Светлана Алексиевич - Зачарованные смертью Страница 18

Конечно, я могу попробовать что-то передать... Хотя все ускользает... Мы с вами не выберемся из этого лабиринта... Это будет объяснение отчасти, объяснение физическое, а не духовное. Существует, например. служба доверия. Человек звонит туда и делится: "Я хочу покончить жизнь самоубийством". За пятнадцать минут они его разубеждают. Они узнают причину. Но это не причина, а спусковой крючок...

За день до этого он встретил меня в коридоре:

- Зайди обязательно. Надо поговорить.

Вечером несколько раз я стучал к нему, он не открывал. Через стенку (наши комнаты рядом) я слышал: он там. Ходит. Взад-вперед. Мечется. "Ну, думаю, - зайду завтра". Завтра я разговаривал с милиционером.

- Что это? - Милиционер показал мне как будто знакомую папку.

Я нагнулся над столом:

- Это его диссертация... Вот титульный лист: "Марксизм и религия".

Все страницы были перечеркнуты. И красным карандашом - по диагонали, наотмашь: "Ерунда!! Бред!! Ложь!!" Его почерк... Я узнал...

Он все время боялся воды... Еще со студенчества я помню, что он боялся воды. Но никогда не говорил, что боится высоты...

Не получилась диссертация, ну и черт с ней! Надо признать себя пленником утопии... Из-за этого, что ли, прыгать с двенадцатого этажа? Сколько людей сегодня переписывает свои кандидатские, докторские, а сколько боятся признаться вслух, как они у них назывались. Стыдно, неудобно... Может, он решил: я сброшу и эти одежды, и эту физическую оболочку...

Логика поведения не вела к этому, а действие совершилось... Есть такое понятие, как судьба. Тебе дана программа... Ты взошел... Человек либо восходит, либо опускается... Я думаю: он верил. что есть другая жизнь... В тонком слое... Был ли он верующий? Тут начинается вопрошение... Если была у него вера, то без посредников, без культовых учреждений, без самого обряда. Но для верующего самоубийство невозможно, он не решается нарушить план Бога... Прервать нить... У атеистов пусковой механизм срабатывает проще. Он не верит в другую жизнь, не страшится. Что такое семьдесят или сто лет? Какой-то миг, песчинка. Молекула времени...

Однажды мы с ним говорили о том, что социализм не решает проблему смерти или хотя бы старости. Проходит мимо...

Я был свидетелем, как в букинистическом магазине он познакомился с каким-то сумасшедшим. Тот тоже рылся в старых книгах о марксизме, как и мы. Потом мне передал:

- Послушай, что он сказал: "Это я - нормальный, а ты - страдающий". Ты наешь: он прав.

Я думаю: он был искренним марксистом и принимал марксизм как гуманитарную идею, для которой "мы" - гораздо больше, чем "я". Как некую единую планетарную цивилизацию в будущем... Зайдешь к нему в комнату, он лежит, обложившись книгами: Плеханов, Маркс, биографии Гитлера, Сталина, сказки Андерсена, Бунин, Библия, Коран. Все это читает сразу. В памяти остались отрывки его мыслей, но лишь отрывки. Я восстановил их уже после... Ищу смысл его смерти... Не повод, не причину... Смысл! В его словах...

- В чем разница между ученым и священником? Священник то, что не познано, через веру познает. А ученый пытается проникнуть в Нечто через факт, через знание. Знание рационально. Но возьмем, к примеру, смерть. Просто смерть. Смерть дальше мысли...

Мы, марксисты, взяли на себя роль служителей церкви. мы сказали, что знаем ответ на вопрос: как сделать всех счастливыми? Как?! Любимая книга моего детства - "Человек-амфибия" А. Беляева. Я недавно ее перечитал. Это же ответ всем утопистам мира... Отец творит из сына человека-амфибию. Он хочет подарить ему мировой океан, осчастливить, изменив человеческую природу. Гениальный инженер... Ему мерещится, что он проник в тайну... Что он - Бог! Он он сделал сына самым несчастным среди людей... Природа не открывается человеческому разуму... Она его только заманивает...

