Людмила Сукина - Семейные трагедии Романовых. Трудный выбор Страница 2

Новая практика передачи императорского престола, введенная Указом 1722 года о престолонаследии, при которой император мог по своей воле выбрать себе любого преемника, так и не была реализована. Загадочная фраза «Отдайте все…», якобы написанная Петром I перед смертью на листе бумаги, оставляет вопрос о его наследнике без ответа. И следующий обладатель императорского трона и императорского титула не был выбран «всеми чинами государства» или объявлен царской семьей и утвержден Сенатом. Власть досталась супруге Петра I, императрице Екатерине Алексеевне. Она была преподнесена ей на штыках придворных гвардейских полков. Началась эпоха дворцовых переворотов, когда будущее власти и императорской семьи оказалось в зависимости от многих, в том числе и случайных, обстоятельств.

Часть I

Наследники Петра Великого. Борьба за трон

После смерти Петра Великого, не оставившего ни письменного завещания, ни устного распоряжения о том, кому должен быть передан престол, на законную власть над империей претендовало несколько человек. Это были вдовая императрица Екатерина Алексеевна, внук Петра — царевич Петр Алексеевич, две дочери императора — Анна Петровна, герцогиня Шлезвиг-Гольштейн-Готторпская, и царевна Елизавета Петровна, а также дочери покойного царя Ивана Алексеевича и царицы Прасковьи Федоровны (Салтыковой) — Екатерина Иоанновна, княгиня Мекленбург-Шверинская, Анна Иоанновна, герцогиня Курляндская, и царевна Прасковья Иоанновна. Впервые в истории России среди семи потенциальных наследников шестеро были особами женского пола, к тому же три из них — замужем за иноземными властителями. Но всерьез семья Романовых и двор рассматривали только две кандидатуры: вдовой императрицы и юного внука императора. Единого мнения в высшем обществе тогдашней России по этому вопросу не было.

Новая знать, так называемые «птенцы гнезда Петрова», стояли за Екатерину. С ее помощью они надеялись сохранить прежнюю власть и влияние. К тому же многим из «новых» русских людей казалось (возможно, небезосновательно), что, официально коронуя Екатерину императорским венцом, Петр Великий тем самым уже сделал ее своей прямой наследницей. Но у этой кандидатуры находили и два существенных недостатка. Екатерина была женщиной. До этого прецедентов женского царствования в России не было. Попытка царевны Софьи за несколько десятилетий перед тем завладеть царской короной закончилась для нее личной трагедией. Многих смущало и низкое происхождение Екатерина Алексеевны, которая до женитьбы на ней царя Петра была простой латышской крестьянкой Мартой Скав-ронской. Человек такого «подлого» происхождения также никогда не занимал русского престола. Все это вызывало колебания даже в стане прежних соратников Петра I.

Внука императора, царевича Петра Алексеевича, поддерживала старая родовая аристократия — потомки Рюриковичей и Гедиминовичей: Голицыны, Репнины, Трубецкие, Долгоруковы, — а также родственники Романовых, возвысившиеся при прежних государях, Нарышкины и Салтыковы. Петр Алексеевич был отпрыском старшего сына Петра — царевича Алексея Петровича, рожденного его первой супругой, царицей Евдокией Федоровной (Лопухиной). Развод Петра с Евдокией, ссылка ее в монастырь и осуждение на смертную казнь царевича Алексея как врага государства и предателя своего отца не лишали их внука и сына в глазах общества легитимных прав на императорскую корону. Царевич Петр Алексеевич пользовался милостью своего деда и жил при императорском дворе, его воспитательницей была назначена сестра императора — царевна Наталья Алексеевна. Он был красив, умен, обаятелен, неизменно любезен с родственниками и придворными. Наконец, в жилах царевича текла благородная кровь не только Романовых и других известных княжеских и дворянских родов России, но и немецких владетельных семей (его матерью была кронпринцесса Софья Шарлотта Брауншвейг-Вольфенбюттельская). Ну чем Петр Алексеевич не император всероссийский? Десятилетний возраст царевича не был серьезным препятствием к занятию престола. Ведь точно таким же подростком его дед и тезка был провозглашен царем Петром I. Если верить запискам голштинского резидента в России, графа Генинга Фридриха фон Бассевича, еще во время последней болезни и смерти Петра Великого среди знати возник заговор, целью которого было заключить Екатерину Алексеевну с дочерьми в монастырь, а на престол возвести царевича Петра. Заговорщики предполагали во время переворота опереться на армию, находившуюся на Украине под командованием князя Михаила Голицына. Но о заговоре стало известно князю Александру Даниловичу Меншикову, и он поспешил принять свои меры.

Так как единого мнения о престолонаследии не было, окончательно решить вопрос должен был Сенат. Императрица Екатерина, видя, что муж находится при смерти и никаких надежд на благоприятный исход или на то, что он придет в себя и объявит последнюю волю о престолонаследовании, не осталось, поручила Меншикову и графу Петру Андреевичу Толстому позаботиться о защите ее прав. Те немедленно стали склонять в пользу Екатерины находившиеся в Петербурге гвардейские полки. Это не стоило им особого труда. Гвардия обожала императора Петра Великого, и часть этой любви доставалась императрице, которая в глазах гвардейских офицеров была «настоящей полковницей»: храброй и строгой, но при этом справедливой и щедрой. Екатерина поспешила утвердить гвардию и столичный гарнизон в лучших чувствах к себе, пообещав выплатить все долги (в то время жалованье офицерам задерживали уже на 16 месяцев). Получив поддержку в войсках, Екатерина и ее сторонники стали действовать смело и решительно.

В ночь на 28 января 1725 года сенаторы и другие важные сановники и военные чины собрались в одной из комнат императорского дворца. Между присутствовавшими не было единства. Глава Военной коллегии князь Репнин поддерживал кандидатуру великого князя Петра Алексеевича, а командующий флотом генерал-адмирал Апраксин и командир гвардии генерал Бутурлин стояли за Екатерину. Князь Дмитрий Голицын и его сторонники предлагали компромиссное решение: возвести на престол Петра Алексеевича, а Екатерину объявить регентшей до его совершеннолетия. Против этого резко выступил граф Толстой. Он заявил, что такой компромисс приведет к междоусобице, так как в России нет никакого закона, где было бы прописано, когда наступает совершеннолетие царя или императора. Часть дворянства может захотеть, чтобы Петр Алексеевич правил прямо сейчас, но он мал, а Россия для продолжения курса реформ императора Петра Великого нуждается в правителе твердом и мудром, каковым может быть только государыня Екатерина Алексеевна, научившаяся у своего мужа искусству управления государством. Слова Толстого были поддержаны одобрительным гулом голосов гвардейских офицеров, скромно стоявших в одном из углов залы. Никто из присутствовавших сановников не осмелился спросить, что они здесь делают: всем было ясно, что они пришли по просьбе императрицы и ее сторонников. Тут с улицы донесся барабанный бой. Оказалось, что возле дворца при оружии и с развернутыми знаменами стоят оба императорских гвардейских полка. Противники Екатерины поняли, что проиграли, и стали постепенно принимать ее сторону.