Михаил Болтунов - Ахиллесова пята разведки Страница 17

«Экспедиция Z »

Радист Разведуправления Покровский в задумчивости стоял у глобуса. После совещания у начальника службы ему было о чем подумать. На исходе 1938 год. Япония захватывала все новые районы Китая. Уже сдан японским агрессорам Пекин, столица перенесена в Чунцин.

Советский Союз перебрасывает в Китай оружие, боеприпасы, технику, горючее. В районе боевых действий и в штабах китайской армии — наши советники, генералы и офицеры. В небе Китая воюют наши летчики.

Помощь китайцам идет по дороге из Алма-Аты, через советско-китайскую границу, горы Тянь-Шаня, по самой безводной, жестокой, холодной пустыне Гоби. Что такое автокараван с оружием? На всем пути этой сверхдальней трассы развернуты ремонтные мастерские, гостиницы, столовые. Советские грузовики ЗИС штурмовали пески, боролись с песчаными бурями.

Вторая трасса — воздушная. Она проходила через города Кульджа, Урумчи, Хами, Сучжоу, Ланьчжоу и дальше в центр и на юг Китая. Здесь были построены аэродромы, проводилась дозаправка боевых и транспортных самолетов.

Обе трассы следовало обеспечить связью. Иначе не взлетят самолеты, не двинутся в путь автокараваны. Штабы должны знать все — от метеосводки до точного местонахождения автоколонны.

66

На путях воздушных и автомобильных перевозок уже работали радисты военной разведки — Малыхин, Кузнецов, Павлов, Чернопятов, Сидоренко, Туманов.

У радиста Покровского была своя задача: выехать во временную гоминдановскую столицу Чунцин и оттуда из штаба главного военного советника и военного атташе организовать связь с Центром. Нельзя сказать, что к тому времени радиосвязь Чунцина с Москвой отсутствовала вообще, нет. Но она проходила через промежуточный радиоузел в Ланьчжоу, что неизбежно сказывалось на оперативности работы.

Приходилось учитывать и еще одно весьма важное обстоятельство: узел в Ланьчжоу был предельно загружен. Оснащенный по тогдашним меркам времени самой современной аппаратурой, он держал связь со всеми пунктами трассы, протянувшимися от Алма-Аты на три тысячи километров, контролировал проводку автокараванов, перелеты самолетов. Радисты узла обеспечивали сеансы связи с Москвой, Алма-Атой, Улан-Батором, с аэродромами, где базировались китайские бомбардировщики и истребители, находившиеся в постоянной боевой готовности.

Немало трудностей доставляли и бомбежки японской авиации. Ко всему этому прибавлялись транзитные радиограммы из Чунцина в Москву.

Вот и думал радист Покровский, стоя у глобуса: как наладить прямую связь из временной китайской столицы с Центром. А как ее наладишь? Он натянул нитку от Москвы к Чунцину. По прямой выходило более 7 тысяч километров. Огромное расстояние для техники того времени. Чтобы дать радиосвязь на таком промежутке, надо построить передающую радиостанцию мощностью в десятки киловатт со специальными остронаправленными антеннами и сверхчувствительными приемными устройствами. Иными словами, создать капитальные, стационарные узлы с обеих сторон линии связи.

Но эти мечты были скорее из области фантастики. Покровский понимал: ничего подобного во фронтовых условиях сделать нельзя. Там нужна легкая, доступная

67

для оперативной переброски радиостанция. Но это значит передатчик не более 50-100 ватт. А при такой мощности передатчика особенно не разбежишься.

В те годы свойства коротких волн были мало изучены. Их открыли всего полтора десятка лет назад. Опыта, можно сказать, раз-два и обчелся. Только вот Кренкель! Сеанс связи между полярной экспедицией Барда и Южным полюсом не давал Покровскому покоя. Ведь смог же Кренкель...

Перед отъездом Покровский все-таки высказал свои соображения руководству службы радиосвязи ГРУ и предложил провести дерзкий эксперимент. Признаться, он просил немало: прежде всего, соблюсти жесткие профессиональные требования. А именно — выход в эфир самого мощного радиопередатчика Центра, активный поиск рации из Чунцина с помощью лучших направленных антенн. Для проведения эксперимента должны быть привлечены самые искусные, высокопрофессиональные радисты Разведуправления.

Руководство дало добро.

С таким твердым настроением сокрушить барьер дальности и убыл радист Покровский в феврале 1939 года сначала в Алма-Ату, потом в Чунцин.

Вот как он сам вспоминает об этом:

«После ожесточенных уханьских* боев на фронтах Китая наступило затишье. Вымотанные в боях японские войска не смогли развить успех.

В феврале 1939 года наша группа начала свой путь из Алма-Аты на восток.

Первый отрезок пути через советско-китайскую границу — Тянь-шаньские горы с их великолепными пейзажами — водопадами, высокими бронзовыми соснами — более походил на туристское путешествие.

Сразу же стала видна высокая степень организации работы на трассе. Автомобильные караваны двигались в сторону Центрального Китая без задержек.

* Ухань — один из крупнейших городов и экономических центров Китая, при впадении реки Ханьшуй в Янцзы. Административный центр провинции Хубэй.

68

На базах в Шихо, Урумчи расположились ремонтные мастерские, гостиницы, столовые. Все они были готовы круглые сутки обслуживать караваны.

Большая часть автотрассы проходила по пустыням и полупустыням. Собственно, она пролегала по древней «шелковой дороге», открытой еще во II веке до нашей эры. По ней китайские купцы везли невиданной красоты шелка, парчу, изделия из золота и железа, посуду из белой глины.

На «шелковом пути» господство бездорожья: верблюдам дороги не нужно. Вот и приходилось героически штурмовать пески, преодолевать песчаные бури и ледяной холод пустыни Гоби.

Весь долгий путь лишь утвердил меня в правильности своих устремлений — открыть прямой радиомост Чунцин-Москва, разгрузить своих боевых товарищей радистов, дать более оперативную связь главному военному советнику».

В Чунцине Покровский приступил к проведению эксперимента.

Главной задачей было установление прямой связи с Москвой. Для этого он решил найти в эфире советские радиостанции, расположенные в европейской части, а лучше в самой столице.

Установил за ними ежедневное наблюдение, подбирал ориентировочные волны. Хотя многие из них уже знал по-прежнему опыту. Это была однообразная, кропотливая, попросту черновая работа, но только она могла помочь в достижении большой цели.

Особые надежды радист-разведчик возлагал на конец ночи и раннее чунцинское утро: отрезок суток, когда темное время перекрывало весь участок планеты от Чунцина до Москвы. По расчетам Покровского, именно эти несколько часов должны были дать связь между обеими столицами.

После подготовительной работы, некоторых конструктивных изменений в передатчике, был назначен первый сеанс прямой связи. Результаты превзошли все ожидания: Москва услышала сигналы на семь баллов по