Валентин Зорин - Династия Морганов Страница 16

Голос Александера — это голос, к которому сегодня внимательно прислушиваются на биржах Нью-Йорка и Лондона, в вашингтонских департаментах. Ведь это голос моргановских миллиардов. Не случайно поддержки Александера искали и ищут руководящие деятели американской столицы. Одним из своих главных политических капиталов в ходе избирательной кампании 1960 года Ричард Никсон считал поддержку Александера.

А когда, вскоре после убийства Кеннеди, Александер посетил Белый дом и обещал свою поддержку Линдону Джонсону, американская печать расценила это как факт первостепенной политической важности, который должен был сыграть важную роль на выборах 1964 года.

Но Александер стареет. Ему уже труднее рыскать в поисках прибылей для своих хозяев. И вот все чаще на Уолл-стрите говорят, что недалеко то время, когда Морганы сменят своего премьер-министра. Называют уже и кандидатуру его преемника. Это Томас Гейтс-младший. Он потомственный банкир. Его отец, Томас Гейтс-старший, возглавлял крупную финансовую компанию в Филадельфии и считался представителем Морганов среди филадельфийских банкиров.

Гейтс хотя и именуется «младшим» — вполне зрелый муж: ему далеко за пятьдесят, и он имеет большой опыт и в бизнесе, как компаньон своего отца, и в политике. В 1959 году Эйзенхауэр назначил его на один из ключевых постов в своем правительстве — на пост министра обороны, вручив этому ставленнику моргановских банков распределение правительственных военных заказов среди предпринимателей. Надо думать, что, с точки зрения Морганов, Гейтс справился с этим делом неплохо. Во всяком случае, когда правительство Эйзенхауэра, потерпев поражение на выборах, ушло в отставку, Гейтс не только был принят с распростертыми объятиями в моргановской штаб-квартире, но и сделан ближайшим помощником Александера. А сейчас держащие нос по ветру служащие моргановских компаний обращаются с ним особенно почтительно и предупредительно: слух, что он наследует пост, занимаемый Александером, распространился широко.

Но как бы ни было велико влияние и могущество Александера и Гейтса, они остаются спицами в моргановской колеснице. А Морганы остаются Морганами, что бы там ни городили авторы побасенок о «революции управляющих», «демократизации капитала», «народном капитализме» и тому подобных сказок для политических младенцев.

Да, люди, носящие сегодня фамилию Морганов, входящие в состав одного из самых богатых и могущественных семейств капиталистического мира, обладающие ценностями, с которыми не может потягаться никто, посредственны, ординарны, лишены деловых талантов и индивидуальности. Да, они неспособны управлять и не управляют своим гигантским бизнесом, паутиной опутавшим десятки стран, сотни банков, страховых компаний, производств и отраслей промышленности.

Но Морганы, ставшие не столько фамилией нескольких десятков обладателей несметных богатств, сколько именем — символом современного капитализма, это не Джон, или Генри, или Томас, или Аллен Морганы. Морганы не они, Морганы — их деньги, их миллиарды, награбленные вековой эксплуатацией, кровью, потом и слезами миллионов людей.