Константин Деревянко - На трудных дорогах войны. Подвиг Одессы Страница 19

Иванов увез приборы. В Севастополе их ждали флотские минеры во главе с М.М. Семеновым и А.И. Маловым, чтобы изучить и приступить к созданию магнитного трала. В начале августа на флот прибыли ученые А.П. Александров и И.В. Курчатов. По устройству приборов мины они разработали теорию размагничивания кораблей и размагничивающего устройства, которое под руководством начальника техотдела флота И.Я. Стеценко позднее было установлено на кораблях.

Армейские и флотские бомбардировщики ДБ-3 и флотские пикировщики Пе-2 под командованием капитана А.П. Цурцумия начали бомбить румынские нефтяные промыслы в Плоешти, которые питали горючим германские вооруженные силы. 26 июня два наших лидера обстреляли и подожгли нефтяные баки в Констанце. Но на минном поле подорвался и затонул лидер «Москва». Не стоила эта нефть такой потери. Корабли были посланы в миноопасный район без разведтраления. Когда пришли в себя, нашли решение: эту задачу надо было возложить на новый крейсер с дальнобойной артиллерией. Он достал бы эти нефтяные баки, не входя в опасный район.

В те дни Дунайская флотилия под командованием контр-адмирала Н.О. Абрамова (начальник штаба – В.В. Григорьев, начальник оперативного отдела – Ф.В. Тетюркин) провела блестящую и дерзкую операцию – высадила два десанта на вражеский берег Дуная, которые удерживали плацдармы до 18 июля. Это был единственный случай в первые дни войны, когда наши войска и корабли пересекли границу и вели бои на вражеской территории.

Пошла вторая неделя войны. Как бы ни казались нам, морякам, важными наши флотские боевые дела, нас уже неодолимо тянуло на сушу осложнившееся положение нашей армии и неясность обстановки на фронтах. Жуков не выдержал и скомандовал мне:

– Забирайте сухопутные карты, выезжаем на КП 9-й армии.

Майор Филиппов показал свою карту и доложил, что в районе Скуляны противник расширил плацдарм, у нас не хватило сил сбросить его в реку. Наша 18-я армия и севернее ее 12-я армия Юго-Западного фронта с боями отходили от границы. Перед фронтом этих и нашей армий действовали (с юга на север) 4-я румынская, 11-я немецкая, 3-я румынская армии, венгерские части и части 17-й немецкой армии. Обстановка на других фронтах неизвестна. С минуты на минуту ждем Ветошникова из Москвы с подробностями.

– Прибыл новый начальник штаба армии генерал-майор П.И. Бодни. Захарова отзывают в Москву, – заключил Филиппов.

А вот и Ветошников – мрачнее тучи. Мы с ним прошли в кабинет начштарма. Ветошников пробыл в Генштабе семь первых дней войны и знал обстановку на фронтах. Его информацию было тяжело слушать. Так как планы округов по прикрытию границы не были введены в действие, внезапный удар врага приняли немногочисленные приграничные дивизии и пограничные заставы. Наши воины проявляли массовый героизм и вели сдерживающие ожесточенные бои. Отходя, наносили по врагу контрудары. На соседнем, Юго-Западном фронте в районе Луцк – Броды – Ровно развернулось крупное танковое сражение, задержавшее продвижение противника. 99-я дивизия с погранотрядом выбили гитлеровцев из Перемышля. Но Киевское направление внушало опасение. На Северо-Западном фронте, в Прибалтике, храбро сражался гарнизон Либавы – 67-я дивизия, моряки, пограничники. Но противник рвался к Риге. Большие потери самолетов, прежде всего на аэродромах. В воздухе заметно превосходство немецкого истребителя Ме-109Е.

Первым нарушил молчание Жуков, человек смелый в суждениях.

– У нас был выдвинут прекрасный девиз: «Летать выше всех, дальше всех, быстрее всех», поднимавший людей на большие дела. У нас мощные авиазаводы, много конструкторских бюро. И вдруг превосходство «мессершмитта». Как участник испанских событий, я видел его в небе Испании еще три года назад и полагал, что ему уже противопоставлена машина.

– История была благосклонна к нам, преподала урок в Испании в 1937 году, отпустив четыре года на перевооружение, – заметил Захаров.

