Реймонд Франц - Кризис совести. Борьба между преданностью Богу и своей религии Страница 17

Я считал, что принял на себя огромную ответственность, когда в 1971 году стал одним из одиннадцати членов всемирного Руководящего совета (в 1977 году число членов выросло до восемнадцати, а в 2000 насчитывало тринадцать)[51]. Однако уже первые еженедельные заседания (проводимые каждую среду) оказались совсем не такими, как я ожидал.

Незадолго до этого был установлен порядок поочередного председательствования, и в том году председателем был вице — президент Фред Френц. Но вопросы на повестке дня определялись Президентом организации Нейтаном Норром. Он выносил на заседания все то, что считал необходимым обсудить в Руководящем совете, и обычно именно тогда мы впервые узнавали о том, что будем обсуждать. На протяжении нескольких недель заседания были полностью посвящены простому рассматриванию списков людей, рекомендованных для разъездной работы в различных странах, — вслух зачитывались имя, возраст, дата крещения, «помазанный» или нет, продолжительность полновременного служения. В большинстве случаев для нас это были только имена; мы редко знали тех, о ком шла речь. Итак, прослушав такое чтение списков из Суринама, Замбии или Шри — Ланки, мы обычно голосовали за назначение указанных людей. Я помню, что Тому Салливану (которого обычно называли «дружище») тогда уже было более восьмидесяти лет, он был почти слеп и очень болен. Во время таких заседаний его частенько одолевал сон, казалось неловким будить его для того, чтобы проголосовать за то, о чем он почти не имел понятия. Иногда все заседание длилось только несколько минут; насколько я помню, одно продолжалось семь минут (включая молитву в начале).

Время от времени президент Норр приносил «проблемную почту», в которой речь шла о поведении определенных Свидетелей, и Руководящему совету надо было решить, как поступить по отношению к тому или иному человеку: заслуживал ли он лишения общения за совершенный проступок, или менее строгое наказание, или вообще никакого. В то время (вплоть до 1975 года) предполагалось, что все решения должны приниматься единогласно. После обсуждения выдвигалось предложение, поддерживалось, а затем звучал призыв к голосованию. Если единогласие не достигалось сразу (поскольку иногда кто — нибудь не голосовал за выдвинутое предложение), вырабатывалось компромиссное решение, за которое голосовали уже единодушно. Естественно, при подобных обстоятельствах ощущалось определенное давление, заставлявшее соглашаться с большинством, а не занимать обособленную позицию (таким образом показывая свою независимость или выражая несогласие). Были, конечно, голосования, при которых я не поднимал руку, но, как правило, я присоединялся к большинству. В некоторых случаях, когда я не голосовал, кто — то предлагал компромиссное решение, и, даже если иногда это решение все еще не казалось мне полностью верным, я уступал и голосовал вместе с большинством. Для того, чтобы решения принимались и в дальнейшем исполнялись, а не попадали «под сукно», мне казалось необходимым уступать большинству. Однако появились некоторые проблемы, и следовать общему мнению мне становилось все труднее и труднее.

Шли недели, обсуждались вопросы, например, такие: можно ли назначить старейшиной отца, позволившего сыну или дочери вступить в брак восемнадцати лет от роду или одобряющего решение сына или дочери получить высшее образование[52]? Допустимо ли назначать старейшиной человека, который работает посменно и иногда (будучи на ночной смене) пропускает собрания? Имеет ли право старейшина принять свидетельство о прелюбодеянии или свидетельство жены о том, что муж признался ей в неверности, или в этом случае достаточно указаний Писания о разводе и повторном браке? Принимается ли Писанием развод, если его добивается супруг, совершивший прелюбодеяние, а не его невиновный партнер[53]? Насколько действителен развод, происходящий не на основании прелюбодеяния, если по его совершении появляется свидетельство о прелюбодеянии, имевшем место до развода? Что делать, если совершен развод и есть свидетельство о неверности после развода? Если невиновный супруг продолжает иметь интимную близость с виновным в прелюбодеянии (зная об этой измене), отменяет ли это право невиновного супруга на развод и повторный брак? Должен ли Свидетель платить штраф, который наложен на него за нарушение закона, совершенное им в результате свидетельской деятельности или из — за позиции, занятой им как Свидетелем[54]? Можно ли посылать еду и другую помощь через Красный Крест? (Главная проблема здесь состояла в том, что крест — это религиозный символ и организация Красный Крест является псевдорелигиозной; это обсуждение длилось довольно долго, и его окончание было перенесено на следующее заседание). Обсуждались также вопросы об использовании Обществом различных каналов для доставки денег в некоторые страны (например, Индонезию) таким образом, что американские доллары значительно повышались в стоимости, даже когда эта страна объявляла подобные действия незаконными; о доставке определенного оборудования в некоторые страны без уплаты значительного налога на импорт, полагавшегося по закону; могут ли Свидетели, входящие в профсоюзы, принимать возложенные на них обязанности во время забастовок или выполнять приказ профсоюза производить уборку на территории профсоюза вместо того, чтобы выполнять такие задания, как пикетирование? Может ли Свидетель вместо службы в армии работать на хлопковых полях (вопрос из Боливии)?

Это только некоторые примеры вопросов, обсуждавшихся на заседаниях во время моих первых двух лет работы в Руководящем совете. Наши решения оказывали значительное влияние на жизнь других людей. Например, что касается развода, то ответ был таким: старейшины собрания служат в качестве религиозного суда, и, если их не удовлетворяют основания для развода, человек, оформляющий такой развод и впоследствии вступающий в повторный брак, подвергается угрозе лишения общения.

Вопрос, не приведенный выше, но вызвавший длительное обсуждение, касался супружеской пары Свидетелей из Калифорнии. Кто — то увидел в их спальне определенные книги и фотографии с необычными сексуальными действиями (я не помню, узнали ли мы, каким именно образом увидевший и рассказавший об этом получил доступ к супружеской спальне). Расследование и расспросы местных старейшин обнаружили, что в сексуальных отношениях эта пара действительно практиковала не только обычное половое совокупление[55]. Письма старейшин дошли до Бруклина, и Руководящий совет должен был обсудить и решить, какие же меры принять по отношению к этим супругам.