Когда звонит убийца. Легендарный профайлер ФБР вычисляет маньяка в маленьком городке - Марк Олшейкер Страница 19

Он повторил свой план сдаться утром, а затем перевел разговор на другую тему и сказал, что Шари не хотела, чтобы ее парень, Ричард, забрал ожерелье, которое было на ней, когда ее похитили. Мы интерпретировали это так, что он вытеснил Ричарда в собственном сознании как парня Шари и что теперь, когда он убил ее, она полностью принадлежала ему.

Дон вернула его к прежней теме.

– Но Шари не испугалась, да? Она ведь не плакала и все такое?

– Нет, она не плакала. И… э-э-э… ты справишься, если я расскажу тебе, как она умерла?

– Я справлюсь.

– О'кей, будь сильной и приготовься.

– Ладно.

– Она сказала, что ты сильная. Рассказала все о вашей семье и обо всем остальном. Мы поговорили и… О Боже… и я друг семьи. Это самое печальное.

– Вы друг семьи?

– Да, и именно поэтому я не могу встретиться с вами лицом к лицу. Ты узнаешь утром или завтра. Но прости меня. И, Дон, не знаю, стоит ли тебе говорить об этом матери, но Шари Фэй не была девственницей. У них это началось в январе. Ты знала об этом?

– Да, теперь мы знаем.

– О'кей. Я действительно занимался с ней любовью, и у нас был оральный секс… три раза. И она умерла. Ты держишься?

– Да.

Я уверен, что выдержать всю эту мерзость Дон смогла только потому, что знала – что бы он ни говорил о Шари и сексе с ней, все это было неправдой. Она собралась с духом, готовясь к продолжению, сдерживая поднимающиеся в ней боль и гнев, понимая, как он наслаждается этим.

– О'кей. Я привязал ее к изголовью кровати электрическим проводом, и она не сопротивлялась и не плакала… ничего такого. О'кей, я расскажу, что было потом. Я взял клейкую ленту, обмотал ей всю голову и задушил. Скажи коронеру, вот как она умерла. И я не знал, что у нее эта болезнь; если б знал, наверно, я бы ее не взял.

Как мы уже отмечали, в предыдущих звонках его заявления о том, что он друг семьи, явно были чушью и не соответствовали утверждению о том, что он «не знал, что у нее эта болезнь» (что, как мы полагали, было правдой). С одной стороны, это был сложный тип. Он жил в своем собственном сюрреалистическом мире фантазий, и это касалось его отношений с Шари и Смитами, но он также был организован и прагматичен на практическом уровне. Именно на соединении этих двух черт мы и сосредоточили внимание, устанавливая нашу ловушку.

После этого разговор продолжался еще некоторое время, но из всего им сказанного мы поверили только одному – его обещанию Дон позвонить снова. Он не мог насытиться этой фантазией.

Прежде чем он повесил трубку, Дон снова сказала, чтобы он не убивал себя, что Бог может простить его, и даже попросила свою мать повторить то же самое. И он, зная, что его слушают, не преминул дать волю своим желаниям и жестокости.

– [Хильда] Вам нужно встретиться с кем-нибудь, кто может с вами поговорить.

– Да, мне нужно о многом подумать, и я, я ухожу, миссис Смит. И… эм… пожалуйста, я знаю, что это может быть эгоистично, но… вы все, пожалуйста, помолитесь за меня. Ваша дочь сказала, что она не боится, и она… Да, она была сильная. Она знала, что попадет на небеса, станет ангелом, и, как я сказал Дон, она будет петь и танцевать.

– Разве она…

– Она улыбалась, когда сказала это.

– Вы сказали ей, что собираетесь убить ее?

– Да, сказал. И я предоставил ей выбор – это есть на записи. Я спросил ее, хочет ли она, чтобы это была передозировка наркотиками, выстрел или… удушение. И она выбрала удушение.

– Боже мой, как вы могли?

– Да, прости нас, Господи.

– Не нас. Вас.

И снова, к тому времени когда власти отследили звонок до стоянки грузовиков на пересечении автомагистрали 77 и шоссе 200 в Грейт-Фоллс, Южная Каролина, – примерно на полпути между Колумбией и Шарлоттом, Северная Каролина, и примерно в пятидесяти милях от дома Смитов, – похитителя там уже не было, и он снова не оставил никаких улик.

Из этого звонка вытекал еще один момент. Сам НС мог представлять, что рассматривал три способа убить Шари, но мы сильно сомневались, что он дал ей выбор или что, даже если бы у нее был выбор, она предпочла бы мучительно медленный процесс удушения. Он выбрал этот способ, чтобы продлить сексуальное возбуждение, упиваясь властью над ней, наблюдая, как она умирает.

В ходе наших тюремных бесед мы выяснили, что многие, если не большинство, сексуально ориентированных серийных убийц, будучи за решеткой, снова и снова прокручивают в уме сцены насилия, снова и снова получая удовлетворение от своих преступлений. Этот человек делал то же самое, будучи еще свободным и с невольной помощью тех самых людей, чью жизнь он исковеркал.

Глава 7

В пятницу мы получили телетайп из местного отделения ФБР в Колумбии с официальным запросом об участии Отдела поведенческой науки в расследовании убийства Шари Смит. Фактически ничего не изменилось, так как мы всю неделю анализировали дело и консультировались с офисом шерифа, но теперь мы официально сотрудничали с местными властями, так что никаких вопросов о вовлеченности ФБР ни у местных властей в Южной Каролине, ни у наших собственных боссов в штаб-квартире возникнуть не могло. Это также означало, что местные следователи были обязаны делиться с нами новыми уликами по мере их получения, чтобы мы могли помогать расследованию в режиме реального времени. К этому моменту мы уже составили довольно приличный профиль и теперь готовились дополнить имеющиеся характеристики еще одной. У нас практически не осталось сомнений, что НС живет либо один, либо с родителями, либо, возможно, с пожилой родственницей женского пола, которая ничего не знает о его преступлениях.

Основываясь на предположении, что у похитителя есть уголовное прошлое, связанное с сексуальными преступлениями, мы решили, что где бы он ни жил, в его доме, помимо порнографии, наверняка есть коллекция «сувениров» – драгоценности, нижнее белье, другие личные вещи, – взятых у жертв, включая предметы, украденные у женщин, за которыми он подглядывал в начале преступной карьеры и в дома которых проникал, когда они отсутствовали.

Каждый последующий телефонный звонок с точным упоминанием времени, а затем подробным указанием места нахождения тела укреплял нашу веру в то, что преступник – человек строгий и аккуратный