Битва за Москву. Первое решающее сражение Второй мировой. 1941-1942 - Вернер Хаупт Страница 19

Первый большой успех был достигнут на второй день наступления, когда 2-й танковой армии удалось во взаимодействии с 4-й пехотной дивизией (генерал-майор барон фон Лангерман унд Эрленкамп) продвинуться почти до Орла, преодолев упорнейшее сопротивление советских войск генерал-майора Тюрина. Это дало возможность XXXXVII танковому корпусу в тот же день повернуть влево на Брянск. 18-я танковая дивизия (генерал-майор Неринг) ударила через шоссе Орел – Брянск и 5 октября захватила Карачев. 17-я танковая дивизия (генерал-майор фон Арним) подошла к Брянску, преодолев сильное сопротивление противника, вошла в город и захватила мосты над Десной.

Первый большой успех на юге обширного фронта был дополнен не менее внушительным успехом на севере. Наступающая здесь 3-я танковая армия на третий день сражения захватила район южнее населенного пункта Белый и повернула свои дивизии на юго-восток в направлении Вязьмы. При этом LVI танковый корпус отбросил советскую 103-ю танковую бригаду, которая была оснащена легкими и средними американскими танками.

7-я танковая дивизия (генерал-лейтенант барон фон Функ) захватила шоссе в районе Вязьмы и развернула здесь фронт шириной 15 км. После этих успехов уже 4 октября удалось установить связь с первыми боевыми группами подходящих с юга дивизий 4-й танковой армии.

На третий день сражения армия генерал-полковника Гепнера, разрушив фронт 29-й и 43-й советских армий, устремилась на северо-восток. 10-я танковая дивизия (генерал-майор Фишер) неожиданно оказалась одна на большом участке. Дивизия смогла взять штурмом Мосальск и уже на следующий день продвинуться к Юхнову, чтобы оттуда форсированным маршем выйти на Вязьму. 2-я танковая дивизия (генерал-лейтенант Вайль) благодаря этому вырвалась вперед и присоединилась к наступлению, так что XXXX танковый корпус (генерал танковых войск Штумме) оказался прямо перед Вязьмой.

Военный корреспондент роты пропаганды, который участвовал в этом марше, написал на родину:

«В 20 километрах от Вязьмы танковая дивизия разделилась на две боевые группы, чтобы рано утром ворваться в город с двух сторон. В пятидневном непрекращающемся марше дивизия глубоко вонзалась в тело противника. Ночью дивизия заняла исходные позиции для стремительного броска в северо-восточном направлении, и так, спустя пять дней и ночей, 150-километровый бросок благополучно завершился. Дивизия крепко держала город.

Пока мы пишем эти строчки, ветер гонит желто-черные клубы дыма по городу – узловому пункту в ослабленной нервной системе русских – и раздувает пламя, жадно пожирающее все вокруг. Здесь был претворен в жизнь безумный приказ: что нельзя удержать, необходимо сжечь. На рыночной площади, по которой сновали наши солдаты, стремящиеся очистить город от оставшихся красноармейцев, стоял на высоком пьедестале памятник Ленину.

На высоте – всего лишь в нескольких километрах в стороне – к востоку от города в эти полуденные часы занимали позиции пехотинцы, артиллеристы, противотанковые и зенитные подразделения. На другой стороне обширной равнины наблюдалось усиленное передвижение противника. К ним идет смерть. Каждый разрыв снаряда можно видеть. Глухо звучат выстрелы, клубятся светлые и темные облака дыма. Артиллерия и зенитные орудия стреляют прямой наводкой, затем в бой вступают пехотинцы, наступающие по равнине. Появляются первые пленные. Их было несколько сотен. Хромые и окровавленные, они идут по улице длинными рядами. Большинство из них тупо смотрит в серость дня. Другие пытаются избавиться от страшного впечатления, оставленного немецким огнем. Глядя на них, можно подумать, что они рады, оставшись целыми и невредимыми после общения со своими комиссарами и столкновения с немецким оружием. Их допрашивают. Неловко, почти беспомощно, они держат в дрожащих руках свернутые из газеты самокрутки и, запинаясь, говорят. Потом они присоединятся к миллионной армии пленных. Словно червяк, ползет толпа к низине в тылу.

Затем приходит сообщение – уже ближе к вечеру, – что передовые отряды двух танковых групп встретились на мосту к северу от Вязьмы. То есть гигантский котел закрылся. Мы еще не знаем, сколько дивизий, армий, орудий и танков оказалось блокировано в этих лесах, границы которых мы едва могли разглядеть, мы лишь знаем, что из котла нет выхода. Об этом говорят ручные гранаты у пехотинцев, дула орудий в башнях танков. На это мы и рассчитывали.

Вязьма была кульминационным пунктом в формировании этого гигантского котла, который явился большим успехом немецких сил на востоке. Вязьма пала. Ее бомбили пикирующие бомбардировщики, обстреливали танки, затем город захватили пехотинцы».

Так в северной и южной части фронта наступления группы армий «Центр» образовалось два котла.

Соединение передовых частей LVI танкового корпуса 3-й танковой армии и XXXX танкового корпуса 4-й танковой армии в районе Вязьмы привело к созданию котла к западу от этого города по обе стороны шоссе на Ярцево. Здесь были блокированы части 16, 19, 20 и 32-й советских армий, которые в последующие дни предпринимали энергичные попытки прорваться на восток.

Попытки русских вырваться из окружения оказались неудачными, потому что уже подошли дивизии 4-й армии и закрыли котел с запада и юга. С каждым днем его сжимали все сильнее.

Дивизии 4-й армии уже в первый день наступления почти повсеместно перешли Десну. Некоторые из них приняли участие в ближних боях, во время которых были взяты линии долговременных огневых сооружений противника, и вышли на открытую местность. А 78-я пехотная дивизия (генерал-лейтенант Галленкамп) уже в первый день сумела продвинуться на восток на 10 км. Пехотинцам пришлось в изнуряющих пеших маршах догонять ушедшие вперед танки. На третий день наступления они вышли в тыл 20-й советской армии, причем 292-й пехотной дивизии (генерал-майор Лухт) удалось захватить Ельню, за которую еще летом шли тяжелые бои.

Примерно в то же самое время захлопнулся котел в районе Брянска.

XXXXVII танковый корпус 2-й танковой армии расположился у Брянска и прежде всего организовал круговую оборону. Он был один в этом районе и был вынужден защищаться от возможного нападения со всех сторон: 13-я советская армия не оставляла попыток прорваться к Брянску. XXIV танковый корпус тем временем шел дальше на северо-восток и приближался к Мценску.

XXXXVIII танковый корпус взял на себя фланговую защиту к югу; пехотные дивизии сюда еще не подошли. Когда XXXIV армейский корпус добрался до Рыльска, ситуация улучшилась, и дивизиям генерала танковых войск Кемпфа был открыт путь на Курск.

2-я армия получила приказ немедленно двигаться на восток и установить связь со 2-й танковой армией в районе Брянска. Пехотные дивизии в эти дни вели тяжелые бои с противником и понесли серьезные потери. Только когда части 43-й и 50-й советских армий начали отступать на восток, наступательный марш продолжился. 5 октября основные силы 2-й армии в конце концов переправились через Десну и на следующий день вышли к шоссе Рославль – Брянск. Так образовался второй