– А почему винтовок не хватает? Ведь у нас хорошие оружейные заводы, – спросил Жуков.

– Оружейные заводы работают исправно. Тут какой-то просчет. А еще была мысль переходить на автоматическую винтовку.

Весь путь до Одессы мы с Жуковым обсуждали сложившееся положение.

Я напомнил адмиралу содержание директивы Генштаба, по которой составлялся план прикрытия границы. Предусматривалось силами прикрытия отразить нападение и отбросить противника, пока идет мобилизация и развертывание. Советская военная наука вполне обоснованно считала, что война потребует мобилизации усилий всего народа, создания массовой армии. План прикрытия границы предусматривал деление войск на группировки, с размещением их на большую глубину. Отражение первого удара возлагалось на дивизии прикрытия границы.

– Я так понял, – сказал Жуков, – что в идее замысла директивы не проглядывалась возможность внезапного нападения на нас всей отмобилизованной вражеской армии вторжения и необходимость выставления у границы против нее всей нашей армии в соответствии с требованиями Полевого устава о молниеносном ответном ударе и наших хороших девизов: «Ни пяди нашей земли врагу» и «Воевать на территории агрессора», являвшихся сердцевиной нашей военной доктрины. Видно, предполагалось, как в прежних войнах, что сперва будет идти мобилизация и бои между силами прикрытия, а затем сражение главных сил. Хотя наши военные теоретики перед войной писали: отныне ожесточенные сражения массовых армий будут начинаться с первого дня войны. Эти правильные положения не нашли отражения в наших планах в силу незавершенности новой теории о начальном периоде войны.

Продолжая, Жуков высказал такую мысль: а может быть, помимо плана прикрытия границы, который можно было вводить только по указанию правительства, в армии невредно было бы иметь инструкцию по оперативной готовности войск, вроде флотской, которая у нас определяла бы строгий оперативный режим в угрожаемое время, предусматривала бы повышенную готовность, рассредоточение авиации, вывод частей на промежуточные рубежи и которую могло бы вводить в действие военное командование коротким сигналом, тогда, может быть, и приграничное сражение протекало бы по-иному? С высокими моральными данными и мастерством воинов Красной Армии, своевременно поднятые войска, занявшие рубежи, трудно было бы сбить.

Хорошо сказал Гавриил Васильевич. Все-таки умная у него голова, суждения логичные, интересные. Он высокого мнения о силе Красной Армии, его уверенность в советском воине покоряла и еще больше утверждала мою веру в непобедимость нашей армии. Вообще у Жукова много добродетелей: служака старательный, душа партийная, требовательный командир, хороший товарищ, любит смелое и острое слово и на доброе щедрый. Может по душам поговорить, доверительно высказать сокровенное. С ним было приятно работать и беседу вести.

Третьего июля по радио выступил И.В. Сталин. Он говорил: «Товарищи! Граждане! Братья и сестры! Бойцы нашей армии и флота! К вам обращаюсь я, друзья мои!.. Гитлеровским войскам удалось захватить Литву, значительную часть Латвии, западную часть Белоруссии, часть Западной Украины… Над нашей Родиной нависла серьезная опасность…»

Конец ознакомительного фрагмента.

Примечания

1

На трудных дорогах войны. Л.: Лениздат, 1985. Две неопубликованные части книги – «Борьба за Севастополь и Кавказ», «От Кавказа до Балкан» – в рукописи.

2

Имеется в виду книга «От Кавказа до Балкан».

3

ЦВМА. Ф. 81. Д. 23064. Л. 1.

4

ЦВМА. Ф. 10. Д. 15164. Л. 178, 179.

5

Приказы ВГК, 1943–1945 гг. М., № 185.

6

Симонов К. Письма о войне. М.: Советский писатель, 1990. С. 330.

7

Холостяков Г.Н. Вечный огонь. С. 405–406; Свердлов В.А. На море Азовском. С. 199.

8

Когда автор упоминает «сейчас» или «в настоящее время», речь идет о 80-х годах XX века.

9

Военно-исторический журнал, 1966, № 6. С. 8.

10

Центральный военно-морской архив (ЦВМА). Ф. 10. Д. 40329 (рукопись).