Дмитрий Мережковский - Павел. Августин Страница 17

Павел спасся от смерти двумя чудесами, – невидимой защитой Господней и видимой – сенью римских орлов. Никогда не был он таким Иудеем, как в этот день, но и таким Римлянином не был тоже никогда.

В той самой претории, где некогда кричали Пилату Иудеи: «Распни!» и бичевали Господа Римляне, Павел скажет Римскому сотнику: «Разве позволено вам бичевать римского гражданина, да еще и без суда?» Тысяченачальник же, подойдя к Павлу, спросит его: «Ты – Римский гражданин?» Он скажет: «Да», и тотчас же отступят от него хотевшие бичевать его. И тысяченачальник испугается, что сковал его (Д. А. 22, 24–29).

«Я – Римский гражданин», civis Romanus sum, – зримое в этом слове, чудо: «Римского мира величие безмерное», pacis Romanae immensa majestas, охраняет Павла и охранит до конца – до Рима.

LVI

Павел просит тысяченачальника: «Позволь мне говорить к народу». – «Когда же тот позволил, он, стоя на лестнице, сделал рукою знак… и, когда наступила глубокая тишина, начал говорить по-еврейски (арамейски)… и народ утих еще более».

Павел говорит о первом, бывшем ему, на пути в Дамаск, видении Господа, и о втором, после Дамаска: «Когда же я возвратился в Иерусалим и молился в храме, то пришел в исступление и увидел Его (Иисуса), и Он сказал мне: «…выйди из Иерусалима… потому что здесь не примут твоего свидетельства о Мне… Я пошлю тебя далеко к язычникам». До этого слова слушали Павла, а затем… меча одежды и пыль на воздух, подняли крик: «Истреби от земли такого, ибо ему не должно жить!» (Д. А. 21,40; 22, 1–22.)

Имени для него не находят в неистовой ярости: «Такого», toióuton, значит: «не такого грешника», а «такой грех»; не «такого проклятого», а «такое проклятие» – всего Израиля, всего человечества. «Бог сделал Его (Христа) грехом, hamatian за нас» (II Кор. 5, 21), – и Павла тоже; «сделался за нас (Христос) проклятием, katára» (Гал. 3, 13), – и Павел тоже. «Нет больше той любви, как если кто положит душу свою за друзей своих» (Ио. 15, 13): это сделал Иисус, – и Павел тоже.

LVII

В ту же ночь, в претории Антониевой крепости, было Павлу видение: «Господь, представ ему, сказал: „Дерзай Павел; ибо, как ты свидетельствовал обо Мне в Иерусалиме, так должно тебе свидетельствовать и в Риме“ (Д. А. 23, 11).

В третьем часу ночи двести римских воинов, семьдесят всадников и двести стрелков, повели Павла через Антипатриду в Кесарию Приморскую, к Римскому прокуратору, Феликсу (Д. А. 23, 31).

Подъезжая на осле к Кесарии, на восходе солнечном, и увидев вдали, между холмами, темно-синюю полосу моря, вспомнил, может быть, Павел, бывшее ему в Коринфе, видение Рима,[52] когда на перепутье между Востоком и Западом, прошлым и будущим, в городе «между двумя морями», bimaris,[53] глядя с высоты Акрокоринфа на два моря – на две дали («Я пошлю тебя далеко к язычникам»), – он писал в Рим: «С давних лет имея желание прийти к вам, – как только предприму путь в Испанию, – приду» (Рим. 15, 23–28).

Первое слово Господне к Павлу, на пути в Дамаск: «Я пошлю тебя… к язычникам» (Д. А. 26, 17), – будет и первым словом самого Павла в Риме: «Спасение Божие послано язычникам» (Д. А. 28, 28). Только здесь, в Риме, сделается Павел в полном смысле «Апостолом-язычником».

