Михаил Девятаев - Побег из ада Страница 2

И вот я снова в школе. Обещание свое сдержал — стал вести себя хорошо и старательно учиться. Успешно переходил из класса в класс.

В детстве любил я слушать рассказы старших и читать книги о гражданской войне. В душе завидовал взрослым и сожалел, что я «опоздал родиться». Ведь из-за этого не довелось и повоевать за Советскую власть, как Чапаев, Пархоменко, Буденный. Старшие всё сами сделали, а на мою долю ничего не осталось.

В 1929 году семья вступила в колхоз. Зимой я учился в школе, а летом вместе с матерью работал на колхозном поле. Окончив 7 классов, вступил в комсомол. Народная власть дала мне, бедному крестьянскому парню, возможность учиться дальше, выбирать себе любую профессию. «Кем же быть?» — задумывался я все больше и ни на чем не мог остановиться. Выбрать дорогу в жизнь оказалось не так-то просто, когда их перед тобой сотни.

Однажды около нашего села приземлился самолет. Это было необычайное диво, всколыхнувшее все окрестные деревни. Ватага восхищенных деревенских ребятишек плотной стеной окружила диковинную стальную птицу. Из самолета вышел мужчина в кожаном пальто, в таком же шлеме, с огромными очками на лбу. Мы стояли как завороженные, не дыша, в изумлении разглядывали летательную машину, с завистью бросали взгляды на летчика. Он казался мне волшебником и чародеем. Человек, который летает!.. Что может быть интереснее его профессии? Вот бы подняться с ним под облака, а еще лучше — самому научиться летать! Загорелось мое сердце. Теперь я знал, кем хочу быть. Во что бы то ни стало буду летчиком.

С этого дня, кроме самолета, я больше ни о чем не думал. Мое воображение рисовало захватывающие картины летной жизни. Даже во сне то парил в облаках, то с головокружительной быстротой проносился над родным селом, то прыгал с самолета с парашютом. И не один раз во время таких снов «пикировал» с кровати на пол. И то полет!

Однажды я поделился своими планами с товарищами. Многие из них тоже хотели обрести крылья. Вот мы и решили, несколько человек, все вместе «удариться на летчиков». Поехали в Казань поступать в авиационный техникум. Матери и друзьям я сказал:

— Приеду только летчиком, а пока им не стану, не ждите!..

Но надо же было так случиться, что в спешке я забыл захватить с собой свидетельство об окончании семилетки. Приехал в Казань, к экзаменам меня не допустили. Пока по почте затребовал свидетельство из дома, прием закончился. Товарищи мои поступили, а я остался. Горько и обидно стало. Но что поделаешь? Возвращаться домой стыдно было — засмеют товарищи. Поступил на судоводительское отделение Казанского речного техникума. Но мысль об освоении летного дела не покидала меня ни на минуту. Учился на капитана, а в душе оставался «летчиком».

В то время советская авиация завоевала мировую славу, наши отважные летчики удивляли мир невиданными в истории перелетами. Коммунистическая партия и Советское правительство окружили своих соколов материнской заботой и вниманием. Слово «летчик» произносилось в народе с особым уважением. Читая в газетах о героических подвигах и новых мировых рекордах советских авиаторов, я мысленно представлял себе, как буду летать сам и побивать рекорды…

В 1936 году партия бросила клич: «Комсомол, на самолеты!» Вместе с другими студентами второго курса речного техникума я начал посещать занятия по летной подготовке при аэроклубе. Все свободное время отдавал любимому делу, стараясь до тонкости изучить самолет и его вождение. Трудно было. Отрывал время от сна. Часто всю ночь напролет просиживал за книгами в моторном или самолетном классе, а утром шел на занятия в речной техникум. Наконец настал долгожданный день: вместе с инструктором Сашей Мухамеджановым я впервые поднялся в воздух. Почувствовал себя на вершине счастья. Будто крылья выросли у меня.

Весной 1937 года меня допустили к самостоятельному полету. Получил последние указания и напутствия инструктора. С трепетом в сердце подошел к учебному самолету «У-2», сел в кабину. Приятная дрожь пробежала по телу. Быстро взял себя в руки. Первый полет с «грузом» в передней кабине прошел с некоторыми отклонениями от нормы для начинающих полет по «коробочке». Я был огорчен. «Отстранят», — вертелась в голове мысль. Но инструктор, словно не заметив моих ошибок, махнул рукой в сторону взлета. Настроение у меня поднялось, и два следующих полета по кругу я сделал более удачно. Так за лето прошел положенную программу для учлета. И тогда захотелось поскорее ознакомиться с боевым самолетом и, как говорится, полетать «с ветерком». Окончив речной техникум, пошел работать на волжский пароход. В конце концов и это было неплохо. Широкие просторы могучей русской реки — матушки Волги, живописные пейзажи по обе стороны, где крутые лесистые берега и высокие каменные утесы сменяются бескрайними зелеными лугами, ласкали глаз и наполняли сердце радостью. Но ничто уже не могло изменить моего стремления. Сердце неудержимо рвалось в воздух, в голубые заоблачные дали. И я не выдержал этого магического искушения. Не дождавшись конца навигации, пошел в военкомат и излил там свою душу: «Хочу стать летчиком-истребителем, помогите, прошу вас». Показал удостоверение об окончании курса летной подготовки при аэроклубе. Меня поняли. Вскоре вместе с товарищами по аэроклубу Валлиулиным, Пигаревым, Макушевым, Максимовым и Панушкиным я стал курсантом Оренбургского военного авиационного училища. Там мы еще больше подружились и стали помогать друг другу постигать летное мастерство. Все вместе каждое утро летом и зимой бегали на речку купаться, усиленно занимались спортом. Прямо с речки бежали в спортивный городок и пробегали двенадцать кругов четырехсотметровки, потом переходили к штанге, турнику и другим снарядам. Не успели оглянуться, как пролетело счастливое время учебы, и мы стали военными летчиками-истребителями.

В бой за родину!

22 июня 1941 года гитлеровские орды вероломно напали на нашу Родину. Зловещая тень фашистской свастики распростерлась над нашей землей. Тысячи черных стервятников заполнили небо Украины и Белоруссии, обрушивая бомбы на спящих советских людей. Дым и смрад окутывали пылающие города и села. Горели стога необмолоченного и массивы еще нескошенного хлеба. Лилась кровь детей, женщин и стариков. Смертельная опасность нависла над страной, над завоеваниями Великого Октября.

Весь советский народ по зову партии грудью встал на защиту Отчизны. Никакие зверства фашистов не могли сломить мужества и воли к победе поднявшегося во весь рост народа-богатыря. Его лютая ненависть к врагу, решимость сломить и уничтожить фашизм возрастали с каждым днем. Они выражались в ожесточенных боях, в яростных контратаках всех родов советских войск, а особенно летчиков. Наши летчики-истребители, не задумываясь, вступали в бой с превосходящими силами врага и дрались до последнего патрона, до последней капли бензина в баках, а когда кончались боеприпасы и горючее, не страшились таранить фашистских стервятников.