Александр Звягинцев - Руденко. Генеральный прокурор СССР Страница 18

В 1935 году – курсант Военной академии имени М. В. Фрунзе. После ее окончания получил назначение на должность начальника Главного тюремного управления НКВД СССР, в 1939-м стал начальником 4-го (Особого) отдела Главного управления государственной безопасности НКВД СССР. Участвовал в боях с японцами на Халхин-Голе и в войне с Финляндией.

Указом Президиума ВС СССР от 7 августа 1940 года назначен Прокурором СССР. Обладая политическим чутьем, не имевший юридического образования, Бочков выдержал нужный для руководства страны курс органов прокуратуры. В ноябре 1940 года на большом совещании руководящих работников он выступил с программным докладом. С началом Великой

Отечественной войны вся работа органов прокуратуры была подчинена интересам обороны. Приказы и указания нового Прокурора СССР ориентировали прокуроров и следователей на сплоченность, четкость и организованность в работе, соблюдение железной дисциплины. Бочков сумел поставить дело так, что прокурорские проверки проводились в кратчайшие сроки, без бюрократизма и волокиты, а уголовные дела заканчивались в течение нескольких дней.

5 июля 1941 года, без освобождения от обязанностей Прокурора СССР, был назначен членом Военного совета Северо-Западного фронта и непосредственно возглавил Особый отдел фронта. При Бочкове произошло знаменательное для органов прокуратуры событие: по его предложению Президиум ВС СССР 16 сентября 1943 года принял Указ об установлении прокурорско-следственным работникам классных чинов и введении для них форменной одежды, чего Бочков добивался не один год.

13 ноября 1943 года по личной просьбе был освобожден от обязанностей Прокурора СССР и назначен начальником Управления конвойных войск НКВД СССР, где прослужил около 8 лет.

В 1951 году он стал заместителем начальника Главного управления лагерей МВД СССР, возглавив управление военизированной охраны. В мае 1959 года вышел в отставку, но еще некоторое время работал в проектно-конструкторских технологических институтах.

Умер 2 августа 1981 года. Похоронен на Новодевичьем кладбище в Москве.

В 1943 году началось освобождение украинской земли, которое было завершено в октябре 1944 года. Оперативная группа Прокуратуры Украинской ССР, возглавляемая Руденко, с первых же дней освобождения республики занялась восстановлением всех звеньев прокурорского надзора.

Эта работа велась в тесном контакте с органами военной прокуратуры, следователи которой, как и следователи территориальных органов прокуратуры тоже трудились с большим напряжением. В одном «служебном отзыве» того времени на исполняющего обязанности старшего военного следователя И. С. Шрайбер отмечалось, что «с мая 1943 года по октябрь она закончила 64 дела на 79 человек или в среднем 12,8 дела в месяц…самостоятельно разыскала и задержала в октябре трех дезертиров».

Правда, не все офицеры военных прокуратур дожили до Дня Победы – 278 человек не вернулись домой…

Уже в начале 1943 года аппарат республиканской прокуратуры возвратился в очищенные от фашистских захватчиков районы Ворошиловградской области. По мере продвижения советских войск на запад прокуратура перебазировалась в районы Харьковской области, а в конце августа 1943 года – ив Харьков.

В марте 1943 года Руденко был присвоен классный чин государственного советника юстиции 3-го класса, а 23 июня того же года он становится прокурором Украинской ССР, сменив Л. И. Яченина. Спустя еще четыре дня Руденко становится государственным советником юстиции 2-го класса, что соответствовало тогда воинскому званию генерал-лейтенанта.

Забот у молодого руководителя прокуратуры крупнейшей советской республики, серьезно пострадавшей от фашистского нашествия, было предостаточно. Он лично возглавил работу по расследованию фактов злодеяний, бесчинства и террора, устроенных на украинской земле против ее мирных жителей нацистами.

Собранный по этому вопросу огромный документальный материал немедленно передавался в созданную Правительством СССР Чрезвычайную государственную комиссию.

Незадолго до освобождения Киева, 4 октября 1943 года, Руденко своим приказом создал специальную группу, перед которой поставил предельно четкую задачу.

В его приказе говорилось: «1. Группе войти в Киев в день его освобождения.

2. Под руководством и при содействии партийных и советских органов обеспечить соблюдение в нем социалистической законности и советского правопорядка».

Член особой оперативной группы прокуроров К. Н. Гавинский вспоминал: «Весь месяц группа находилась в первом эшелоне войск фронта, поддерживая связь с командованием воинских частей. Наконец наступило долгожданное 6 ноября 1943 года, когда Красная армия освободила столицу Украины. В тот день, оставив позади пылающую в огне Дарницу, наша группа вышла к Днепру. Нашли лодку без весел и поплыли по течению, подгребая к правому берегу обломком доски. Нас снесло к разрушенному мосту. По его фермам добрались до берега. Среди руин Крещатика шла узкая тропа. По безлюдным улицам, промокшие и озябшие, но бесконечно счастливые, мы вышли на площадь Калинина…

На следующий же день мы приступили к делу. Прежде всего установили связь с прибывающими в город партийными и советскими работниками. Каждый из нас, возглавив одну из прокуратур района, обязан был немедленно организовать ее деятельность».

10 ноября 1943 года Руденко приехал в освобожденный Киев. Перед работниками прокуратуры он поставил предельно конкретные задачи, связанные с обеспечением в городе и области надлежащего правопорядка. С января 1944 года прокуратура вновь начала постоянно работать в столице Украине.

Гавинский рассказывал автору книги, что Роман Андреевич проявил тогда большие организаторские способности и умение работать в экстремальных условиях. Был очень доступным для общения руководителем и исключительно трудоспособным человеком. Все вопросы решал быстро, четко и профессионально.

Но кроме работы, конечно, были и другие тревоги. Как и миллионы советских граждан, Роман Андреевич терзался мыслями о своих близких, которых война разметала по стране, о судьбе которых он ничего не знал. О том, что он тогда пережил, дает представление письмо прокурора города Нежина Коробко, написанное в 1943 году в ответ на просьбу Руденко узнать что-то о судьбе его родителей:

«Уважаемый Роман Андреевич!

Согласно Вашей просьбе в отношении выяснения положения ваших родителей сообщаю вам следующее.

Проверкой на месте помощником прокурора города Нежина тов. Кечевой установлено:

Ваш отец и мать в селе не проживают, а ушли в город Киев к своему сыну Николаю, ушли примерно весной в 1943 году.