Ярослав Голованов - Заметки вашего современника. Том 2. 1970-1983 (сокр. вариант) Страница 19

— Господа! Мы пересекли границу штата Техас, а в небе над Техасом выпивка бесплатная!

Я просто обалдел! Ну хорошо, о том, что мы пересекли границу штата Техас, ей сказал штурман. В окошках темень – глаз коли, земли не видно. Что же мешает ей, когда мы уже над Техасом, сказать, что мы де ещё над Луизианой и положить деньги за выпивку себе в карман?! Странные, всё-таки люди, эти американцы! С такими коммунизм не построишь...

В Хьюстоне меня встретил наш собственный корреспондент в США Толя Манаков, который приехал на машине из Нью-Йорка, где живёт с семьёй под «крышей» «КП», являясь, на самом деле, разведчиком. Умный, скромный парень, понимающий, что американцы давно знают, что он разведчик, а потому и изображать из себя матерого журналистского волка не стоит. Понимает он и то, что и в Москве работают такие же «журналисты», но если наша контрразведка их тронет, то и его из США вышибут. Короче, игра: все прикидываются дурачками.

Язык Толя знает прекрасно, а, главное, знает очень много всяких мелочей, помогающих жить и работать. Вот пример. В моем номере 505 гостиницы NASA «Bay motor-inn» в Центре управления, где поселилось большинство наших журналистов, холодильника не было. Но в коридоре прямо против моей двери стояло довольно громоздкое сооружение, похожее на комод. Сбоку щель, в которую надо бросить 25 центов и нажать одну из десятка кнопок, под которыми обозначены названия напитков. Я всё это сделал, тут же в «комоде» что-то глухо оборвалось, и в лоток свалилось ледяная банка «Coka-Cola». Мне это так понравилось, что я стал швырять в щель 25-центовики и получил с десяток разных банок. Подходит Толя:

— Ну и зачем ты набрал сразу столько банок? Ведь жара страшенная, через минуту всё это будет тёплым...

— А вдруг они кончатся? — ответил я, не задумываясь, инстинктивно руководствуясь многолетней, навсегда приросшей ко мне практикой жизни советского человека, которая редко меня подводила.

— Они никогда не кончатся, — устало ответил Толя. — Понимаешь: ни-ког-да!

Кстати, ещё о разведчиках. Какие-то шутники повесили на территории Центра управления полетами самодельный плакат, на котором было написано: «Завтра на стадионе Центра состоится товарищеский футбольный матч между агентами КГБ и ЦРУ, аккредитованными как журналисты». Вечером в нашей гостинице страшно расшумелся по этому поводу Виссарион Сиснев – собкор «Труда» в США:

— Это провокация! — кричал он. — Нельзя это так оставлять! Какое они имели право?!.. и т.д.

Шумел долго, пока я не подошёл к нему и не спросил:

— Coco, а что ты так волнуешься, так близко всё это к сердцу принимаешь? Я никак не пойму, ты кто: агент КГБ? Или ты из ЦРУ?

Ребята хохотали. Виссарион, кажется, на меня обиделся.

Большой плакат на шоссе: «Ты в Техасе! Или полюби его, или убирайся отсюда навсегда!»

Джон Янг, маленький, черненький, неприметный124, с юмором рассказывал, как экипаж «Аполлона» на тренировке перешёл вдруг на русский язык, и он сидел, как дурак, ничего не понимая. Янг рассказал, что в арсенале в Хантсвилле есть ещё четыре законсервированные «лунные» ракеты «Сатурн-5». Что касается космического «челнока» «Шаттл», то всё упирается в финансирование этого проекта. «Пройдёт ещё немало лет, прежде чем он взлетит», — сказал Янг.

Дж.Янг стал командиром первого «Шаттла», полёт которого состоялся через шесть лет.

Над техасцами вся остальная Америка подтрунивает. Даже существует поговорка: «В Техасе апельсины такие большие, что 10 штук – уже дюжина!»

Во время старта «Аполлона» над мысом Канаверал на высоте 15 тыс. футов будет кружить самолет, готовый разбросать кусочки металлической фольги для разрядки грозовых облаков.

«Трудно сказать, что такое «невозможно», потому что вчерашняя мечта становится сегодняшней надеждой, а завтра – реальностью».

Роберт Годдард 

Рядом с большим залом аудиториума Центра расположился Билл Барклоу, представитель цитрусового департамента Флориды, верный слуга могущественной компании United fruit company – мирового финансового спрута, душителя трудового народа, который бесплатно поит всю журналистскую братию апельсиновым соком. Мы с Толей Манаковым пообещали ему, что обязательно о нём напишем125. Когда он узнал, какой тираж у нашей газеты, он подарил нам по дюжине специальных ложечек с острыми передними краями в зубчиках, которыми едят грейпфруты. Но теперь, исключительно по вине United fruit company (душителя трудового народа), возникает другая проблема: где достать в Москве грейпфруты?!

Фрэнк Литлтон, руководитель первой рабочей группы: «К полудню 16 июля отставание по графику работ – один час. У астронавтов персональных проблем нет, все в хорошей форме...»

В «Аполлон» астронавтов будет сажать стартовик Годовен, который пристёгивал к креслам чуть ли не всех американских астронавтов. В пятницу его увольняют вместе с 1800 других сотрудников NASA, которые работали по контрактам, в связи с сокращением ассигнований.

На старте «Аполлона» на космодроме мыса Канаверал никто из советских журналистов не присутствовал. Причем, запрет исходил не от американцев, а от наших «компетентных органов». Мы очень опасались, что американские журналисты смогут тогда претендовать на поездки в Тюра-Там. В конце 1950 – начале 60-х гг. их туда не пускали, поскольку мы лидировали в космонавтике, и не хотели, чтобы американцы воспользовались нашими «секретами». (Существовал, например, миф о чудо-топливе, на котором летают наши ракеты, хотя никакого «чуда» не было.). К середине 70-х мы лидерство утеряли и теперь не хотели пускать американских журналистов уже потому, что они не секреты наши могли разглядеть, а многоликий космодромный бардак. А американцы предлагали нам лететь во Флориду на запуск «Аполлона», но мы отказывались под разными глупыми предлогами. Виссарион Сиснев, например, сказал, что ему «неинтересно смотреть старт», потому что он много раз видел его по телевизору. Едва ли ни единственным советским человеком, кто в те годы видел старт «Аполлона» был поэт Евгений Евтушенко, которого американцы пригласили прокатиться во Флориду, и который ни о каких наших запретах просто ничего не знал. Помню, как в ресторане ЦДЛ он описывал мне с восторгом это фантастическое зрелище.

Американские журналисты навалились сегодня на Литлтона: ожидается ли старт второго русского корабля? Литлтон ничего понять не может. В конце концов выяснилось: во всём виноват Валера Кубасов. Его позывной: Я «Союз-2!».