Татьяна Бирюкова - Москвичи и москвички. Истории старого города Страница 19

У подножия памятника стоял отдававший приказания Великий князь.

По знаку командовавшего всем парадом генерал-лейтенанта В. Н. Горбатовского пение и музыка прекратились. Затем он подал приказы: «К но-ге!», «Барабанщики и трубачи — на молитву!» и «На молитву — шапки долой!» Благоговейно обнажились головы многих тысяч собравшихся на площади и на всех прилегающих улицах. Где позволяло место, эти люди опустились на колени. Владыка митрополит начал благодарственное молебствие. Москву в торжественной передаче памятника городу представляли Городской голова Н. И. Гучков, члены Управы В. Н. Литвинов и В. Н. Лузин, многочисленные гласные Городской думы.

Председатель комиссии по постройке памятника генерал-лейтенант Д. Г. Щербачев зачел акт передачи, написанный на пергаменте, и положил его в специальный футляр. В этом акте было написано:

«Комиссия по постройке памятника генерал-адъютанту Михаилу Дмитриевичу Скобелеву — Московской городской Думе. С Высочайшего соизволения, воспоследовавшего 26 февраля 1908 года, был начат Всероссийский сбор пожертвований на сооружение памятника народному герою генерал-адъютанту Михаилу Дмитриевичу Скобелеву и образована под председательством генерал-лейтенанта Д. Г. Щербачев а комиссия по постройке памятника. В августе 1910 года Высочайше утвержден к возведению проект памятника скульптора подполковника в отставке П. А. Самонова, и работы по постройке сданы бронзо-литейному заводу А. Моран. В настоящее время, по окончании постройки и после торжественного открытия памятника в присутствии Его Императорского Высочества Великого князя Михаила Александровича, памятник передается в ведение Московского общественного самоуправления. Исполняя это, комиссия уверена, что заботливое попечение его навсегда сохранит этот памятник для потомства как нагляднейшее напоминание о народном герое, столь способствовавшем укреплению могущества России и возвеличению имени русского во славу Государя и Родины».

Соединенный хор Чудова монастыря и хоровая капелла Иванова запели «Вечная память».

Н. И. Гучков произнес речь. По ее окончании хор болгарских учительниц, приехавших на открытие памятника освободителю их родины от турецкого ига, стройно пропел «Боже, царя храни!» Все выслушали пение с обнаженными головами, под конец кричали «Ура!».

Народ на Тверской был взволнован. Из открытых настежь окон генерал-губернаторского дома глядели десятки пар глаз сестер милосердия различных общин «Красного Креста». Эти женщины время от времени выкрикивали восторженные приветствия в адрес Великого князя.

Хорошее впечатление оставил парад войск Московского гарнизона всех родов оружия. Шествие проводилось церемониальным маршем по Тверской улице: от Газетного переулка к Страстному монастырю. Во время возложения венков игрался «Скобелевский марш». Пела капелла Ф. А. Иванова, которая исполняла музыкальные произведения в этот день совершенно безвозмездно.

Венки на памятник возложили депутации от Орловского общества ревнителей военных знаний (депутация в 20 человек); от сподвижников генерала; от свиты Его Императорского Величества государя Императора (представитель — генерал-адъютант Васильчиков); от роты дворцовых гренадер; от Всероссийского национального союза; от Кавалергардского Ее Императорского Величества Государыни Императрицы полка (в нем Скобелев начал службу); от лейб-гвардии Гродненского гусарского полка (в нем генерал Скобелев получил первое боевое крещение); от 64-го пехотного Казанского полка (в списках которого он значился); от 14-го Туркестанского стрелкового генерала Скобелева полка; от 16-й пехотной дивизии (которою в 1877–1878 годах командовал); от 4-го армейского корпуса; от Генерального штаба; от Императорской Николаевской военной академии; от города Скобелева; от Ферганской области; от Ферганского губернатора; от Туркестанского дивизиона (личный состав которого был набран из потомков туркменов, покоренных Скобелевым); от военного губернатора Ферганской области и много-много других…

Прошел всего лишь год после открытия памятника, а он уже нуждался в реставрации — оксидировке. Из-за скверного влияния городского воздуха металлические части стали окисляться. Появились грязно-зеленоватые потеки, которые испортили гранитную поверхность пьедестала. Городское управление поначалу посчитало достаточным ограничиться чисткой поверхности памятника, но потом решило заново оксидировать бронзовые фигуры. На исправление памятника Управа выделила 1200 рублей.

Между тем в одной из газет конца того же 1913-го года прошла информация о том, что полковник П. А. Самонов завершил работу над скульптурной композицией Кочубею и Искре (убитых по приказу Мазепы) для установки в Киеве. Скульптор был уже не подполковником: после создания своего шедевра в Москве он был повышен в воинском звании.

По имени народного любимца-генерала московская площадь стала называться «Скобелевской». Такое наименование сохранялось до ленинского декрета о монументальной пропаганде. То есть до 1918 года, когда бронзовый памятник «белому генералу» был безжалостно распилен «на пушки» по той причине, что рядом с московским штабом революции (дом генерал-губернатора был превращен в Моссовет) подобный «символ белогвардейцев» (а по сути — русских героев) оказался неуместным. Топоним изменился — площадь стала называться «Советской».

7 ноября 1918 года на этой площади, согласно декрету, открыли обелиск Конституции. Вскоре его дополнили статуей Свободы (скульптор Н. А. Андреев). Получилась новая композиция.

Лицом статуя, изображавшая стремление в свободные небеса, была ориентирована строго на Запад. В ту же сторону она махала свободной от посторонних предметов рукой. От далекого американского символа (в прибрежных водах Нью-Йорка) женщина отличалась отсутствием факела и оригинального головного убора. Но у нашей статуи Свободы были в наличии барельефные крылья, переходившие на обелиск Конституции. Что же касалось платья, то наша женщина почему-то имела одеяния лишь в нижней половине тела и в верхней — практически мужскую грудь. Видимо, в нашей стране свобода относилась в равной мере к людям противоположных полов.

Этот памятник долгое время рисовался в центре герба города Москвы. С такой эмблемой на своих вагонах городские трамваи развозили москвичей по разным районам. Также изображение герба было помещено на перилах главного моста через Москва-реку — Большого Каменного. Сейчас, пожалуй, только на этом сооружении можно увидеть сохранившийся скульптурный барельеф старого герба столицы.