Ил вот еще несколько его монологов. Как я их запомнил...

- Феномен Гитлера еще долго будет волновать умы. Возбуждать. Все-таки как запускается механизм массового психоза? Матери на протянутых руках несли детей: "На, фюрер, возьми!!"

Мы - потребители марксизма. Кто может сказать, что он знает марксизм? Знает Ленина, Маркса? Есть ранний Маркс... И Маркс в конце жизни... Эти полутона, оттенки, вся эта цветущая сложность нам неведома. Никто приращения знаний не дает. Мы все - интерпретаторы...

Нынче мы завязли в прошлом, как раньше в будущем. Мне тоже казалось, что я это всю жизнь ненавидел, а выходит, любил. Люблю?.. Неужели можно любить эту лужу крови? Это кладбище? Из какой грязи, из какого кошмара... На какой крови все замешено... Люблю!

Предложил нашему профессору новую тему для своей диссертации: "Социализм как интеллектуальная ошибка". А он ответил: "Бред". Мол, с таким же успехом я могу заняться расшифровкой Библии или Апокалипсиса. Что же, бред - тоже творчество... Старик растерян. ты же знаешь: он не из долдонщиков, но то. что произошло, для него личная трагедия. Мне надо переписать диссертацию, а как ему переписать жизнь? Сейчас каждый из нас должен реабилитировать себя. В психиатрии есть такая болезнь раздвоение-растроение личности. Больные ею забывают свою фамилию, социальное положение, своих знакомых и даже детей, свою жизнь. Растроение личности... Это когда человек не может соединить свою личную точку зрения, официальный взгляд или государственную веру и свои сомнения, насколько верно то, что он думает, и то, что он говорит... Личность двоится, троится... В психбольницах полно учителей истории, преподавателей вузов... Чем лучше они внушали, тем больше развращали... По меньшей мере три поколения... и еще несколько заражено... Но как таинственно все ускользает от определения... Соблазн утопии...

Как у Джека Лондона... Помнишь его рассказ о том, что жить можно и в смирительной рубашке? Надо лишь ужаться, вдавиться и привыкнуть... И даже будешь видеть сны...

Теперь я анализирую... Прослеживаю ход его мыслей... И я улавливаю, что он готовился к уходу...

Пьем чай, он неожиданно говорит:

- Я знаю свой срок...

- Ванечка, ты что! - воскликнула моя жена. - Мы тебя только женить собрались.

- Я пошутил. А вот животные никогда не кончают жизнь самоубийством. Не нарушают хода...

Назавтра после этого разговора кастелянша нашла в мусорном бачке его почти новый костюм, и паспорт лежал в кармане. Прибежала к нему. Он смутился, пробормотал что-то вроде того. что был пьян. Да в рот не брал! Паспорт оставил себе, а костюм ей подарил: "Он мне уже не нужен".

Решил сбросить эти одежды, эту физическую оболочку. Он тоньше и подробнее нас знал, что ожидает его там. Но ему нравился возраст Христа...

Можно представить, что он свихнулся. Но за несколько недель до этого я слушал его реферат... Железная логика... Блестящая защита!

Надо ли человеку знать свой срок? Я был знаком с одним человеком, который его знал. Друг моего отца. Когда он уходил на фронт, цыганка ему нагадала: пусть он не боится пуль, потому что на войне не погибнет, а умрет в пятьдесят восемь лет дома в кресле. Он прошел всю войну, лез под пули, прослыл отчаянным парнем, его посылали на самые лихие дела. Вернулся без царапины. До пятидесяти семи лет пил, курил, так как знал, что умрет в пятьдесят восемь лет, а до этого срока может все. Последний год он прожил ужасно... Он все время боялся смерти... Ждал ее... И умер в пятьдесят восемь лет дома... В кресле у телевизора...