LVIII

«По прошествии двух лет, поступил на место Феликса Порций Фест и, в угоду Иудеям, оставил Павла в узах» (Д. А. 24, 27). «Когда же Фест предложил ему идти на суд в Иерусалим, Павел сказал: „Я стою перед судом Кесаревым… Иудеев я ничем не обидел… ибо, если я не прав и сделал что-нибудь достойное смерти, то не отказываюсь умереть; а если того нет, в чем они обвиняют меня, то никто не может меня выдать им. Требую суда Кесарева“ (Д. А. 25, 9–11).

Фест решил исполнить требование Павла и послать его в Рим. «Когда решено было плыть нам в Италию, то отдали Павла… сотнику Августова полка, Юлию» (Д. А. 26, 32; 27, 1).

Было три апостольских путешествия Павла, на свободе, а это, четвертое, – в цепях. Но, вечный узник Духа, возвестит Он миру и в цепях свободу.

LIX

Кажется, раннею весною 60 года, увидел Павел с большого Александрийского корабля «Диоскуры», около Партенопейского залива, давно желанный берег Италии (Д. А. 28, 11–13). Юлий проводил его до Рима, откуда братья Римской общины вышли к нему навстречу, по Аппиевой дороге, к Трем гостиницам, Tres Tabernae, а затем Юлий отвел Павла в преторианский лагерь, castra praetoriana, у Номентанской дороги, via Nomentana, и передал узника префекту претории, Афранию Бурру, человеку благородному, сделавшемуся, может быть, покровителем Павла и искупившему через два года горькою смертью желание сделать добро в «царстве Зверя» – Нерона.[54]

Павел, заключенный, в ожидании суда, под «военную стражу», custodia militaris, прикован был легкой, снимавшейся иногда, цепью к преторианскому воину-фрументарию[55] и получил позволение жить в нанятом им от себя помещении, – тоже, конечно, особая милость (Д. А. 28, 23, 30).

Римская община основана была около 49 года, при кесаре Клавдии, учениками Петра и Иакова, иудео-христианами, помимо Павла:[56] вот, вероятно, почему «Деяния» не упоминают ни словом об этой, по духу, должно быть, Павлу враждебной общине.

Дня через три по прибытии он призвал к себе в гостиницу «старейшин», hakamim, Римской общины[57] и сказал им: «Мужи братия! не сделав ничего против народа (Иудейского) и отеческих обычаев (Закона), я, в узах, из Иерусалима предан в руки Римлян. Они же, судив меня, хотели освободить, потому что нет во мне никакой вины, достойной смерти. Но так как Иудеи воспротивились тому, то я принужден был потребовать суда у кесаря. Вот почему я и призвал вас, чтобы увидеться и поговорить с вами, ибо за надежду Израилеву обложен я этими узами». Они же сказали ему: «Мы ни писем не получали о тебе из Иудеи, ни из приходящих братьев никто не извещал (нас) о тебе и не говорил ничего худого. Впрочем, хотелось бы нам слышать от тебя (самого), что ты думаешь, ибо мы знаем, что об этом учении везде спорят» (Д. А. 28, 17–22).

«Споры эти, „пререкания“, – все та же „великая распря“ между Законом и свободой, Петром и Павлом. „Вот лежит Сей (младенец Иисус) на падение и на восстание многих в Израиле, и в пререкаемое знамение“, seméion antilegómenou (Лк. 2, 34). „Знамение“ это – Павел, так же как сам Иисус.

«И назначив ему день, многие (опять) пришли к нему в гостиницу, и он, с утра до вечера, говорил им о царствии Божием, приводя свидетельства… об Иисусе из Закона… и пророков. И одни убеждались… а другие не верили. Будучи же не согласны между собою, они (уже) уходили, когда Павел сказал им: „хорошо предрек Дух Святой отцам нашим через пророка Исайю: „слухом услышите, и не уразумеете; и очами смотреть будете, и не увидите… Ибо огрубело сердце людей сих, так что ушами с трудом слышат, и очи свои сомкнули, да не узрят очами… и не уразумеют сердцем, и не обратятся, чтобы Я исцелил их“. Итак, да будет вам известно, что спасение Божие послано язычникам: они и услышат“ (Д. А. 28, 23–28).