Михаил Вострышев - Герои Великой Отечественной войны. Выдающиеся подвиги, о которых должна знать вся страна Страница 17

Последний свой воздушный бой гвардии майор Амет-Хан провел 29 апреля 1945 года над находящимся в черте Берлина аэродромом Темпельхоф, сбив «Фокке-Вульф 190».

Всего за время войны он совершил 603 боевых вылета, провел 150 воздушных боев, в которых сбил лично 30 и в составе группы 19 самолетов противника.

Указом Президиума Верховного Совета СССР от 26 июля 1945 года гвардии майор Амет-Хан был награжден второй медалью «Золотая Звезда».

В феврале 1947 года Амет-Хан становится летчиком-испытателем Летно-исследовательского института в подмосковном городе Жуковском. В 1949 году ему присвоен третий класс летчика-испытателя, в январе 1950 года – второй класс, а уже в сентябре 1952 года он становится летчиком-испытателем первого класса.

В июне 1949 года совместно с И. Шелестом он на самолете Ту‑2 проводит первую в стране полностью автоматическую дозаправку в воздухе. В конце 1949 года Я. Верников и Амет-Хан выполняют первый полет на опытном всепогодном двухместном истребителе-перехватчике И‑320.

Множество полетов были выполнены Амет-Ханом для отработки систем катапультирования из различных самолетов. 23 сентября 1961 года ему было присвоено звание «Заслуженный летчик-испытатель СССР». За время летной работы он освоил около 100 типов летательных аппаратов.

Осенью 1970 года в Летно-исследовательском институте в подмосковном городе Жуковском состоялось празднование 50‑летия Амет-Хана. На торжество собрались его боевые товарищи, летчики-испытатели, конструкторы, гости из Дагестана и Крыма, где он часто бывал и где его очень любили. Смущенный такими почестями летчик благодарил всех за теплые слова. А когда кто-то из друзей заметил, что, мол, пора уже передавать опыт молодым, Амет-Хан ответил горской притчей: «Когда старый орел предчувствует приближение смерти, он из последних сил рвется ввысь, поднимается как можно выше. А потом складывает крылья и летит камнем на землю. Поэтому горные орлы умирают в небе – на землю они падают уже мертвые».

Был у меня знаменитый друг, дважды Герой Советского Союза Амет-Хан Султан. Отец у него дагестанец, а мать – татарка. Дагестанцы считают его своим героем, а татары – своим.

– Чей же ты? – спросил я его однажды.

– Я герой не татарский и не лакский, – ответил Амет-Хан. – Я – Герой Советского Союза. А чей сын? Отца с матерью. Разве можно их отделить друг от друга?

На эти грустные слова никто из друзей не обратил особого внимания в тот радостный вечер. Да и сам Амет-Хан вряд мог предполагать, что эта притча спустя полгода окажется пророчеством.

1 февраля 1971 года Амет-Хан погиб при выполнении испытательного полета на летающей лаборатории Ту‑16, предназначенной для испытания нового реактивного двигателя. Похоронен он был в Москве на Новодевичьем кладбище.

Советский летчик-истребитель Амет-Хан Султан на крыле своего истребителя Як‑1

Партизанское движение в Белоруссии начало развертываться с первых дней оккупации. 9 сентября 1942 года в Москве был образован Белорусский штаб партизанского движения. К этому времени на территории Минской области действовало несколько сотен партизанских отрядов. Часть из них была сформирована из местных жителей, часть – заброшена самолетами из Москвы. Елена Колесова воевала в белорусских лесах с 1 мая 1942 года до дня своей гибели.

Партизаны на привале

Елена Колесова

(1920–1942)

Участник диверсионной партизанской группы, погибшая 11 сентября 1942 года при разгроме вражеского гарнизона

Елена Федоровна Колесова родилась 8 июня 1920 года в деревне Колесово Курбского района Ярославской области в крестьянской семье. Рано лишившись отца, с восьми лет воспитывалась у родственников в Москве. Окончила школу-семилетку и решила сама учить и воспитывать детей.

В 1939 году окончила педагогическое училище и стала работать учительницей начальных классов в московской школе № 47, затем старшей пионервожатой.

С началом Великой Отечественной войны служила в переселенческом управлении Совета народных комиссаров СССР. Закончила курсы санитарных дружинниц, затем медсестер. В октябре 1941 года работала на строительстве оборонительных сооружений Москвы.

Однажды секретарь райкома комсомола вызвал Елену к себе и спросил, знает ли она украинский язык, так как требовались люди для партизанского отряда на Украине. Елена, горя желанием идти на фронт, сказала, что знает украинский, хотя сама была русской и украинского языка не знала. Нужно было принести автобиографию на украинском языке. Тогда она нашла человека, знающего украинский язык, и вместе они написали биографию, за ночь Елена выучила ее наизусть. Так она попала на фронт.

Иногда ночью в лесу не спится, вот и вспомнишь вас, теплую комнату, уют, хороший, вкусный обед, и так хочется видеть вас. Скучаю здорово. Ну, ладно, кончится война, снова заживем по-старому, а сейчас я должна и обязана защищать свою Родину, которая дала мне знания, а комсомол воспитал во мне боевые качества. За вас, милые друзья, которые вывели меня в люди, я полезу в огонь и в воду. Милые мои, как я вам благодарна, что меня вырастили действительно советской девушкой, а не барышней.

С 20 октября 1941 года – в Красной Армии, выполняла разведывательные задания в тылу врага. Незадолго до первого задания Елена писала в письме матери: «Сейчас на фронте работы будет много. Может быть, и трудно будет отвыкать от тихой мирной жизни, но на это дело меня послала моя комсомольская совесть».

Первое боевое задание началось для Елены 28 октября 1941 года. Она и три другие девушки пошли в разведку в тыл врага, но попали в плен к гитлеровцам. После двухдневного пребывания в плену им удалось убедить фашистов, что они не партизанки, а обычные девушки, которые шли домой. Девушек отпустили, и они вернулись к партизанам с собранными сведениями о гарнизоне врага.

Во главе группы девушек-партизанок, нагруженных взрывчаткой, Елена, когда враг шел к Москве, пробиралась тропками подмосковных лесов. Девушки совершали диверсии против гитлеровских оккупантов.

В январе 1942 года Елена Колесова была награждена орденом Красного Знамени. После получения награды она писала дяде Борису Савельевичу и тете Наталье Михайловне: «Милый дядя Боря и тетя Наташа, вы, наверное, читали в газете приказ о награждении меня орденом Красного Знамени. Иногда снимаешь гимнастерку, а он блестит, и подумаешь, что правительство оценило твою работу, и хочется еще идти туда скорее и сделать больше, чем делала… Если бы вы знали, как часто вас вспоминаешь. Вот сидишь в землянке, топится печь, темно, девушки сидят и вспоминают о прошлом, о днях, когда спокойно работали, затем идут проклятья по адресу фашистской сволочи, затем сжимаются кулаки, глаза полны ненависти, и подумаешь, если им сейчас приказать, они выполнят, и ничто им не помешает. Ох, какие девчонки!»