Витус Беринг - Камчатские экспедиции Страница 18

Августа 10. Погода ясная, ветер тихий. Все сутки эти обплывал капитан Беринг Чукотский Нос, и хотя прошел по разным румбам 62 мили, но сделал разность широты только 8́. В полдень была она 64°18'.

Капитан Кук говорит: «Мыс этот получил название Чукотского от Беринга; на что он и имел право, ибо здесь виделся он в первый раз с чукчами». Южную оконечность мыса сего полагает Кук в широте 64°13', а Беринг – в 64°18'.

Но в журнале не сказано ни слова о Чукотском мысе; вероятно, означен он был под сим именем на карте, с которой капитан Кук имел копию; в чертежной же Государственного Адмиралтейского департамента нельзя было оную отыскать.

«Я должен, – говорит Кук, – воздать справедливую похвалу памяти почтенного капитан Беринга: наблюдения его так точны и положение берегов означено столь правильно, что с теми математическими пособиями, какие он имел, нельзя было сделать ничего лучше.

Широты и долготы его определены так верно, что надобно сему удивляться. Говоря это, не ссылаюсь я ни на описание Миллерово, ниже на его карту; но на повествование доктора Кэмпбелла (Campbell), помещенное в Хоррисовом собрании путешествий; изданная им карта гораздо вернее и обстоятельнее Миллеровой».

Августа 11. Тихий ветер, облачная погода. В 2 часа после полудня видели остров на SSO, который капитан Беринг назвал Святым Лаврентием, ибо по гражданскому календарю было еще 10 число, в которое празднуют святого мученика и архидиакона Лаврентия.

В 7 часов, говорит Чаплин, увидели землю на SO½O, а средина острова, прежде увиденного, в сие время была от нас на StO в 4 ½ милях. Судя по этим словам, надобно бы было заключить, что это опять другой остров; но поскольку нам известно, что остров Святого Лаврентия простирается в длину на 90 миль и на нем находится несколько разных возвышений, то и надобно полагать, что Чаплин почел гору за остров.

Лейтенант Синдт, плававший здесь в 1767 году, принял остров этот за 11 разных, кои и означил на карте своей под именами: Агафоника, Тита, Диомида, Мирона, Самуила, Феодосия, Михея, Андрея и пр.; при даче имен этих следовал он Берингову правилу.

Его превосходительство Г. А. Сарычев[24] говорит об остров Святого Лаврентия: впереди судна на ONO открылось несколько гористых островов; но когда мы приблизились к ним, то увидели, что острова эти соединены между собой низменным берегом и что весь этот берег есть продолжение одного острова. Капитан флота Г. С. Шишмарев[25] подтверждает также заключение это: на составленной им карте нет близ острова Святого Лаврентия других.

Хотя и кажется удивительным, как мог лейтенант Синдт принять остров Святого Лаврентия за 11 разных, но, справясь с журналом его и прочитав ниже приведенное примечание капитана Кинга, можно даже извинить его в грубой ошибке этой.

Синдт имел весьма неблагоприятное плавание: во все время дули очень крепкие и большей частью противные ветры, которые сопровождались снегом и градом с первых чисел сентября, а поэтому, не смея, вероятно, приближаться к берегам, и не мог он видеть низменностей острова Святого Лаврентия.

Острова Михея и Феодосия видел он на расстоянии 20 миль, а иные и еще далее. Августа 9 шел он вплоть возле открытого им острова Святого Матвея, а на обратном пути видел оный и близ него лежащий на расстоянии 23 и 25 миль.

Капитан Кинг[26] говорит: мы обошли 3 июля (1779) западную оконечность острова, который должен быть Берингов Святой Лаврентий. Прошлого года плыли мы около восточной оконечности и наименовали оную Клерковым островом; теперь увидели мы, что он состоит из разных возвышенностей, соединяющихся весьма низменною землею.

Хотя мы сначала обманулись, приняв эти горы за отдельные острова, однако же я думаю, что остров Святого Лаврентия отделяется действительно от Клеркова острова, ибо мы заметили между обоими значительное пространство, на котором нет никакого возвышения сверх горизонта воды.

В полдень была широта места по счислению 64°20'. Глубина моря от острова Святого Лаврентия к Чукотскому мысу шла 11, 14, 15, 16 и 18 саженей.

Августа 12. Ветер умеренный и мрачность. В эти сутки проплыл капитан Беринг 69 миль, но переменил разность широты только на 21́; ибо обходил узкий мыс, который находится к северу от Чукотского Носа. При захождении солнца вычислено по амплитуде склонение компаса 25°31' восточное. В полдень была обсервованная широта 64°59'.

Августа 13. Свежий ветер, облачная погода. Капитан Беринг плыл все сутки эти вне вида берегов и переменил разность широты 78́. Всего же плавания было 94 мили.

Августа 14. Тихий ветер, пасмурная погода. В эти сутки проплыто 29 миль, да к сему прибавлено 8 ¾ мили течения, ибо капитан Беринг заметил, что оно шло от SSO к NNW. В полдень, говорит Чаплин, видели позади себя высокую землю и еще через 3 часа высокие горы, кои, чаем, быть на большой земле. В полдень была широта места по счислению 66°41'.

Августа 15. Ветер тихий, погода облачная. В полдень, говорит Чаплин, видели довольно китов; а от 12 дня сего месяца вода была в море белого цвета, глубина 20, 25 и 30 саженей. В эти сутки проплыто 58 миль да прибавлено течение моря 8 ¾ мили.

Августа 16. Погода облачная, ветер тихий. От полудня до 3 часов плыл капитан Беринг на NO и, пройдя 7 миль, стал держать на StW1∕2W. Чаплин говорит: в 3 часа господин капитан объявил, «что надлежит ему против указа во исполнение возвратиться», и, поворотив бот приказал держать на StO (по компасу).

В журнале лейтенанта Чирикова сказано то же и точно этими же словами. Широта, от коей поворотил капитан Беринг назад, есть 67°18'. Разность долготы сделал он от Нижнекамчатска к востоку 30°17'.

Поскольку долгота ниже Камчатска есть 162°50' к востоку от Гринвича, то выйдет, что долгота пришедшая должна быть 193°7', что почти совершенно согласно с известным нам положением берегов и делает особенную честь капитану Берингу и гардемарину Чаплину, писавшему журнал его плавания. Когда капитан Беринг плавал в 1741 году к берегам Америки, то ошибся в долготе на 10°.

Первый историограф наш Миллер говорит: наконец августа 15 дня пришли они под 67 градус 18 минуту высоты полюса к Носу, за коим берег, как помянутые Чукчи показали, простирался к западу. Посему заключил капитан с немалою вероятностью, что он достиг самого края Азии к северо-востоку; ибо ежели берег оттуда непременно простирается к западу, то нельзя Азии соединяться с Америкой.

Следовательно, он данные ему инструкции исполнил. Чего ради предложил он офицерам и прочим морским служителям, что время назад возвратиться. А ежели-де ехать еще далее к северу, то надлежит опасаться, чтобы не попасть в лед нечаянно, из коего не можно будет скоро пробиться.