Kiedis Anthony - Scar_Tissue_rus Страница 18

Несмотря на мой ранний успех, я не был самым дисциплинированным и прилежным из студентов актёрской школы. Я докапывался до сути, участвовал во всём, учился многому, но я не был настроен на то, чтобы вкладывать всю свою энергию в тот мир. Развлекаться с друзьями, бегать по городу и кататься на скейтборде всё ещё возглавляло мой список приоритетов. Получать кайф также было вверху моего списка.

Я ранее уже раскрыл для себя удовольствия кокаина, ещё до той ночи, когда Конни попробовала ободрить меня. Когда мне было тринадцать, Алана Башара пришёл к нам домой на Палм в середине дня и сказал моему папе, что у него есть немного сногсшибательного кокаина. Тогда в семидесятых кокаин был очень сильным и чистым; он не был таким химически тяжёлым, как сейчас. Я полтора года наблюдал за тем, как взрослые у нас дома принимали его, поэтому я сказал им, что хотел присоединиться.

Башара сделал для меня дорожку, и я вдохнул её. Двадцать секунд спустя, моё лицо оцепенело, и я начал чувствовать себя как Супермэн. Это был настоящий невозмутимый эйфоричный порыв, мне казалось, что я видел Бога. Я думал, что это чувство никогда не уйдёт. Но затем, бум, оно начало ослабляться.

“Эй, эй, а мы можем принять ещё?” - ужасался я. Но Алану нужно было уходить, а мой папа стал заниматься своими делами, я был сокрушён. К счастью, организм мальчика не требует много времени для восстановления. Через час я чувствовал себя отлично и занялся чем-то другим.

Итак, я с первого взгляда влюбился в кокаин. Я всегда осматривал дом, чтобы узнать, осталось ли что-нибудь от прошлой ночи. И очень часто что-то оставалось. Я лезвием счищал остатки с тарелок, проверял пустые стаканы, собирал найденное вместе, а затем нёс это в школу и делил с Джоном. Но мы всегда дожидались окончания занятий. За исключением половины таблетки, я никогда не принимал наркотики в школе.

Кокаин вскоре привёл меня к героину. Мне было четырнадцать, и однажды Конни взяла меня с собой в Малибу. Мы остановились в доме кокаинового дилера, где все взрослые принимали огромные количества белого порошка прямо из большой груды на столе для рисования. Я был там с ними, обезьяна видит, обезьяна повторяет, и мы все были под таким кайфом, который только могли получить. В один момент они решили куда-нибудь пойти. К тому времени на зеркале оставалась всего одна дорожка. “Ты можешь остаться здесь, но что бы ты ни делал, не вдыхай её”, - сказали они. Я просто улыбнулся и сказал: “О'кей”.

В ту же минуту, когда они закрыли входную дверь, шшшик, я вдохнул ту дорожку. Когда они вернулись обратно, то увидели, что дорожка уничтожена.

- Где эта дорожка? - спросил кто-то.

- Ну, я растерялся… - начал я своё алиби.

- Нужно скорее отвезти его в больницу. У него будет передозировка, - ужасались все вокруг.

Я не знал, что в той дорожке был белый китайский героин.

Но мне было хорошо. Очень, очень хорошо. Я понял, что героин мне нравился даже больше, чем кокаин. Я был под кокаиновым кайфом, но я не нервничал и не волновался. Моя челюсть не тряслась. Я не волновался о том, откуда я достану свою следующую дорожку кокаина. Я был во сне, и мне это нравилось. Конечно, по дороге домой меня тошнило, но мне не было очень плохо. Я просто попросил Конни довольно быстро остановить машину, меня вырвало прямо в окно. Они не спускали с меня глаз, уверенные в том, что у меня остановится сердце, но ничего не случилось. Мне нравилось это, но я не настаивал на таком внимании.

К концу девятого класса, было очевидно, что всё идёт хорошо. Блэки изучал актёрское мастерство и глубоко погружался в свои роли, иногда до пугающей степени. Он постоянно участвовал в постановках Голливудского Театра Актёров, некоммерческого театра на девяносто девять мест в конце Голливудского бульвара. Была ли у него второстепенная или главная роль, он полностью погружал себя в свой персонаж. Большое значение в этом имел поиск внешнего образа человека. Он стал великим мастером маскировки, меняя свой гардероб, причёску, очки, позы и поведение. Он украшал свои листы со сценариями рисунками, подписями и знаками, которые представляли его персонаж.

Проблемы начались, когда он действительно превращался в своих персонажей. Обстановка накалилась до предела, когда он получил роль трансвестита в постановке Голливудского Театра Актёров. Блэки было настолько безразлично то, что подумают о нём люди, он был так восхищён идеей перевоплощения в этот персонаж, что он несколько месяцев жил как трансвестит. Он сфотографировал себя во всём облачении и прикрепил снимки над камином, вместе с диаграммами, таблицами, графиками и плакатами, принадлежащими миру трансвеститов.

Затем мой сильный, определённо гетеросексуальный папа начал носить обтягивающие обрезанные штаны, а всё, что было у него между ног, он держал по одну сторону нейлоновых колготок. Он надевал узкий топ и носил перчатки с кольцами, надетыми на них. У него был безупречный макияж, благодаря сексуальной розовой помаде. Он гордо разгуливал по дому на высоких каблуках, сосал леденец и разговаривал как сумасшедший гей. Стало ещё хуже, когда он начал в таком виде выходить из дома. Он просто гулял взад вперёд по Голливудскому бульвару, разговаривая с прохожими от имени своего персонажа.

Сначала я поддерживал его и гордился тем, как он вкладывался в своё искусство. Но в итоге, я сломался. Всей моей мужественности был брошен вызов. Поэтому, когда однажды он начал кричать на меня из-за какой-то проблемы в школе, я назвал его слащавым пижоном. Не успело второе слово вылететь из моего рта, как он набросился на меня. А мой папа был очень быстрым. Каким-то образом я смог перехватить удар его правой руки до того, как он достиг цели. Я был в секунде от того, чтобы противостоять ему своим собственным ударом. Но я был в середине пути, когда подумал, что проявить насилие в отношении своего отца было плохой идеей. К тому времени он толкнул меня к книжной полке, мы стояли с поднятыми кулаками, и между нами царило сильное напряжение. В конечном счёте, ничья кровь не пролилась, но энергетика была агрессивной и уродливой. Многие будущие десятилетия что-то между нами не было таким как раньше.

3.

"Средняя школа Фэйрфэкс"

Я никогда не забуду свой первый день в средней школе. Я приехал к зданию средней школы Юни и встретился со своим куратором, чтобы узнать в какой класс мне идти. И тогда она меня ошарашила.

“Тони, я знаю, что ты три года учился в школе Эмерсон под фальшивым адресом. Ты не живёшь в этом районе, поэтому ты не можешь ходить в школу здесь”.

Я тогда не знал, что это будет одним из самых богатых событиями завихрений судьбы, которые я когда-либо испытывал.