Валерий Перевозчиков - Правда смертного часа. Посмертная судьба. Страница 17

Если вы обратили внимание, то Вайнеры это как раз ухватили в своей вещи. Когда два персонажа окончательно рассорились и разошлись, Шарапов сказал: «Я не хочу с тобой работать». Жеглов: «Ну иди, как хочешь». Приходит Шарапов в МУР и видит в траурной рамочке портрет своей любимой, которую убили бандиты. В данный момент, если бы они ему попались, он любым способом упрятал бы их за решетку, если бы не уничтожил, правда? Вот Жеглов мой все время находится в этой позиции, в которой Шарапов мог бы оказаться в конце картины.

Я его нигде не оправдывал. Ольга Чайковская очень хорошо написала: «Я не понимаю, нравится он мне или не нравится». Кстати говоря, очень многим людям нравится, что Жеглов специально засунул кошелек в карман вора так ловко, потому что это явный вор. Возможно, Жеглов не стал бы так вести себя с человеком, в вине которого не уверен. Но в одном Жеглов, я думаю, ошибается: если он подозревает в ком-то преступника — все — для него перестает существовать в нем человек. И поэтому с единственно приличным человеком он ошибся, поэтому с ним так себя и ведет, понимаете? Вот в этом есть что-то…

— Вам было интересно работать над ролью Жеглова?

— Братья Вайнеры писали этот характер немножечко с меня — с того образа, который создался в их воображении, благодаря моим песням. Мне в картине проще было работать из-за этого».

Многим своим друзьям и знакомым Высоцкий говорил, что хотел бы сделать фильм «Место встречи изменить нельзя» сериалом на всю жизнь. Более того, у него были конкретные планы продолжения фильма, — об этом вспоминает консультант фильма, тогда первый заместитель начальника главного следственного управления МВД СССР В. П. Илларионов (в книге А. Б. Утевского «На Большом Каретном»):

«Вскоре после триумфальной премьеры фильма «Место встречи изменить нельзя» Высоцкий предложил подумать о сюжете продолжения сериала, который можно будет предложить сценаристам.

На лацкане пиджака Жеглова был орден Красного Знамени. За что он его получил? Высоцкий стал импровизировать возможные сцены. Искал начало.

— Где у вас хоронят ветеранов?

— На Преображенском.

— Представим себе снежную зиму. Наше время. Кого-то хоронят. Старики медленно идут к выходу. Один случайно оступился и смахнул снег с маленького обелиска. На фаянсовом овале — мой портрет во френче со стоячим воротником. (Высоцкий выкатил глаза, изображая себя на фотографии.) Надпись: «Капитан Жеглов. Погиб при исполнении служебных обязанностей». Старики тихо беседуют между собой: кто такой капитан Жеглов? Никто не помнит.

Так, думал Высоцкий, мог начинаться фильм. Запомнилась придуманная им и замечательно разыгранная сцена в тамбуре вагона, где один из подчиненных капитана, штыком открыв банку тушенки, жадно ест, измазав руки и лицо жиром.

— Гад, что ты делаешь! В Москве умирают от голода старики и дети!

Это было сказано на такой ноте душевного страдания, что можно только сожалеть о несбывшихся творческих мечтах Высоцкого».

3 марта 1980 года, Париж. Эта дата стоит под такой надписью:

«Дорогому Моему Другу и Брату Володе Самому Высоцкому с Любовью к Нему и Его Гениальному Творчеству — Миша Шемякин. (Представитель России во Франции и др странах)».

Надпись сделана на каталоге выставки Шемякина в Рио-де-Жанейро. Этот каталог, скорее всего, был передан В.В. Мариной Влади во время их встречи в Италии, в Венеции в конце марта…

Мы уже говорили об окружении Высоцкого в последний год его жизни в России, а за границей, безусловно, Шемякин был самым близким и преданным другом. Причем, что очень важно отметить, во многих ситуациях старшим другом, который мог сказать «нет»…

М. Шемякин: «Мы с Володей поругались только один раз, когда он попросил у меня наркотик…

— Ну у тебя столько знакомых врачей-коллекционеров…

Действительно, это было так. Я бы мог достать хоть ящик — ничего не стоило. Предложил бы гравюру — домой бы принесли. Я говорю:

— Володя, кто тебя «посадил на иглу», вот у тех и проси! Можешь сейчас уйти, хлопнуть дверью — хоть навсегда! У меня не проси».

Из не опубликованных пока набросков Высоцкого:

Мне так не хватало братаИли хотя бы отца…

(Можно добавить, что в последние годы у Высоцкого в России не было и старшего друга. Кроме, возможно, Вадима Ивановича Туманова.)

В. Янклович: «Да и с Вадимом… Туманов пытался воспитывать:

— Володя, да брось ты это.

— Вадим, не лезь не в свое дело».

В. Туманов: «Ты же знаешь, что на эту тему никто не мог с ним говорить… Но ребята бегали, доставали… Я никогда этого не делал».

Кроме того, Шемякин— сам большой художник— прекрасно понимал масштаб личности В. В.: «У Володи было все, что необходимо для этого «коктейля гениальности». У него была феноменальная работоспособность, колоссальное умение расслабляться… Вот некоторые думают: а-а, он был алкоголиком… Да ни черта подобного! Все его нагрузки по накалу точно совпадали — он безумствовал, когда он пьянствовал, но когда он работал, то нагрузки, которые он нес, тоже были колоссальными!»

На эту же тему— из воспоминаний Олега Филатова, врача-травматолога, хорошего знакомого В. В.:

«Однажды я ему говорю:

— Володя, ну пожалей же ты себя! Ты столько делаешь для людей.

Он ответил:

— Да не могу я жить кислой жизнью! Вот я выхожу из штопора, мне так хочется жить и творить».

Сейчас вернемся к парижскому эпизоду с наркотиками. За границей доставать наркотики и опасно, и дорого… Высоцкий провозил «лекарство» в пузырьках из-под сердечных капель… В критических ситуациях ему передавали наркотики командиры экипажей «Аэрофлота». В России все было проще, да и отношение к наркоманам было тогда другим, более терпимым… К ним относились как к каким-то чудакам, а не как к тяжело больным людям… А с другой стороны, наркомания была какой-то стыдной болезнью. Хотя на Западе давным-давно поняли, что наркомания — это опасное заболевание, которое можно и нужно лечить. Через специализированные клиники и реабилитационные центры прошли многие знаменитые люди. Все они не только не стыдятся — наоборот, гордятся тем, что смогли победить болезнь. Например, Бэтти Форд — жена бывшего президента США, которая сама прошла все круги этого ада, ныне возглавляет организацию помощи наркоманам.

Теперь более или менее точно известны и каналы, и «поставщики» — кто мог отказать Высоцкому?.. Будем снисходительны к этим людям, они рисковали многим, и рисковали ради Высоцкого. Леонид Сульповар — врач-реаниматолог из института Склифосовского: «Конечно, Володя пытался доставать у нас… Но у нас в институте все очень строго. Ну раз мы могли ему помочь, ну — два. Не больше…»