Николай Костомаров - Русская история в жизнеописаниях ее главнейших деятелей Страница 19

Между тем на Новгород ополчились шведы. Папская булла поручала шведам начать поход на Новгород, на мятежников, непокорных власти наместника Христова, на союзников язычества и врагов христианства. В Швеции вместо больного короля управлял тогда его зять Биргер. Этот правитель сам взял начальство над священным ополчением против русских. В войске его были шведы, норвежцы, финны и много духовных особ с их вассалами. Биргер прислал в Новгород князю Александру надменное и грозное объявление войны: «Если можешь, сопротивляйся, знай, что я уже здесь и пленю землю твою».

У новгородцев война также приняла религиозный характер. Дело шло о защите православия, на которое посягали враги, побуждаемые благословением папы. Александр Ярославич помолился у Св. Софии и выступил с новгородской ратью к устью Волхова. К нему пристали ладожане, подручники Великого Новгорода. Шведы вошли в Неву и бросили якорь в устье Ижоры. Вероятно, это был отдых: они намеревались плыть через озеро и незамеченными достичь Ладоги; прежде всего следовало взять этот новгородский пригород, а потом вступить в Волхов и идти на Великий Новгород. В Новгороде уже знали о них. Александр не медлил и, опередив их, приблизился к Ижоре в воскресенье 15 июля (1240). Шведы не ждали неприятеля и расположились спокойно; их шнеки стояли у берега; раскинуты были на побережье их шатры. Часов в одиннадцать утра новгородцы внезапно появились перед шведским лагерем, бросились на врагов и начали рубить их топорами и мечами, прежде чем те успевали брать оружие. Немало было молодцов, которые отличились здесь своей богатырской удалью: один из них, новгородец Савва, бросился на шатер Биргера, что красовался посреди лагеря своим золотым верхом. Савва подсек столб у шатра. Новгородцы очень обрадовались, когда увидели, как упал этот шатер златоверхий. Сам Александр нагнал Биргера и ударил его острым копьем по лицу. «Возложил ему печать на лицо», – говорит повествователь. У шведов было много убитых и раненых. Похоронили они наскоро часть убитых на месте, свалили остальных на свои шнеки, чтобы похоронить в отечестве, и в ночь до света все уплыли вниз по Неве в море.

Велико было торжество новгородцев. Но вскоре не поладил с ними Александр и ушел в Переяславль.

А тем временем на Новгород шли другие такие же враги. Немцы, завоевав Псков, заранее считали уже своим приобретенным достоянием Водь, Ижору, берега Невы, Карелию (края нынешней Петербургской и отчасти Олонецкой губерний); они отдавали эти страны католичеству, и папа присудил их церковному ведомству эзельского епископа. 13 апреля 1241 года эзельский епископ Генрих заключил с рыцарями договор: себе брал десятину от десятины со всех произведений, а им отдавал все прочее, рыбные ловли, управления и все вообще мирские доходы с будущих владений.

Немцы и покоренные ими латыши и эсты бросились на новгородские земли, предавали их опустошению, взяли пригород Лугу, Тесово, построили укрепление в погосте Копорье. Вожане поневоле приставали к ним; те, которые не хотели, – разбежались в леса и умирали с голода. Неприятельские шайки метались в разные стороны, приближались на расстояние тридцати верст к Новгороду и убивали новгородских гостей, ездивших за товарами. В таких обстоятельствах новгородцы послали к Ярославу просить князя. Ярослав прислал им сына Андрея. Немцы причиняли им все более и более зла: у поселян по Луге отобрали всех коней и скот, и не на чем было пахать поселянам. Новгородцы рассудили, что один Александр может их выручить, и отправили к нему владыку Спиридона. Дело касалось не одного Новгорода, а всей Руси, – Александр не противился.

Чингисхан на охоте. Персидская миниатюра. XIII–XIV вв.

Немедленно отправился он с новгородцами очищать Новгородскую землю от врагов, разогнал их отряды, взял Копорье, милостиво обращаясь с пленниками, перевешал, однако, изменников Новгороду из числа вожан и чуди. Затем он достиг Пскова, освободил его от немцев, отправил в оковах в Новгород двух немецких наместников Пскова.

Н. В. Неврев. Роман Галицкий принимает послов папы Иннокентия III.

Оставаясь во Пскове, Александр ждал против себя новой неприятельской силы и вскоре услышал, что она идет на него. В первых числах апреля 1242 года Александр двинулся навстречу врагам, и у скалы, называемой Вороний Камень на Узмени, произошла другая битва, знаменитая не менее Невской, известная в истории под названием «Ледовое побоище». Враги встретились в субботу 5 апреля при солнечном восходе. Увидев приближавшихся врагов, Александр поднял руки вверх и громко сказал: «Рассуди, Боже, спор мой с этим высокомерным народом!» Битва была упорной и жестокой. С треском ломались копья. Лед побагровел от крови и местами начал трескаться. Многие утонули. Потерявшие строй немцы бежали: русские с торжеством гнались за ними семь верст до Суболичского берега.

С торжеством возвращался Александр в освобожденный Псков. Близ его коня вели знатных рыцарей, за ним гнали толпу простых пленных. Навстречу ему вышло духовенство. Народ приветствовал победителя радостными кликами.

Эти две победы имеют важное значение в русской истории. Правда, проявления вражды немцев с русскими не прекращались и после того, в особенности для Пскова, который не раз вступал с орденом в кровавые столкновения, но уже мысль о покорении северных русских земель, о порабощении их наравне с Ливонией, которое подвергло бы их участи прибалтийских славян, навсегда оставила немцев. Сами папы вместо грозных булл, призывавших к крестовым походам на русских наравне с язычниками, избрали другой путь в надежде подчинить себе Русь – путь посольств и убеждений, оказавшийся, как известно, настолько же бесплодным, как и прежние воинственные буллы.

Таким образом, папа Иннокентий IV прислал к Александру в 1251 году (булла написана в 1248 году) кардиналов Гальда и Гемонта. Папа уверял Александра, будто отец Александра изъявлял обещание монаху Плано Карпини подчиниться римскому престолу, но смерть не допустила его до исполнения этого намерения. Папа убеждал Александра идти по следам отца, представлял выгоды, какие русский князь и Русь получат от этого подчинения, и обещал против татар помощь тех самых рыцарей, от которых недавно Александр освобождал русские земли. В летописях есть ответ Александра папе, явно сочиненный впоследствии, но не подлежит сомнению, что Александр не поддался увещаниям и отказал наотрез. Посольство это повлекло за собой в последующей русской истории множество подобных посольств, столь же бесполезных.

Комета в московском небе. Миниатюра из Радзивилловской летописи.