успехов. В системе профсоюзов организация физической культуры строилась по производственному принципу. Спортсмен, как правило, обязан был выступать за команду того предприятия, на котором он трудился. Мы же, все четыре брата Старостины (и еще мужья двух наших сестер), играли за команду „Пищевики“, а работали в разных ведомствах. Пригласили меня однажды в бюро физкультуры городского совета профсоюзов и сказали, что я должен играть за команду МСПО. Я, конечно, ответил отказом — разбивалась „семейная сборная“! Возник конфликт. А вскоре в беседе с генеральным секретарем ЦК ВЛКСМ Александром Косаревым речь зашла как раз об организации добровольного спортивного общества по образцу „Динамо“. Выбор пал на промысловую кооперацию. Сеть ее в то время состояла из тысяч мелких артелей, изготовлявших многие виды товаров. Нужно было объединить молодежь, занятую в промкооперации, во всесоюзную спортивную организацию, открыть доступ в нее всем желающим физкультурникам. В организацию нового спортивного общества Косарев убедил включиться и меня. Начало было положено осенью 1934 года организацией Московского городского совета „Спартака“, ответственным секретарем которого я и стал. Немаловажное значение имело, конечно, то обстоятельство, что „Спартак“ создавался самими спортсменами, которые не только руководили им, но и активно сами выступали в соревнованиях. Я, например, продолжал играть в футбол и хоккей, участвовал в легкоатлетической эстафете по Садовому кольцу».

К тому времени братья, уехавшие из родительского дома, постарались поселиться поближе друг к другу. Местом сбора стало здание на Спиридоновке. Поначалу там имел жилье и Александр, но потом, по рассказам родственников, он стал квартировать отдельно, на Никитском бульваре, — все равно в двух шагах от остальных. Так что «производственные совещания» они могли проводить на чьей-то квартире. С Косаревым Николай и Андрей даже как-то попарились вместе в Сандуновских банях, обсуждая планы в неформальной обстановке. По части парилки у братьев была школа деда Степана из Погоста. Андрей в команде вообще не знал себе равных по части нахождения на верхней полке. Но и комсомольский вожак не ударил в грязь лицом.

Секретарь ЦК ВЛКСМ настаивал на том, чтобы название у организации получилось звучное, запоминающееся. В итоге было выбрано слово «Спартак», в принципе не новое для страны. Надо сказать, что еще в двадцатые годы команды под таким названием существовали в Ленинграде и Владикавказе. В Москве был завод «Спартак», выпускавший автомобили. В городе на Неве выходил одноименный журнал, позднее перепрофилированный в газету.

Более того, Валентин Николаев, легенда армейского футбола, рассказывал в интервью газете «Спорт-Экспресс»: «Еще до моего появления в ЦДКА кому-то из руководителей военного ведомства это название чем-то пришлось не по вкусу. Тогда Реввоенсовет СССР решил создать Всеармейское добровольное физкультурное общество, разработать его устав и наименование. Образовали комиссию под председательством Каменева, который и предложил новое имя — „Спартак“. „В честь вождя римских гладиаторов, как символ отваги и стойкости“, — добавил он. Почему решение это так и осталось на бумаге, никому не ведомо. В итоге в „Спартак“ превратился не ЦДКА, а „Промкооперация“».

Здесь надо уточнить, что Валентин Александрович имел в виду не Льва Борисовича, а Сергея Сергеевича Каменева. По какой-то прихоти судьбы оба ушли из жизни в одном и том же 1936 году. Только исключенный из партии функционер Лев Каменев был расстрелян по делу так называемого «Троцкистско-зиновьевского объединенного центра», а военачальник скончался от сердечного приступа, и его прах был с надлежащими почестями захоронен у Кремлевской стены. Старостины в своем выборе официально опирались на книгу Раффаэло Джованьоли, но не меньшее, а может быть, и большее влияние на них оказали спартаковские революционные отряды в Германии. «Союз Спартака» был образован в этой стране еще в начале XX века и относился к марксистским организациям. Также в Тифлисе в сентябре 1917 года по инициативе большевиков была создана молодежная организация социалистов-интернационалистов «Спартак».

Примечательно, что из всей четверки братьев на тот момент членом коммунистической партии был только Андрей. Остальные вступили в нее позже: Александр — в 1939-м, Петр— в 1940-м, а Николай — и вовсе в 1941-м.

Так или иначе, Николай возглавил всю футбольную структуру, которая называлась Центральная футбольная школа «Спартак». А 19 апреля 1935 года родилось добровольно-спортивное общество. В распоряжении спартаковцев оказалась загородная спортивная база в Тарасовке, по Ярославскому направлению. Вот стадионом собственным они так и не обзавелись и в первенстве Москвы принимали соперников то на «Трехгорке», то на стадионе союза шоферов в Лефортове.

В самом начале нового, 1936 года Александр и Андрей в составе сборной, скомплектованной из игроков «Спартака» и «Динамо», играли в Париже против профессионального французского клуба «Рэсинг». Добро на поездку дали высшие партийные органы, а это подразумевало, что проигрывать представителям буржуазного спорта никак нельзя. Тем не менее гости уступили — 1:2, хотя и получили потом прекрасные отзывы в местных газетах. Николай и Петр тоже участвовали в поездке, но в том матче на поле не выходили. А дома на семейном разборе игры самым дотошным экспертом оказалась Клавдия — прекрасная хоккеистка и теннисистка, в законах спорта она разбиралась отменно.