Александр Тодорский - Год с винтовкой и плугом (25.10.1917—07.11.1918) Страница 19

В Мартыновской волости организация коммунистов устроила клуб и кружок. По деревням организуются в помощь комитетам бедноты ячейки коммунистов. В деревне Михалеве открылся культурно-просветительный клуб, а в деревнях Черницине и Браткове — кружки. Приступлено к открытию советской мясной лавки.

В Кесемской волости организация коммунистов насчитывает 150 человек. Открыт в селе Кесьме пролетарский клуб и при нем научно-политическая библиотека. В сегодняшний день, 7 ноября, состоится открытие народного театра. Приступили к устройству Народного дома и организации курсов по обучению грамоте взрослых. В Лопатинской волости деятельно работает волостная организация коммунистов, которая сейчас приводит в надлежащий порядок богатую Смердынскую библиотеку. В Покрово-Коноплинской волости вся работа в руках волостной организации коммунистов. Щербовская волость имеет партийные ячейки в Сандове и Соболинах. В Сандове имеется библиотека-читальня, пролетарский клуб, где устраиваются чтения и спектакли.

С 1 января в национализированном имении Парфеньево Лукинской волости открываются постоянные годичные сельскохозяйственные курсы, на которые Центральной советской властью отпущено 37 500 рублей, а всего расход по ним выразится в 79 500 рублях. Курсы будут подготовлять сведущих сельских хозяев, которые бы могли рационально вести хозяйство, а также ознакомлять слушателей с общественными формами ведения хозяйства — артелями и коммунами. При приеме на курсы предпочтение будет отдаваться земледельцам нашего уезда обоего пола, не моложе 17 лет, грамотным.

Краткий обзор работы в деревне мы закончим упоминанием о Макаровской волости, где трудовой народ энергично взялся за работу по просвещению края.

Недавно там под руководством товарища А. А. Виноградова открылся детский клуб, где читаются стихотворения, рассказы, идут беседы, пение и танцы. Волость, кроме того, деятельно взялась за устройство деревенского университета, который уже сейчас функционирует.

Университет состоит из трех ступеней. На первой учатся неграмотные, вторая и третья дают возможность перейти грань грамотности и быть уже образованным человеком. Спешно идут работы в волости по устройству Народного дома, на что из местных средств отпущено 20 000 рублей. Все ближе и ближе деревня подходит к той завесе, которую накинула на нее полицейско-помещичья свора. Еще немного времени и народ сорвет этот мрачный полог, народ будет светел, народ будет много знать.

И к этому, главным образом и прежде всего, стремятся Советы, сами вышедшие из народа, составляющие с народом неразрывное целое и без него немыслимые.

Все ярче и ярче разгорается заря просвещения над обездоленной панством, но освобожденной рабоче-крестьянской страной.

С ПРАЗДНИКОМ!

Наши прадеды, деды и отцы родились рабами и прожили всю свою жизнь с согнутой спиной и с опущенной головой.

Как будто в насмешку им дана была жизнь для того, чтобы они все свои силы отдали для счастливого и сытого существования других.

Представляя из себя навоз, на котором пышно цвели барские цветы, работая без отдыха на своих угнетателей, они не знали, что такое радость жизни.

Запуганные бесчисленным множеством начальства, всегда заботившиеся о завтрашнем дне, чтоб прокормить миллионы тунеядцев, они не видели ничего, кроме своей душной избы и полосы-кормилицы, и терпеливо несли свою убогую долю, как слепые лошади на мельничном кругу.

Для их удовольствия «благодетели» строили кабаки, где в винном угаре туманились головы и засыпала всякая мысль о том, что что-то неладно делается на земле, где одному живется хорошо и просторно, а другому — плохо и тесно.

Родились рабами наши прадеды, деды и отцы и рабами ушли в могилу, так и не поняв великой несправедливости.

Мы родились от рабов и были тоже рабами.

Но... видно, слабым вином угощали нас «благодетели».

Наши головы не затуманились. Мысль о неладах на земле не заснула в нас, а упрямо стучала в мозгах, колотилась в сердце и заставляла разбираться во всем, что хорошо, а что плохо.

И вот мы сейчас разобрались. Мы прежде всего посмотрели на себя не как на рабочую слепую лошадь, а как на людей, и увидели, что мы такие же, как и те, на кого мы убиваем жизнь, и ничем их не хуже.

Мы поняли, что вместе с работой мы имеем право и на укрепляющий отдых и на радости жизни. Имеем охоту и право распрямить свою спину и поднять голову. Имеем право жить, как хочет голова и сердце, а не так, как позволит какой то «хозяин», «барин», «господин».

Дети батраков, мы сейчас вольные люди. Мы начинаем жить по-новому, так, как надо жить человеку, свободному и счастливому. Мы еще не можем ясно почувствовать того огромного счастья, которое дала свобода. Только недавно выбились мы из мельничного круга и совсем еще не огляделись. У нас сейчас забот, может быть, даже больше, чем было раньше. Но это оттого, что мы только что начали расчищать себе дорогу.

Мы — первые дровосеки, прорубающие прогалину в дремучем лесу.

Тяжело рубить топором вековые сосны! Тяжело подпиливать могучие дубы!

Но зато за этим темным угрюмым лесом — вольный простор, радостное солнышко, веселые песни и сладкий отдых.

Мы, первые дровосеки, пробьем дорогу туда, и наши дети не скажут про нас, что мы, родившись рабами, покорно протянули свою лямку и сошли в могилу, оставив им в наследство позорное рабство и ржавые кандалы.

Но... великие трудности еще ожидают нас.

Впереди много будет жарких схваток с теми, против кого мы восстали, кому мы гордо и смело крикнули: «Мы — не рабы».

Выйдем ли мы победителями?

Да, товарищи! Победа за нами!

Боевая практика ясно доказала, что наиболее надежные, спокойные и уверенные бойцы вырабатываются там, где позиция имеет сближенное расстояние с противником и всегда может ожидать неожиданных выступлений с его стороны.

Наоборот, там, где окопы отстоят в одной версте, а то и более от вражеских окопов и гарнизон не чувствует около своей бойницы глаза врага, часовые «распоясываются», кой-как несут службу на своих постах, становятся беспечными, а при малейшем подозрительном шорохе с фронта тотчас теряются и в большинстве случаев представляют из себя не боевой отряд с согласованными действиями, а стадо слепцов, не находящих своего места.

Наши окопы, которые мы занимаем вот уже год, не могут быть отнесены к тем, которые зовутся бездействующими и где можно распоясаться.

Узорчатой лентой идут они около самых вражеских окопов, и из наших бойниц видны без бинокля глаза противника. И потому, что враг не дремлет, потому, что всегда можно ожидать его неожиданных атак, мы за год приучили себя к спокойствию и уверенности.