Валерий Сафонов - Не Сволочи, или Дети-разведчики в тылу врага Страница 2

ФСБ России и Комитет национальной безопасности Республики Казахстан официально заявили, что никаких «детских диверсионных школ» НКВД или НКГБ в природе не существовало.

Уличенный в хлестаковщине, Кунин вынужден был признаться, что всю эту историю, включая автобиографические моменты, он сочинил от начала и до конца.

Режиссер же Атанесян занял позицию иную, его можно понять: он пытался любыми путями спасти картину от явного конфуза. Для начала заявил, что даже доволен официальным заявлением ЦОС ФСБ: это, дескать, только подогреет интерес потенциальных зрителей к его нетленному творению. Оценка такого заявления может быть только одна: откровенный цинизм.

Затем Атанесян, чтобы хоть как-то выпутаться из неприглядной истории, пустился в теоретизирование: «Я сторонник того, что искусство оперирует не категориями правды, а категориями художественного вымысла. Но вымысел должен быть интересным, эмоционально ценным».

Вот так! Выходит, что возможен кинофильм — важно только, чтобы снято все было ИНТЕРЕСНО, — как будущий рейхсмаршал Герман Геринг учится в Липецке летать, попутно заводит роман с местной красавицей, заделывает ей ребенка мужского пола и т. п.

По-видимому, режиссеру Атанесяну невдомек, что проблема авторского вымысла и домысла в произведении на историческую тему и исторической правды и теоретически, и на практике многих литераторов и вообще деятелей искусств (в том числе кинематографа) давно решена. Между этими двумя категориями существует диалектическая связь. Если изложить ее до предела упрощенно, выглядит она примерно так: «Художник имеет право на любой ВЫМЫСЕЛ, согласующийся с исторической ПРАВДОЙ».

Вымышлены герои и их свершения в романах и повестях Григория Бакланова, Эммануила Казакевича, Юрия Бондарева, Александра Бека, Константина Симонова, Василя Быкова… Но война в этих замечательных произведениях полностью соответствует исторической правде. У каждого из этих авторов своя война, каждый видел ее по-своему, своими глазами, но у всех она — настоящая, подлинная, правдивая. Вымышлен лейтенант Травкин в повести Эм. Казакевича «Звезда» (дважды экранизированной), но Великую Победу в войне одержали наряду с другими советскими воинами тысячи и тысячи таких Травкиных…

Но дело даже не только в этом… Дело еще и в том, что такая школа детей-диверсантов в реальности все-таки СУЩЕСТВОВАЛА! Только создана она была не советским НКВД/НКГБ, а гитлеровским АБВЕРОМ!

Ее организовало одно из подразделений Абвера (военной разведки и контрразведки), а именно абверкоманда-203 в июле 1943 года в населенном пункте Гемфурт возле немецкого города Касселя. Создание данной школы с любой точки зрения должно рассматриваться как военное преступление, поскольку диверсантов в ней готовили не просто из подростков (что уже само по себе преступление), но из СОВЕТСКИХ мальчишек и девчонок, и никаких не малолетних уголовников, а несчастных беспризорников, потерявших на оккупированной немцами территории и родителей, и кров отчий над головой. Их готовили по-настоящему, оболванивая пропагандой, подкармливая голодных и истощенных, и забрасывали, в том числе с парашютами, в советский тыл с диверсионными заданиями. Большинство из них должны были подбрасывать в локомотивы взрывчатку, замаскированную под куски каменного угля, и т. п.).

Надо отдать должное этим ребятам: все они, очутившись за линией фронта, являлись кто в милицию, кто в ближайшую военную комендатуру с повинной. Об этих ребятах — их было несколько десятков — доложили Верховному Главнокомандующему. По его приказу они были определены, в зависимости от того, кто сколько классов успел закончить, в различные ремесленные училища и школы ФЗО для продолжения образования и приобретения рабочей профессии.[1]

Выходит, авторы «Сволочей» — кинодраматург Владимир Кунин и кинорежиссер Александр Атанесян — приписали советским разведчикам и контрразведчикам, сражавшимся с агрессором точно так, как представители всех других военных специальностей и профессий, преступления, которые реально совершали злейшие враги нашей страны — сотрудники гитлеровских спецслужб. Какой уж тут, к черту, «художественный вымысел». Это самая настоящая злонамеренная клевета. Так и должна квалифицироваться по любому счету.

Что же касается категории ПРАВДЫ, к которой с таким пренебрежением относится кинорежиссер Атанесян, то к ней с сожалением, но и с гордостью приходится отнести тот несомненный факт, что в сражениях Великой Отечественной войны принимали участие многие десятки тысяч детей и подростков обоего пола: в партизанских отрядах и подполье на оккупированных врагом территориях Советского Союза, в действующей армии в качестве так называемых сыновей/дочерей полка, юнг Северного флота и т. п. В партизанских отрядах малолетние «народные мстители» выступали в роли и разведчиков, и связных, и санитарок. В действующей армии — в зависимости от рода войск той части, к которой прибивались…

Известны юные бойцы, за свои подвиги удостоенные звания Героя Советского Союза: Леня Голиков, Марат Казей, Саша Чекалин, Валентин Котик…

Никто из этих десятков тысяч не был «сволочью» — малолетним уголовником, за тяжкое преступление осужденным к высшей мере наказания и посланным со спецзаданием искупать вину собственной жизнью. То были обыкновенные советские мальчишки и девчонки, возможно, кто-то и грешен в каких-то правонарушениях. Их никто не принуждал идти в партизаны или прибиваться к воинским частям. Движущей силой их поведения был тот же ПАТРИОТИЗМ, что и у их отцов, матерей, старших братьев и сестер…

Действительно, некоторым из этих юных патриотов — очень немногим — пришлось выполнять под руководством старших товарищей и по-настоящему разведывательные задания. Опять же — сугубо добровольно…

Теодор Гладков, Юрий Калиниченко

ВОЗДАЯНИЕ И ВОЗМЕЗДИЕ

Пролог

«Локомотив деловито протащил вдоль платформы запыленную ленту вагонов и устало остановился перед зеленоватым зданием вокзала, внеся бестолковую и радостную сумятицу в рядки встречающих, выстроившихся под легким осенним дождем. Все бросились к вагонам, заглядывали в окна, роняли и поднимали букеты… Поднялся гул, как в потревоженном улье. «Ну, как отдохнул?», «Ой, как загорел, не узнаешь», — слышалось тут и там. И вдруг в этот хаос звуков, речей и возгласов ворвался требовательный крик:

— Задержите его! Задержите!

Сквозь толпу, не оглядываясь по сторонам, торопливо пробирался к выходу человек. Он изо всех сил работал локтями, лавировал, увертывался от встречных, расталкивал их небольшим чемоданом. Чернявое горбоносое лицо его с жесткими карими глазами выражало нетерпение и страх. За ним, приближаясь с каждым шагом, продвигался преследователь.