Сергей Нечаев - Барклай-де-Толли Страница 17

Первым из русских, кто заплатил своей жизнью за приобретение для России Финляндии, стал капитан Родзянко, Финляндского драгунского полка. С ним пало еще несколько драгун — и этим открылись военные действия, которые продлятся гораздо дольше, чем было запланировано. Тем не менее «война в Финляндии во время самого разгара своего не обратила на себя взоров ни граждан, ни военных людей. Не до того было общему любопытству, утомленному огромнейшими событиями в Моравии и в Восточной Пруссии, чтобы заниматься войною, в коей число сражавшихся едва ли доходило до числа убитых и раненых в одном из сражений предшествовавших войн» [50. С. 105].

Как видим, общественное мнение поначалу явно недооценивало эту войну, но скоро всем станет понятно, что подобное к ней отношение было ошибочным.

Мороз в ту зиму стоял ужасный, но 18 февраля русский главнокомандующий граф Буксгевден вступил в Гельсингфорс — в городе было найдено 19 орудий, 20 тысяч ядер и четыре тысячи бомб, а все стоявшие в этом районе шведские войска укрылись в крепости Свеаборг.

23 февраля генерал Клеркер отступил к Таммерфорсу, предписав стягиваться туда же всем разбросанным по территории северной Финляндии отрядам.

Вслед за тем и Тавастгус был занят русскими войсками.

Русские шли вперед, выгоняя отряды противника из занимаемых ими населенных пунктов. Главнокомандующий с главными силами довольно быстро отрезал Свеаборг. Князь Багратион с отрядом численностью до пяти тысяч человек пошел на Тавастгус, а Тучков 1-й с тремя тысячами человек — в самую восточную часть Финляндии, в Саволакскую область, для занятия Куопио.

Между тем к шведскому войску прибыл из Стокгольма 65-летний граф Вильгельм-Мориц Клингспор и принял над ним главное начальство, сменив растерявшегося и потерявшего управление генерала Клекнера. Этот опытнейший генерал — скоро он будет произведен в фельдмаршалы, сосредоточивая свои силы, быстро стал отступать к северу, приближаясь к морю. Его преследовал от Тавастгуса князь П. И Багратион, а потом, по морскому берегу, — генерал Н. А. Тучков 1-й в соединении с генералом Н. Н. Раевским[18], отряд которого был выделен князем Петром Ивановичем, тогда как самому князю было предписано остановиться, чтобы занять огромное пространство между Або, Васой и Тавастгусом.

Соединившись, Тучков и Раевский пошли за Клингспором, продолжившим отступление на север, к Улеаборгу.

В это же время сам Буксгевден приступил к блокаде Свеаборга — самой мощной шведской крепости в Финляндии, которую шведы называли «Гибралтаром Севера». Гарнизон крепости насчитывал 7500 человек при 200 орудиях, запасы снарядов, пороха и продовольствия были рассчитаны на многомесячную осаду.

На первый взгляд все развивалось довольно успешно, но вот у Булгарина мы находим уже несколько иную оценку происходившего:

«На всех пунктах были частые стычки и арьергардные дела с незначительной с обеих сторон потерею. Но если шведы претерпевали нужду и трудности в отступлении, то русские страдали вдесятеро более от тяжких переходов и недостатка продовольствия. Из Петербурга высылаемы были запасы в большом количестве, но по недостатку подвод не могли поспевать впору. Стужа была сильная, и снега глубокие. Наши передовые войска шли на лыжах. Пушки и зарядные ящики везли на полозьях» [31. С. 98–99].

Формальное объявление войны с русской стороны последовало лишь 16 марта 1808 года, когда было получено известие, что шведский король Густав IV Адольф, узнав о переходе русских войск через границу, приказал арестовать всех чинов русского посольства, находившихся в Стокгольме.

До этого король, «несмотря на многочисленные слухи о готовящейся против него агрессии, с разных сторон доходившие до Стокгольма, не предполагал, что его шурин[19] и давний союзник император Александр решится напасть на него» [5. С. 305].

После ареста русского посланника последовала грозная декларация о том, что России «нанесено вопиющее оскорбление». На самом деле, к этому времени русские войска уже вовсю хозяйничали в Финляндии, и вся эта история явно напоминала басню И. А. Крылова о взаимоотношениях волка и ягненка…

Впрочем, «вовсю хозяйничали» — это слишком громко. Фаддей Булгарин, лично на себе испытавший все «прелести» боевых действий в Финляндии, описывал их так:

«Дни и ночи надлежало проводить на снегу, в мороз и метели — но русские шли без ропота вперед, изгоняя шведов штыками из всех их позиций, и таким образом в конце марта 1808 года вся Финляндия, исключая Улеаборгскую область, была покорена и очищена от неприятельских войск. Важнейший пункт, Аландские острова, занят был почти без сопротивления майором свиты Его Величества по квартирмейстерской части (ныне генеральный штаб) Нейдгардтом, который с партиен) казаков прогнал слабые шведские команды с островов. Полковник Вуич занял острова с частью 25-го егерского полка. Свеаборг был осажден частью отряда графа Каменского. Сам главнокомандующий находился попеременно то в Гельсингфорсе, то в Або. В Куопио, по выходе оттуда Тучкова 1-го для преследования Клингспора, находился генерал-майор Булатов со слабым отрядом. Оставалось только взять Свеаборг и прогнать Клингспора за Торнео, чтобы кончить полное завоевание Финляндии, и в этом граф Буксгевден нисколько не сомневался. В Петербурге и во всей Европе почитали Финляндию уже покоренной» [31. С. 99].

Конец «волшебного сна»

Между тем на севере Финляндии дела вдруг приняли весьма неблагоприятный для России оборот. Отряд Тучкова 1-го из-за постоянного отделения от него команд и гарнизонов значительно уменьшился. Булгарин не скрывал своего возмущения по этому поводу:

«Мы почти всегда дрались начистоту, грудь против груди! Однако после изобретения огнестрельного оружия самая пылкая храбрость должна иногда уступить искусству. Каким образом граф Буксгевден надеялся опрокинуть, разбить и даже отрезать Клингспору ретираду от Улеаборга, и принудить к сдаче, когда у Клингспора было под ружьем до 13 000 человек с значительной артиллерией, а у генерала Тучкова 1-го, высланного для его преследования, было всего <…> 4600 человек, и когда в отряде генерала Булатова, выступившего из Куопио <…> для отрезания Клингспора, было всего 1500 человек!

Можно ли было на верное полагать[20], что наши 6000 человек, утружденные тяжкими переходами и всякого рода лишениями, побьют и опрокинут 13 000 храбрых солдат, защищающих последние пределы отечества! Но велено действовать, и Булатов выступил из Куопио, оставив там слабый отряд и преследуя Саволакскую бригаду генерала Кронштедта, отступавшую перед ним, прибыл 12 апреля в Револакс, несколько впереди Брагештадта, только в 18-ти верстах от Сикаиоки, где находился авангард Кульнева. Корпус Тучкова стоял в Пикайоки, а Клингспор со всеми своими сосредоточенными силами у Лиминго и Лумиоки. Это место составляет крайнюю точку перед Улеаборгом и было последним оплотом шведов в Финляндии.