Яркий закат Речи Посполитой: Ян Собеский, Август Сильный, Станислав Лещинский - Людмила Ивонина Страница 18

Тем временем Европа не дремала. Уже в июне польская армия находилась в боевой готовности на своих границах из-за набегов на ее территорию отрядов Имре Текея из Трансильвании и наступления турок из Буды. 27 июля Карл V Лотарингский вместе с польским корпусом близ Пресбурга (иные названия – Пожонь, Братислава) одержал победу над Текеем и занял этот город. Стратегически важные подходы к Вене были обеспечены. Возможная победа османской армии повлияла и на поведение ряда германских князей. В целом около 17 тысяч солдат отправили под Вену Швабия, Франкония, Саксония и Ганновер.

Получив первый призыв Вены о помощи, Ян Собеский со своим двором, Марысенькой и сыном Якубом двинулся из Варшавы в Краков. Посол императора на коленях умолял его как можно скорее выступить. По пути в Ченстохове он целый день провел на богослужениях в ясногурском монастыре. Отцы монашеского ордена Святого Павла поднесли королю меч в ножнах, усыпанных драгоценными камнями. Ян III взял меч, а ножны отдал монахам, заметив: «В сражении с врагом нужно железо, а серебро, золото и алмазы пусть Пресвятой Деве останутся!»[70] 29 июля он въехал в Краков и уже там приложил все усилия, чтобы мобилизовать армию. Отовсюду к городу, где велась подготовка артиллерии, подтягивались войска Короны. Выжидание повышало авторитет Собеского и его надежды на реализацию будущих амбициозных планов, а поражение грозило его потерей.

15 августа Ян со своей армией выступил из Кракова. В начале сентября он перешел Дунай у города Тульна в 30 км к северо-западу от Вены и соединился с остальными войсками Священной Лиги, действия которой благословил папа римский. Несмотря на разнородность союзных сил, союзники всего лишь за шесть дней наладили четкое командование войсками.

Относительно численности войск союзников в литературе тоже есть разногласия. По одним данным, поляков было 15 тысяч человек, имперских войск – 30 тысяч, войск саксонского курфюрста – 12 тысяч, отряды других князей – 10 тысяч. Согласно другим данным, против османов выступили 26 тысяч солдат Яна Собеского: 25 гусарских хоругвей (рот), 77 панцирных, 31 хоругвь легкой кавалерии, пехота, драгуны, 150 запорожских казаков (еще несколько сот присоединились позже), 28 пушек и 250 артиллеристов; 18 400 имперцев Карла Лотарингского (из них 8100 кавалеристов) с 70 пушками; 20 тысяч баварских, франконских и швабских солдат с 38 пушками под командованием принца Георга Фридриха Вальдекского; 9 тысяч саксонцев курфюрста Иоганна Георга III с 16 пушками. Всего армия союзников насчитывала 84 450 человек (из них 3 тысячи охраняли барабанщиков и в битве не участвовали) и 152 пушки. А вот какие сведения о численности союзников предоставил сам Ян Собеский в своей грамоте к царям Иоанну и Петру Алексеевичу: «…войска де с королевским величеством под Вену пришло корунного толко с 15 тысяч человек или менши, а литовского не было, а цесарского было с 30 тысяч человек да саксонского курфистра 12 тысяч да розных князей войск з 10 тысяч человек, а болши де того не было»[71].

В будущей победе христианского войска под Веной сыграло роль одно немаловажное обстоятельство. Турецкая армия не была единой. Кара Мустафа доверил защиту тыла крымскому хану с 30–40 тысячами всадников, а тот был унижен оскорбительным обращением со стороны визиря, и отказался атаковать поляков на пути через горы. Приказы Кара Мустафы также игнорировали молдаване и валахи из-за тяжелой дани и вмешательства османов в их внутренние дела. Князья Молдавии и Валахии известили Габсбургов о планах султана и участвовали в войне лишь по принуждению. Говорили, что молдавские и валашские пушкари стреляли по Вене соломенными ядрами.

Поэтому союзная армия сумела подойти к Вене и, расположившись на Каленберге (Лысой Горе), возвышавшейся над городом, сигнальными ракетами дала знать осажденным о своем прибытии. На военном совете союзники решили перейти Дунай в 30 км выше по течению и наступать на город через леса. Король Ян, оценив ситуацию, понял, что еще необходимо для военной удачи. Ранним утром 11 (12) сентября, перед самой битвой, при его содействии известный своим благочестием и проповедями капуцин Марко д’Авиано отслужил мессу, во время которой предложил свою жизнь Богу для спасения христианского мира и вдохнул в солдат энтузиазм и уверенность в победе. Не меньше энтузиазма прибавили и слова, приписываемые польскому королю: «Даже если небо рухнет на землю, мы удержим его остриями своих пик»[72].

На рассвете христианские войска продвинулись вперед. В лощинах и перелесках справа от Каленберга расположились поляки Яблоновского; слева от горы, упираясь крылом в берег Дуная, – баварцы, саксонцы и австрийцы Карла Лотарингского; на самой горе – Ян Собеский и остальные полки из германских земель. Турки атаковали в 4 часа утра, и христианское войско не успело полностью развернуться. Герцог Карл с его силами контратаковал с левого фланга параллельно с атакой центра турок немецкими частями. Великий визирь бросил в контратаку 10-тысячный отряд конницы, оставив часть элитных янычарских полков для штурма города. Его саперы прорыли туннель для подрыва стен, но солдаты герцога успели прорыть встречный туннель и нейтрализовать мину. Кара Мустафа совершил роковую ошибку, сделав основную ставку не на разгром союзных армий, а на быстрый захват города. После 12 часов битвы поляки прочно держались на его правом фланге. Конница весь день простояла на холмах, с которых Ян Собеский внимательно наблюдал за битвой, в которой пока участвовала пехота. Наконец, польский король решил нанести кавалерийский удар по хорошо заметному шатру великого визиря. Около 5 часов вечера кавалерия, разделенная на четыре части, после того как Ян III воскликнул: «Вперед, во имя Господа!», пошла в атаку. Одна часть состояла из имперских всадников, а остальные три – из поляков и литовцев. То была одна из крупнейших кавалерийских атак в истории. 20 тысяч кавалеристов Собеского, в том числе 2,5–3 тысячи гусар, спустились с холмов и прорвали ряды османов, измотанных после дня битвы.

Тем не менее турецкая конница поначалу стремительно пошла на гусар, опрокинула их, сам король едва не попал в плен. Но немецкие батальоны из резерва залпами задержали турок. Во главе крылатых гусар, крылья которых создавали необычный шум, устрашая противника, польский король смело двинулся вперед и