Шапи Казиев - Имам Шамиль Страница 17

Одним из первых поддержал имама Гамзат-бек Гоцатлинский, происходивший из рода аварских беков — чанка (рожденный от брака с женщиной простого происхождения). В первом походе на Хунзах Гамзат-бек был среди главных сподвижников Гази-Магомеда. Когда джаро-белоканцы, жившие за Кавказским хребтом, восстали и призвали на помощь имама, он направил к ним Гамзат-бека с отрядом мюридов. Гамзат-бек действовал весьма удачно и захватил четыре пушки. Ему удалось сдержать двигавшиеся с юга на Дагестан царские войска и даже угрожать царской администрации в Грузии. Но рано наступившая зима засыпала снегом горные перевалы и сделала невозможным его возвращение. Надеясь выиграть время, Гамзат-бек вступил в переговоры и явился в крепость Закаталы. Однако генерал С. Стрекалов задержал его под предлогом, что такие переговоры может вести лишь главнокомандующий, и отправил под усиленной охраной в Тифлис, где Гамзат-бек был арестован. Через несколько месяцев за пленного вступился Аслан-хан Казикумухский. Гамзат-бека отпустили, но оставили в заложниках его племянника. Хан с почестями принял Гамзат-бека, на которого имел свои виды. С его помощью он надеялся отомстить хунзахской ханше Баху-бике, которая оскорбила Аслан-хана, отдав обещанную его сыну дочь в дом шамхала Тарковского.

Гамзат-бек некоторое время жил у себя в Гоцатле. Когда же пришла весть, что племянник его бежал, но, пробираясь в Дагестан, замерз на одном из перевалов Кавказского хребта, Гамзат-бек вновь включился в борьбу на стороне Гази-Магомеда.

Пылающий Кавказ

В начале 1832 года восстания охватили Чечню, Джаро-Белоканы и Закаталы. Гази-Магомед укрепился в Чечне, откуда совершал нападения на укрепления пограничной линии. Вскоре его отряды уже угрожали крепостям Грозная и Владикавказ. При атаке на последнюю в коня имама попало ядро. Гази-Магомед был тяжело контужен. Когда спросили, кто будет после него, Гази-Магомед, ссылаясь на виденный сон, ответил: «Шамиль. Он будет долговечнее меня и успеет сделать гораздо больше благодеяний для мусульман». Это никого не удивило, потому что Шамиль был не только ближайшим сподвижником имама, признанным ученым и талантливым военачальником, но давно уже стал и народным любимцем.

В том же году был предпринят большой поход против имама. Соединившись на реке Ассе с отрядом генерала А. Вельяминова, однофамилец Г. Розена — командующий Левым флангом Кавказской линии генерал-лейтенант барон Роман (Роберт) Розен прошел с запада на восток всю Чечню, разоряя восставшие села и беря штурмом укрепления горцев, но добраться до имама так и не смог. Отряды вернулись в Темир-Хан-Шуру, откуда затем была снаряжена экспедиция к Гимрам — родине имама, с расчетом на то, что Гази-Магомед не оставит свой аул в беде.

Как и ожидалось, Гази-Магомед не замедлил явиться к родному очагу. Он даже велел бросить обоз с трофеями, который сдерживал движение отряда. «У хорошего воина карманы должны быть пусты,— считал он.— Наша награда у Аллаха». Прибыв к Гимрам на несколько дней раньше неприятеля, имам принялся спешно укреплять подступы к аулу. Теснина была перегорожена каменными стенами, на уступах скал были устроены каменные завалы. Гимры являли собой неприступную крепость, и горцы полагали, что проникнуть сюда может лишь дождь.

В ауле остались только те, кто способен был держать в руках оружие. Старики красили хной седые бороды, чтобы издали походить на молодых джигитов. Семьи и имущество гимринцев были переправлены в другие аулы. Жена Шамиля Патимат с годовалым сыном Джамалуддином, названным Шамилем в честь своего учителя, укрылась в Унцукуле, в доме своего отца. Там же укрылась и жена Гази-Магомеда — дочь шейха Ярагинского.

10 октября 1832 года войска Р. Розена подступили к Гимрам. Сквозь туман и гололедицу, теряя на крутых горных тропах людей, лошадей и пушки, передовой отряд Вельяминова сумел подняться на окружающие Гимры высоты со значительными силами.

Имаму было предложено сдаться. Когда он отказался, начался мощный штурм. С окружающих высот беспрерывно палили пушки. Мюриды отразили множество атак, но силы были слишком неравны. После ожесточенного боя Гимры были взяты.

Отряд Гамзат-бека шел на подмогу имаму, но был атакован из засады и не смог помочь осажденным.

Гимринская башня

Гази-Магомед и Шамиль с немногими уцелевшими мюридами решили защищаться до последней возможности и засели в башне, построенной после хунзахской битвы. Именно у нее Гази-Магомед предсказал свою гибель.

Войска Розена обстреливали башню со всех сторон, а смельчаки взобрались на крышу, пробили в ней дыры и бросали внутрь горящие фитили, пытаясь выкурить мюридов. Горцы отстреливались, пока их оружие не пришло в негодность. Вельяминов велел подтащить пушки прямо к башне и расстреливать ее в упор. Эта последняя битва Гази-Магомеда подробно описана у аль-Карахи.

Когда двери были разбиты, Гази-Магомед засучил рукава, подоткнул за пояс полы черкески и улыбнулся, потрясая саблей: «Кажется, сила не изменила еще молодцу. Встретимся перед судом Всевышнего!» Имам окинул друзей прощальным взглядом и бросился из башни на осаждавших. Увидев, как частокол штыков пронзил имама, Шамиль воскликнул: «Райские гурии посещают мучеников раньше, чем их покидают души. Возможно, они уже ожидают нас вместе с нашим имамом!» Шамиль изготовился к прыжку, но прежде выбросил из башни седло. В суматохе солдаты начали стрелять по нему и колоть штыками. Тогда Шамиль разбежался и выскочил из башни с такой нечеловеческой силой, что оказался позади кольца солдат. Сверху бросали тяжелые камни, которые разбили Шамилю плечо и сломали несколько ребер, но он сумел зарубить оказавшегося на пути солдата и бросился бежать. Стоявшие вдоль ущелья солдаты не стреляли, потрясенные такой дерзостью и опасаясь попасть в своих. Один все же вскинул ружье, но Шамиль увернулся от пули и раскроил ему череп. Тогда другой сделал выпад и всадил штык в грудь Шамиля. Казалось, все было кончено. Но Шамиль схватился за штык, притянул к себе солдата и свалил его ударом сабли. Затем вырвал штык из груди и вновь побежал. Вслед затрещали запоздалые выстрелы, а на пути его встал офицер. Шамиль выбил шашку из его рук. Офицер стал защищаться буркой, но Шамиль изловчился и проткнул противника саблей. Потом Шамиль пробежал еще немного, но силы стали покидать его. Услышав приближающиеся шаги, он обернулся, чтобы нанести последний удар. Но оказалось, что Шамиля догонял юный гимринский муэдзин, который выпрыгнул из башни вслед за ним и остался невредимым, так как осаждавшие были отвлечены Шамилем. Юноша подставил обессилевшему Шамилю плечо, они сделали несколько шагов и бросились в пропасть.